Николай Прокудин - Пиратские войны

— Вы что, мазилы, стрелять не учились! — бесновался у штурвала Степанов, наблюдая, как два сампана пристроились в кильватер кораблю, а остальные упрямо продолжали сближение, намереваясь взять «Кукарачу» на абордаж.

— Кузя! Целься лучше, не то всех вас, недоученных пушкарей, собственноручно выкину за борт в гости к Нептуну!

Казак сердито взглянул на беснующегося от бессилия ротмистра, выругался, и со злости попал с первого выстрела.

— Ага! Испугался! — обрадовался Ипполит. — Я же говорю, что плохо стараешься, конь худой!

Тем временем лодки неприятеля подплыли уже так близко, что стали отчетливо видны лица врагов. Это были действительно не чернокожие папуасы, а желтолицые азиаты, похожие на вьетнамцев или китайцев.

«Однако же далеко этих бродяг занесло в океанские просторы! — недоумевал Серж. — Отсюда до Китая как до Луны, но вот, пожалуйста, погляди на них, куда забрались! Вот тебе и великая китайская экспансия!»

Некоторые гребцы бросили весла, взяли в руки дротики, луки и принялись осыпать борт корабля градом стрел и камней, у кого-то из налетчиков было даже ружье. Скорость хода преследователей упала, но теперь для достижения успеха у них было гораздо больше шансов, чем раньше. Нашим канонирам пришлось срочно менять позиции, потому что в бойницы то и дело влетали копья и стрелы, выпущенные морскими разбойниками. Одна стрела едва не попала в грудь зазевавшемуся Строганову, но лишь слегка задела его руку, не оставив и царапины, и впилась в доску, а другая оцарапала щеку красавчику юнге.

Друзья вновь зарядили носовое орудие, выкатили его на линию огня, Серж быстро открыл бойницу, и казак первым же выстрелом попал в борт ближайшей джонке. Воинственные радостные вопли в лодках сменились криками отчаяния. Число врагов стремительно сокращалось, еще немного — и можно будет сойтись в рукопашной схватке с равными шансами на успех.

— Граф! Будьте так любезны, постарайтесь перестрелять из ружей разбойников во второй лодке, а мы с юнгой управимся с пушкой вдвоем и потопим передовую.

Сергей взял штуцеры, пистолеты и под прикрытием высокого борта подполз к бойнице крайней пушки.

Оттуда он начал методично отстреливать лучников. Шесть выстрелов — четверо разбойников наповал!

Пока защитники судна перезаряжали оружие, лодки приблизились вплотную к фрегату, а на фальшборт и шкафут полетели абордажные крюки и кошки. Прятаться больше не имело смысла, Строганов встал во весь рост и выстрелил из двух стволов по атакующим пиратам — упали еще двое разбойников. Сергей едва успевал целиться, стрелять и менять оружие, собранное со всего, корабля, добивая десантную группу в уцелевших лодках. Уставшие артиллеристы заставили туземок оказывать помощь при заряжании пушки. С шестого или седьмого орудийного выстрела казак опрокинул замешкавшийся сампан, взломав ядром его корму.

— Ура! — закричал Худойконь.

— Виват! — воскликнул юнга. — Виктория! Женщины тоже пропищали что-то радостное, а в это время на корму уже лезли азиаты. Множество абордажных крюков было заброшено на ют, и на веревках висели и стремительно поднимались на борт десятка полтора желтолицых пиратов. Доселе дяде Ипполиту помочь было некому, все заняты у пушек, но теперь пришлось бросить бесполезные в ближнем рою орудия. Юнга и Кузьма устремились с саблями наголо к рулевой рубке и подоспели вовремя. В первую минуту штурма Ипполит со шканцев выстрелил прямо в упор в оскаленное злобное лицо первого забравшегося на корвет пирата. Но это было только начало, нападавших было много, словно тараканов на общей кухне. Ротмистр схлестнулся в сражении на саблях сразу с тремя. Китайцы, тайцы или малайцы фехтовали в висячем положении довольно ловко. Одной рукой каждый азиат держался за канат, а другой размахивал длинным мечом, не подпуская Степанова к борту и не позволяя ему приблизиться к веревкам, которые он пытался перерубить, чтобы сбросить налетчиков за борт.

Часть разбойников удалось сбросить в воду, но все же нападающие смогли проникнуть на корвет. Оказывается, абордажные крюки были зацеплены не только за ют, но и за иллюминаторы корабельной кают-компании. Именно туда и пролезли голые по пояс пираты, передвигаясь с ловкостью обезьян.

Ипполит этого не видел, но догадывался, что не все в порядке. Он громко призвал на помощь товарищей, сам не имея возможности оставить обороняемое им место у штурвала. Казак, хорошо знавший повадки китайских пиратов, поспешил не на мостик, а именно в кают-компанию, увлекая за собой и юнгу. Там тотчас завязалась ожесточенная схватка. Разбойникам, штурмующим корабль, не повезло, они опоздали буквально на мгновение, когда, размахивая клинком, в помещение ворвался Худойконь. Выстрелом из пистолета казак сразил одного пирата, саблей рубанул другого и третьего и вышвырнул ударом кулака обратно в окно четвертого. Затем он вихрем промчался по прочим кубрикам, оставляя позади себя только трупы и раненых, которых добивал идущий за ним юный французик.

Сергей, оставшись в одиночестве у левого борта, сумел отразить первый натиск атакующих, а затем, полностью отстрелявшись, взялся за большую, словно оглобля, дубину. Одним ударом он сбросил в воду трех человек из абордажной команды и, громко выругавшись, метнул в голову самого крупного разбойника поднятое с палубы пушечное ядро. Чугунный шар наповал сразил громилу с раскосыми глазами, в лодке возникла паника. Китайцы обрубили зацепленные веревки и поплыли прочь, укрываясь за кормовой надстройкой. Теперь можно было поспешить на помощь Товарищам, предварительно добив разбойников, оставленных гребцами беспомощно болтаться на канатах, без единого шанса для отступления.

Это оказалось делом непростым. Веревки беспорядочно раскачивались, да и сами пираты-китаезы, перебирая по корпусу ногами, перемещались то влево, то вправо. Чем тщательней Строганов целился в азиатов, тем быстрее, следя за ним глазами, метались они из стороны в сторону. Выстрелы из пистолетов успеха не принесли, пули пролетали мимо громко верещавших и хаотично раскачивающихся азиатов. Полковник вспомнил про кортик, висевший на поясе, рассмеялся и перерезал им первую попавшую веревку. Китаец с громким воплем рухнул в воду, ударившись о борт головой, и исчез под окованным медью днищем. Два других его товарища по несчастью, обреченных бежавшими подельниками на неминуемую гибель, еще громче завопили и, оттолкнувшись ногами от борта как можно сильнее, прыгнули в море подальше от корпуса корвета.

Этим повезло больше. Несколько энергичных гребков — и азиаты добрались до спасительной лодки.

Плюнув им вслед и издав громкий клич, Серега победоносно оглядел поле битвы. Лодка с беглецами отплывала все дальше, больше участвовать в сражении беглецы явно не собирались, а остальные смылись еще раньше. Ну и слава богу!