Николай Прокудин - Пиратские войны

На носу сампана, укрывшись за бушпритом, полусидел-полулежал азиат и, как заведенный, швырял в сторону корвета камень за камнем. Вероятно, именно меткий бросок этого пирата сшиб с ног нашего полковника и опрокинул его за борт.

«У-у-у, вражина! — подумал Строганов с неприязнью и мысленно пообещал: — Попадись ты мне в руки! Дай только срок. Сейчас отлежусь, отдышусь и доберусь до твоего горла!»

Слева кто-то стонал, лежа на боку, рядом еще один раненый разбойник громко хрипел, вероятно, в предсмертных муках, а сзади тоже кто-то сопел. Невидимый противник? Серж хотел оглянуться, но не успел. Он в ту же секунду получил удар по голове — на этот раз на его каску обрушился тяжелый меч. Прочная испанская сталь жалобно звякнула, но вновь выдержала удар, однако полковник получил вторую контузию. Оглушило его довольно сильно, Сергей потерял сознание уже надолго, на несколько минут. Удар был основательным, но не смертельным, к тому же в этот раз Строганов лежал на твердой поверхности деревянной лодки, а не погружался в пучину моря.

Вскоре полковник стал приходить в себя. «Пусть за спиной хищно хрипит разбойник-азиат, но ведь он не людоед. Или я ошибаюсь? — в голове Сержа мелькнула легкая тень сомнения по поводу меню узкоглазых ребят. — Змей едят, жуков разных, собак даже, а людей?.. Точно нет?»

Полковник прогнал прочь пессимистичные мысли и начал успокаивать самого себя:

«Могут, конечно, вздернуть, кости поломать, четвертовать, наконец, даже снять кожу с живого тела! Но жарить, как поросенка, на вертеле они меня определенно не станут! — обнадеживал самого себя Серж. — И вообще, раз сразу не убили, значит, есть шансы остаться в живых. Пусть плен, пусть даже продажа в рабство, но я уж как-нибудь выкручусь».

Строганов лежал, не раскрывая глаз, и пытался подглядывать сквозь ресницы за действиями азиатов. Наблюдение никак не удавалось, потому что липкий пот заливал лицо и мешал сфокусировать взгляд. Где именно в данный момент находится лодка, вблизи корвета или уже очень далеко от него, в ночной тьме он увидеть не мог. А что собираются предпринять разбойники? Вариантов было много. То ли они по-прежнему преследуют «Кукарачу», то ли просто дрейфуют по воле волн, то ли все лодки возвращаются на базу.

Сергей лежал в неудобной позе, одна его рука была подогнута и оказалась под поясницей, другая — прижата телом к борту. Едва он попробовал пошевелиться, как его попытку пресекли резким ударом босой ногой в грудь. Пришлось смириться и уповать на свою счастливую звезду. «Пока дышу, пока не убили — есть надежда на спасение! — подбадривал себя Серж. — Надо надеяться на лучшее, даже если жизнь дается с великим трудом».

Китаезы громко переговаривались друг с другом, видимо решая, что им делать с пленным. Хрипевший за спиной азиат наклонился над лицом Сергея, и Строганов почувствовал у себя на лице его несвежее дыхание. Этот шустрый пройдоха аккуратно перерезал чем-то острым ремешок и снял с головы полковника покореженную каску. Затем пират водрузил ее себе на голову, при этом счастливо засмеявшись. Китаец даже захлопал в ладоши, радуясь приобретению ценного трофея.

«Эх, узкоглазый, тебе бы резинку пожевать или зубки почистить. Воняет, как из помойки! — с отвращением подумал Сергей. — Зачем тебе каска? Что она сохранит в твоем пустом черепе? Одну извилину от уха до уха?»

В голове полковника непрерывно шумело, перед глазами стоял туман, но, несмотря на это, его мерцающее сознание невольно зафиксировало, как этот вонючий жулик обшарил его карманы и извлек оттуда горсть жемчужин. Пират довольствовался неплохой добычей и прекратил обыск. И слава богу, потому как за голенищем сапога Строганова был засунут абордажный нож, и он на него в дальнейшем сильно рассчитывал. Пираты некоторое время горячо спорили. Серж понял, что тот азиат, который орудовал пращой, был старшим в лодке. Он грубо прикрикнул на хрипатого и требовательно протянул руку за своей долей добычи. Дурно пахнущий пират поклонился, снял со своей головы шлем, высыпал в него жемчуг и отдал его главарю. Теперь каска оказалась на голове вожака этой шайки.

«Судя по всему, они приняли меня за важную птицу, иначе зачем было сохранять мне жизнь? — сообразил Строганов. — Не важно, что они себе возомнили на мой счет, пусть считают меня хоть императором тайги, главное — выжить именно сейчас и готовиться к побегу».

Надежда на побег, пока руки-ноги целы, была вполне реальной. Кроме спрятанного за голенищем сапога кинжала, который он часто пускал в ход в ближнем бою, у Сержа имелся еще ремень, поддерживающий брюки. В умелых руках он тоже мог превратиться в своеобразное оружие — в удавку, с помощью которой можно бесшумно избавиться от любого охранника.

Азиатов было четверо. Двое невредимых в полной боевой готовности, и еще двое — раненых. Мысли о побеге не покидали Сергея. Можно было оттолкнуть одного из пиратов и, перевалив тело через борт, кинуться в море, поплыть к корвету, но это верная гибель. Всему причиной акулы! Эти кровожадные твари постоянно так и шныряют вокруг судна в ожидании легкой добычи.

«Сколько метров я сумею проплыть, пока не попаду в пасть какой-нибудь зубастой твари? — уныло подумал Серж и окончательно оставил мысль о побеге именно сейчас. — Удивительно, что акулы меня прозевали сразу после падения за борт. Впрочем, ран на моем теле нет, кровью я не истекал, вот и не привлек внимания хищников. Ладно, как только окажемся на острове, обязательно сбегу от этого конвоя и там устрою китаезам беспощадную партизанскую войну. Ну, погодите, черти узкоглазые, дайте только ступить на твердую землю! Отольются вам мои побои кровавыми слезами!»

Уже рассветало. Поврежденная в бою лодка, подпрыгнув на буруне и чиркнув днищем о подводную часть кораллового барьера, медленно плыла по тихой заводи. Посмотреть, куда именно пристал сампан, долго не удавалось. Сипатый пират прижал грудную клетку полковника грязной пяткой, а на лицо ему накинули кусок рогожи. Но вот суденышко уткнулось носом в песок, один из морских разбойников крепко ухватил Сержа за ворот рубахи, да так, что материя затрещала и разошлась по шву, поставил его на ноги и толкнул вперед. Тряпица, наброшенная на лицо, упала, и взору пленника открылась панорама обычного для этих мест тропического острова.

Песчаная кромка берега, дальше высокая трава, непроходимые заросли кустарника, шевелящиеся на ветру густые кроны высоких широколиственных деревьев, несколько одиноких пальм — это все, что Сергей успел рассмотреть, прежде чем упал лицом в песок, потому что снова получил удар ногой пониже спины и в придачу крепкую затрещину.

«Судя по всему, особо церемониться они со мной не собираются, — понял Строганов. — А жаль. Надо бы срочно вступить в переговоры. Но как? На каком языке? На английском, французском, испанском? Эти ублюдки едва ли что поймут, а писать иероглифами я тоже не умею».