Андрей Левицкий - Эромагия

— А ну-ка идем глянем, — решительно произнесла ведьма. — Что это за стол, под которым старухины бусы? Если этот стол лишний… Мы его… топором… или поджечь, как думаешь?

Стол вдруг мелко задрожал, очертания потекли, меняя форму, он принялся уменьшаться, сливаясь в неровный ком… Открылись тусклые желтые глаза…

— Ага, метаморф! — объявила Аназия таким тоном, будто хотела сказать: «Я так и подозревала!»

— Да, превращенец, — согласилась Анита.

— Кто-кто?

— Ну, перевертыш. Оборотень. У них много названий.

Когда голоса ведьм стихли, Шон тяжело вздохнул и огляделся. Возможно, будь сейчас день, что-то и удалось бы рассмотреть, а так только и можно было понять, что они под землей и вокруг — куча обломков. Рыцарь пощупал стену, наклонно нависшую над головой.

— Я все же мог бы, пожалуй, попытаться… — с сомнением в голосе начал он.

— И думать не смей! — взвизгнула Беринда, отскакивая в сторону. — И так нам повезло, что хоть одна из стен устояла… А вернее — это огромнейшая удача! Теперь подкрадемся к мелким паршивцам с тылу, нанесем внезапный визит. Я проникну в их логово так же, как они попали в Лайл-Магель, неожиданно и с той стороны, откуда они меньше всего рассчитывают!

— А они рассчитывают?

— А как же! Даже такие недоумки, как гномы, не могут не понимать, что подобное преступление не останется без воздаяния! Небось ждут меня, голубчики, ждут у главных ворот…

Шон никак не мог решить, нравится ли ему старухина идея. С одной стороны, воинская наука учила, что как раз подобные маневры и приводят к успеху чаще всего, но с другой — блуждать во мраке, по таинственным гномьим галереям… к тому же кем-то или чем-то основательно разрушенным. Насколько можно было понять в темноте, нечто пробуравило под землей тоннель, пронзающий почву и галереи со стенами, которые карлики выложили из крупных блоков песчаника. Причем таинственный подземный житель проделал все это очень быстро — пока на поляне шла схватка между гоблинами и настигшими их Шоном с Бериндой, стены в глубине были обрушены. Рыцарь помнил, как земля под ногами содрогнулась, словно волна прошла по поляне, — а потом они рухнули вниз… Землетрясение? Нет, скорее дрожь почвы оказалась следствием трудов загадочного копателя тоннелей.

По счастью, ни Шон, ни Беринда не пострадали, так как упали на гоблинов, посыпавшихся в яму первыми. При падении тем, конечно, досталось, но они сумели прийти в себя и разбежаться, прежде чем Тремлоу сориентировался. Сейчас колебания почвы стихли, и в подземной пещере наступило спокойствие. Его нарушала лишь Беринда:

— Да-да! Я застигну их врасплох! Ответят за все! Только сперва мы их выследим! Я не прочь разузнать кое-какие секреты коротышек…

— Но здесь темно… — возразил Шон. — Как мы определим направление? Да, и еще одно! Если окажется, что гномы роют галереи под свой рост…

Это был весомый аргумент. Если низкорослая старушенция и могла бы пробраться гномьими ходами, то верзиле Тремлоу это было затруднительно, даже, пожалуй, невозможно. Не передвигаться же благородному рыцарю на четвереньках! К тому же где-то поблизости скрываются гоблины…

— Ничего! Этот ход ведет как раз в нужную сторону. — Старуха указала в темный тоннель, пронзающий стены. — Вот по нему и двинем! За мной, Шонтрайль!

Встряхнувшись, она одернула юбку, о чем Шон догадался по шороху в темноте, и бодро зашагала по тоннелю.

Рыцарю ничего не оставалось, как двинуться следом. Пару раз споткнувшись, Тремлоу окликнул:

— Э… Госпожа верховная ведьма, а не хотите ли осмотреться здесь… Я хочу сказать, что в темноте…

На этот раз Беринда не стала пускаться в объяснения, ограничившись хлопком в ладоши и коротким заклинанием. Перед ней вспыхнул шарик холодного голубоватого света: поплыл, качаясь и слегка рыская из стороны в сторону, в полуметре перед старушкой и чуть выше — так что всклокоченный хохолок седых волос на ее голове серебрился подобно плюмажу из страусовых перьев на рыцарском шлеме. Шон принялся озираться, стараясь при неверном свете колдовского светляка определить, где он находится и как выглядят окрестности.

Рыцарь с ведьмой шагали по тоннелю более или менее округлого сечения, проделанному неведомой силой. Некто или нечто пробуравило почву, сдвинуло либо раскололо валуны, разрушило каменную кладку гномьих галерей… кое-где из земли торчали обрубки толстенных корней… и сделаны эти разрушения были очень быстро, напомнил себе Шон. Земля по краям тоннеля словно смазана стремительным движением, то тут, то там проступают слои глины, зализанные чуть ли не до зеркального блеска. Иногда на камнях и срезах корней встречались клочья желеобразной слизи, матово блестящей в холодном свете, сотворенном Бериндой. Если бы Шон интересовался техникой, он бы предположил, что это своего рода смазка, позволяющая подземному чудищу скользить сквозь толщи земли, — но бравого рыцаря занимали сейчас совершенно иные вопросы.

Кто и с какой целью движется под землей, сокрушая все на своем пути? И куда? Беринда уверена, что таинственный обитатель глубин проложил тоннель в нужном им направлении. Это, конечно, очень удобно, но не ошибается ли старуха? Впрочем, выбора у Шона не было, никаких способов покинуть тоннель он не видел. По пути два или три раза попадались черные норы — возможно, гномьи ходы, — но соваться туда из широкого надежного тоннеля Тремлоу не хотелось, слишком тесно там. Оставалось лишь шагать следом за старухой, надеясь, что ее уверенность не лишена основания.

— Ага! — вдруг раздалось под носом, и Шон едва не налетел на Беринду.

Старуха остановилась и зачем-то пригнулась. Шон поглядел поверх ее плеча — округлый тоннель заканчивался, перед ними зияла пропасть, и слабый голубоватый огонек магического светляка терялся в необъятном темном пространстве.

— Ну, что я говорила! — торжественно произнесла повелительница Лайл-Магеля.

— Что, величайшая? — спросил Шон, который с пожилыми женщинами всегда старался вести себя вежливо.

— Мы на пороге гномьего царства! Здесь начинаются их центральные пещеры. Цель рядом!

— Ага…

Беседуя с Бериндой, Шон привык не тратить лишних слов, но старуха даже так его не слушала. Она вообще никого не слушала — должность такая.

Ведьма хлопнула в ладоши и буркнула несколько слов, которых он не разобрал. Огонек перед носом Беринды погас.

— Слышишь?

Откуда-то из необъятного чрева земли доносился бодрый напев:

— Кто сбежал от колдунов — тот всех удалей! Хей-хей!

— Хей-хей!

Сквозь речитатив доносилось легкое постукивание барабанчика Пуч-Куча.

— Надоело наверху, будем жить среди камней! Хей-хей!

— Хей-хей!

— В подземелье нам темней, в подземелье веселей! Хей-хей!