Яков Разливинский - Иронические миниатюры

— Это именно то, о чем я подумал? А это вот сюда? А эта штука… А это… Ор-ригинально!.. Мда-мда… Что ж, должен признать: есть в ваших рассуждениях доля правды — по старинке всю жизнь не проживешь и без прогресса не обойдешься.

— Значит, вам понравилось?

— Еще бы! Так просто и… эффективно! И настолько облегчает весь процесс! А производительность?

— Это сударь, выяснится при практическом применении, — ответил хозяин и отбросил перо. Он посыпал лист мелким песочком и подвел итог: — Воистину, наглядный пример доказательнее тысячи слов! А теперь — прошу спуститься в столовую и выпить по стаканчику за прогресс, торжество изобретательской мысли и ясность ума!

Пьер Бове из Руана, потомственный палач-профессионал, и хозяин дома врач Жан Гийотен покинули кабинет, а на столе остался подсыхать чертеж еще одного изобретения, знаменующего очередной шаг человечества по пути прогресса — гильотины.

Ушла любовь… Что же делать-то, что делать?

Забыться, непременно забыться.

Плюнуть на все и сменить стиль жизни. Кардинально, смело, решительно. От «А» до «Я».

Жениться на прекрасной, но верной девушке. Метр восемьдесят без каблуков или чуть ниже, но не намного, не намного. Непременно 90-60-90 и натуральной блондинке. Можно даже умной, но не обязательно.

Получать по пятьсот тысяч в год чистыми, не считая квартальных премий и денежных поощрений за улучшение, внедрение и организацию.

Мучиться от потерянной любви на двухэтажной даче, страдать на участке в пять гектаров. Метаться по пятикомнатной квартире в престижном районе с окнами на солнечную сторону, из которых видна охраняемая стоянка с новеньким «шестисотым». Тем самым, летя на котором со скоростью 180 километров в час, можно попытаться забыться. А если не забыться, то хотя бы доехать до побережья, где собственная яхта. Отправиться на ней вокруг света, пить шампанское под перевернутым месяцем и соблазнять красоток во всех портах Земли.

Создавать в год по шедевру. Живописи там, или книжки писать. Получать за это премии не ниже Государственных. Давать направо и налево интервью, морщиться при виде услужливо подсунутых микрофонов и подобострастно наведенных камер. Сниматься для обложек популярных журналов — с трагическим блеском в чуть усталых глазах и немым укором: ну, видишь, кого ты потеряла, родная?..

Эй, гражданин, ну куда вы окурок бросаете-то, урна же рядом! Метешь за ними, метешь… А тут еще любовь ушла… Эх!

Приснился мне Господь Бог.

— Слушай сюда, Гена, — говорит Господь. — Много сраму развелось на Земле…

— Это точно, — говорю, — сраму много. А что же ты хочешь, Господи, если у нас выборы за выборами — вот и срамят друг друга, аж земля трещит.

— Я, Гена, насчет сраму фигурально выразился, — разъясняет свою позицию Господь. — Имея в виду всю сумму грехов рода человеческого, включая продажные правительства, рекламу, Интернет и генную инженерию. И потому решил я, что Земля нуждается в очищении от скверны. Разверзну-ка я хляби небесные и потоплю грешный люд. Один ты, Гена, спасешься. Построй себя ковчег и возьми всякой твари по паре…

Тут я просыпаюсь. За окном дождик моросит — значит, твердо слово твое, Господи. Решил и я за дело браться.

Почему именно меня избрал Господь, я не рассуждал. Раз кандидатура обсуждалась на таком высоком уровне, значит, есть за что. Спасибо, Господи. И насчет ковчега вопросов не возникло: у меня на дачном участке тес лежит — пожертвую им ради человечества, слеплю кораблик. Другое озаботило: кого брать-то?

Проштудировал инструкцию, то бишь Ветхий Завет. Чепуха получилась. Или Господь Бог давно чистки не делал, или наши земные чиновники давно инструкции не меняли — устарела она явно. Вот что значит — всякой твари по паре?

Дикие животные сразу отпадают, однозначно. Я не дед Мазай, чтобы всяких там зайцев вылавливать. К тому же, где Человек, там Дикой Природы нет — факт достоверный и общепризнанный. Я за свою жизнь волка живого не видел, так на кой черт он мне после потопа? Нет, диких брать не буду.

С домашними тоже проблема. От собак шерсть и запах, от тараканов вообще ничего, кошек не люблю с детства. Можно раздобыть корову, но это же и сена надо накосить на несколько месяцев! Пометил я первым пунктом попугайчика Кешу и дальше сел голову ломать.

Ною-то легко было. У него семьища — ого-го! У моего прадеда десять детей было, у деда — пять. А моя семья — я един. Можно, конечно, бывшей звякнуть, так ведь она с собой тещу потащит и подружек своих. Я понимаю, что всякой твари должно быть по паре, но париться несколько недель в замкнутом пространстве с тещей — не приведи Господь!

Сослуживцев брать — так они и на работе надоели. Тоже мне, трудоголики: уткнутся в бумажки-компьютеры — не оторвешь. Можно, конечно, Виктора Викторовича пригласить, как непосредственного начальника, да слишком щекотливая ситуация выйдет. Не сочтется ли это подхалимством перед начальством, а, Господи? А если и сочтется, то на кой ляд мне начальник на Арарате? Чтобы шпынял меня ежеминутно? «Отчего это вы, Геннадий, опять перекуриваете? А не хотите ли немного поработать?» Тьфу! Отпадает начальник.

Может, Аленку взять? Как бы любимая женщина и прочее… Но, если по-честному, то я ей никаких обещаний не давал, а ведь если весь род человеческий сгинет, мне с ней волей-неволей сочетаться придется. А я связывать себя узами пока не намерен.

Да, не зря видать Господь извести хочет род людской, раз я не могу даже достойных попутчиков себе подобрать.

А если объявление дать в газету? Так мол и так, набирается группа для продолжительной турпоездки. Количество мест ограничено, цены умеренные.

Не знаю, не знаю…

Гляжу на чистый листок, где первым и последним пунктом попугайчик Кеша, и вздыхаю: ну и задачку ты мне задал, Господи!..

А дождь за окном все крепчает.