Рэмси Кэмпбелл - Новый круг Лавкрафта

Приведем самые красноречивые примеры.

Вот вам случай Лурлин Лурии — религиозной фанатички, пожалуй, единственной религиозной фанатички, которая когда-либо жила на Динганзихте. Эта женщина создала религию, все последователи которой должны были питаться исключительно красным стручковым перцем и думать о цифре восемь. Понятно, что найти единомышленников ей оказалось весьма непросто. Однако она-то сама полагала, что все должны обратиться в ее веру, принять ее диету и образ мыслей, и тогда в космосе, населенном братьями и сестрами по вере, наступит наконец мир и покой.

И тогда Лурлин подумала: раз только я во всем мире понимаю, что только моя религия ведет к спасению, то человечество спасется только в том случае, если будет в точности походить на меня.

И она стала приглашать людей к себе и проводить их через приемник дупликатора, замаскированный под прихожую. А Лурлин, надо вам сказать, задала в настройках аппарата себя как конечный образец, поэтому органы, клетки и даже молекулы ее гостей дупликатором разбирались на отдельные атомы и потом собирались в виде новых Лурлин Лурий. Которые, понятное дело, полностью разделяли взгляды оригинальной Лурлин на диету и религию.

Даму, конечно, в конце концов выследили и обезвредили (однако спецназ понес тяжелые потери: дюжина бойцов превратилась в ходе операции в Лурлин Лурий). Так вот, обратно в себя удалось превратить отнюдь не всех Лурлин! Представляете, какой кошмар?

Когда на Динганзихте началась компания по изъятию дупликаторов, граждане принялись протестовать, приводя вполне логичный аргумент: почему вменяемые, невиновные, честные пользователи аппарата должны пострадать наравне с относительно малым количеством сумасшедших, виновных и склонных к махинациям граждан, похожих на Лурлин Лурию. Однако общество так и не пришло к единому мнению, как же можно обеспечить безопасность и ограничить количество пользователей дупликаторов только надежными членами социума.

Кстати, изъять аппараты оказалось не так-то просто: если у кого-то уже стоял дуп, а у его друга — еще один, люди безропотно сдавали первый, но сначала прогоняли через него второй — а потом просто тихо собирали аппарат-копию. А так можно было сделать даже не один аппарат, а два. А потом три, четыре — да сколько угодно.

В общем, конечно, дупы сумели конфисковать подчистую — но боролись с ними долго, очень долго. Надо сказать, что на станции побольше, и менее дисциплинированной, чем Динганзихт, подобная операция оказалась бы и вовсе невозможной.

Однако все это уже осталось в далеком прошлом. Сейчас перед компанией «Макротех» стояла совсем другая проблема, порожденная, кстати говоря, исследовательским проектом, который разрабатывало все то же электротехнологическое подразделение, что породило джинна в бутылке, то есть дупликатор материи.

Теперь они занимались вопросом мгновенной коммуникации.

Надо сказать, что вопрос этот представлялся весьма важным. Впервые он возник, когда космические путешествия стали обыденной реальностью. В те старые добрые времена, когда все жили на одной и той же планете, сообщение посредством радиоволн вполне удовлетворяло всех и считалось достаточно быстрым. И в то время люди даже верили, что радиоволны и свет распространяются мгновенно. Нет, конечно, потом они выяснили, что и то и другое имеет определенную скорость распространения, которую нужно умножать на расстояние, но, скажите на милость, если радиоволна способна обежать планету за одну восьмую секунды — кому сдались такие подсчеты?

Но постепенно расстояния увеличивались, и когда дело дошло до межпланетных дистанций, ответа на сообщение приходилось ждать все дольше. Сначала речь шла о минутах. Потом о часах. А потом ты говорил: «Мам, у нас тут ясное утро, и мы тут матч выиграли», а в ответ получал: «Молодец, не забудь поужинать, у нас тут уже темно».

Так вот, а если сообщения приходилось передавать от одной звездной системы к другой, бедным людям приходилось ждать ответа годами!

Вот почему электротехнологическое подразделение «Макротеха» усиленно работало над проектом.

Руководили исследовательской деятельностью молодые и очень перспективные ученые — Александр Ульянов и умница-красавица Эми 2–3–4 аль-Кхнему.

На самом деле Алекс и Эми работали не покладая рук и уже добились очень неплохих результатов. Но большие шишки в корпорации (равно как и высший менеджмент Динганзихта) жестко контролировали ход исследований. В памяти у всех еще были свежи болезненные воспоминания о дупликаторах материи и неприятной истории с Лурлин Лурия.

Кстати, маленькая колония абсолютно идентичных друг другу Лурлин Лурий все еще существовала. Их, бедняжек, конечно, изолировали — в том числе и потому, что никто так и не смог установить, кто из них настоящая (и виновная в преступном умысле) Лурлин, а кто невинные жертвы ее коварства. Поэтому их держали всех вместе в уютном, закрытом для посещений жилище. Лурлины были вполне счастливы в обществе себе подобных: они медитировали над цифрой «восемь», питались перчиками и постепенно старели. А ученые из психотехнологического отделения «Макротеха» радостно их изучали.

Вот почему никто не хотел, чтобы новое изобретение вызвало массу проблем, а нервный менеджмент бурно опекал совместную работу Александра Ульянова и Эми 2–3–4 аль-Кхнему.

Сам-то Таркин Армбрустер IV совсем не хотел снимать фильм ужасов. Ему гораздо больше нравилась идея приключенческого кино — Карибы, пираты, сабли-ружья-пистолеты и все такое. Ну или в крайнем случае — экранизировать какой-нибудь библейский сюжет. Или вот даже вестерн снять — тоже приятно. Но Голду Абрамович и Мартина ван Бюрена МакТавиша поддерживал Горт Свиггерт, а старина Тарк весьма прислушивался к тому, что имело ему сказать лицо, надзиравшее за финансами студии.

В общем, он дал добро на съемки ужастика.

МакТавишу не составило никакого труда написать по «Данвичскому кошмару» сценарий. В конце концов, этот рассказ принадлежал перу одного весьма древнего автора из Новой Англии и заслуженно считался одним из самых удачных. Вещи этого писателя обычно выигрывали не за счет напряженного сюжета, а за счет атмосферы, однако этот текст выделялся среди прочих — очень кинематографичный, с яркими образами и хорошей динамикой. К тому же с парой сцен — пальчики оближешь при экранизации.

«Данвичский кошмар» — это, собственно, история про то, как жил-был на свете несколько неуклюжий молодой человек по имени Уилбур Уэйтли Уотли. И этот Уилбур, надо вам сказать, зимой и летом ходил одним цветом, то есть в просторном плаще, словно какой-нибудь эксгибиционист. Первые две трети рассказа Уилбур так и ходит в плаще, интригуя публику, и ничего особенного не происходит. Зато потом плащ — ка-аак распахнется! Да как вылезет из-под него — такое!