Андрей Лобанов - Лейтенант с линейного крейсера «Измаил»

До Великого Герцога дошло, что его воинство занимается самоистреблением.

— Всем назад! — взревел он. — Варвары, вперед!

— Большое мерси, твое ничтожество! — весело откликнулся Хвост. — Это то, что мне и нужно!

Ландскнехты, арабы, викинги и легионеры подались назад. А к варварам присоединилось еще десятка два их соплеменников, и они ринулись вперед. Первые же пять или шесть воинов, налетевших на Хвоста, попались на борцовские приемы и с воплями полетели через головы. Один из варваров летел прямо на мозаичную звезду, но вдруг словно стену на пути встретил и отлетел в сторону. Еще четверо или пятеро варваров отлетели назад, когда Хвост взвился в воздух и с разворота приложился по ним своими ботинками с окованными металлом краями подошвы. Варвар с палицей отличился опять. Хвост так изловчился, что тот по нему не попал, но по своим соплеменникам приложился от души: за три замаха не меньше дюжины своих свалил. Но на последнем ударе рейнджер сбил его с ног подсечкой, от чего, влекомый силой собственного удара, обладатель палицы кубарем улетел в угол зала. Еще с полдюжины варваров получили по лбу удары кулака с зажатой в них рукоятью Меч-клинка и отлетели назад, да так и остались лежать без признаков сознания.

Герцог обрушил град проклятий на варваров и бросил в бой легионеров. Они сомкнули щиты, выставили копья и начали наступать с нескольких сторон плотными «черепахами». Но Хвост не растерялся, немыслимым движением заставил спутаться копья одной из «черепах», резко пригнул их к полу, оперся на них и резким прыжком оказался на щитах, прикрывавших «черепаху» сверху. Одно движение, и рейнджер проскользнул внутрь построения легионеров. Не прошло и минуты, как половина легионеров, образовывавших «черепаху», уже валялась на полу, стеная от боли, а остальные бросились врассыпную. Вторая «черепаха» бросилась врассыпную, едва Хвост оказался на ней сверху. А две оставшиеся начали медленно пятиться, не дожидаясь атаки рейнджера.

Герцог бесновался. И вперед ринулись викинги. Хвост сразу понял, что здесь бой будет смертельным, многие викинги мчались с кровавой пеной на губах, превратившись в безумных берсеркеров, воинов, не способных остановиться и убивающих всех и вся. И берсеркеры наскочили на молниеносные и беспощадные удары Меч-клинка. С остальными викингами Хвост обходился проще: колющий удар в правое плечо — и обезоруженный противник ковылял в сторону.

Великий Герцог был уже вне себя от ярости. Он бесновался, прыгал и размахивал руками. Затем он схватил огромный двуручный меч и попытался ринуться вперед сам, но придворные гурьбой повисли на нем и сумели остановить. Правитель завыл от бессильной ярости.

— Звездный Рейнджер, тебе лучше бросить оружие и сдаться, — послышался вдруг вкрадчивый голос Родагила.

Хвост, Игорь и Катя резко повернулись на его слова и замерли. Родагил стоял на мозаичной звезде, и острие его шпаги упиралось в горло Милицы.

— Ты же не хочешь, чтобы эта очаровательная девушка умерла? — продолжил Родагил.

Хвост зло зарычал, но не прыгнул к Родагилу, а метнул Меч-клинок в сторону с такой силой, что оружие вошло в стену почти наполовину. И сколько ни пытались воины герцога, никому не удалось вырвать оружие из камня.

— Если бы не обещание не использовать лучемет, я бы сейчас в твоей башке дырку просверлил, а ты и пикнуть не успел бы, — зло сказал он.

— Это всего лишь пустые слова, — ухмыльнулся Темный Эльф.

К Хвосту, Кате и Игорю подскочили ландскнехты и в мгновение ока стянули им руки за спиной веревками. А Родагил повел Милицу к Великому Герцогу.

— О прелестница, надеюсь, ты проявишь благоразумие и выполнишь мою скромную просьбу? — ухмыльнулся Великий Герцог. — Мне всего лишь надо, чтобы ты очертила эту мозаичную звезду магическим огнем и взошла рука об руку со мной на престол, который там появится! Но это ты должна сделать добровольно. Я не могу заставить это сделать тебя путем насилия над тобой лично. Вот в пламя кузнечного горна или в плавильную печь тебя можно заставить бросить медальон и пытками. Но не возжечь магический огонь.

— Ни за что! — отрезала Милица.

— Ах какая жалость, но я забыл предупредить, что можно принудить выполнить мои пожелания, не прибегая к насилию над тобой. Можно обречь на мучения вон того молодого человека… ах, у него непроницаемая защита? Ну что же, тогда придется взяться за детишек.

Милица побледнела. Но потом вспомнила, какой вид имел палач Инквизиции, и приободрилась. И это не укрылось от взгляда герцога.

— Не надейтесь, палач Инквизиции мне не нужен, — злобно хихикнул он. — У меня есть более страшные подручные. С помощью моего друга Родагила я мог бы пригласить сюда Пожирателей Смерти. Они с удовольствием бы предали мучениям этих очаровательных мальчика и девочку. Но у меня есть существа еще более отвратительные. И их пытки не породит даже самое воспаленное воображение человека. Сейчас они появятся.

Герцог сделал знак, и в двери справа от тронного возвышения проскользнули несколько фигур в балахонах с капюшонами, накинутыми на головы. Семенящими походками они приблизились к Хвосту, Игорю и Кате и встали вокруг них полукругом. Они подняли руки, скрытые в широких рукавах балахонов, и из рукавов вырвались багровые с черными прожилками молнии. Они оплели Игоря и Катю, и мальчишку с девочкой пронзила невыносимая боль. Ребята сопротивлялись как могли, но боль была настолько пронизывающей, настолько невыносимой, что крик помимо воли Кати и Игоря вырвался из их уст.

— О нет, нет! — закричала Милица и бросилась к ногам герцога. — Умоляю вас, не причиняйте им зла! Я все сделаю, как вы попросите, но только освободите их!

— Ты одаришь меня своей благосклонностью и нежностью? Ты проведешь меня на Огненный Престол? — вкрадчиво спросил герцог.

— Да, да, да! Только не причиняйте им страдания!

— Нет, Милица, не делай этого! — простонала Катя.

Но девушка только упрямо мотнула головой и опять посмотрела на герцога.

— Так ты обещаешь? — опять спросил герцог.

— Клянусь!

— Это все слова… принести клятвенную чашу!

Прислуга принесла чашу, украшенную драгоценными камнями и руническими письменами.

— Сейчас ее наполнят особым вином, потом туда добавят каплю твоей крови, ты сделаешь три глотка, а остатки выльют в особый жертвенный очаг… и твоя клятва станет нерушимой.

— Не делай этого! — раздался с галереи крик Герарда. — Ты навсегда станешь рабыней герцога! И только смерть освободит тебя от него!

— Взять этого мерзавца! — взревел герцог, и стражники бросились ловить чердачного гоблина.

А герцог посмотрел на Милицу.

— Ну, прелестница, ты готова выпить клятвенную чашу? — вкрадчиво спросил он.