Алексей Калинин - Палач

– Знаю. И знаю, что вы это делаете не просто так, – ответил Скиф с серьезным лицом. – Я вижу, что Вселенная делает с людьми. А ещё новый проект, который она запускает…

– Какой новый проект?

Клянусь, этот вопрос вырвался у меня сам собой. Все действия Вселенной мы постоянно отслеживали, держали на контроле и старались предугадать – что они могут принести, плохое или хорошее? Копиров и Дрон чуть ли не сутками просеивали интернет в поисках слухов, сплетен, новостей.

– А вот, – пальцы Скифа пробежались по клавиатуре.

Дрон прилип к экрану. Его глаза забегали по документам с бешеной скоростью. Он легко двинул плечом и освободил место за ноутбуком. Скиф с глухим ворчанием отсел, потирая ушибленную руку. Я поднял брови в ответ – Дрон никогда не отличался тактом.

– Охренеть, – после двух минут выбивания чечетки на клавиатуре ноутбука вымолвил Дрон. – И как это они так замутили, что всё прошло мимо нас?

– Да всё просто – вас четко направили по следу педофила, заставили поверить, что всё спокойно и можно почистить общество от грязи. А сами в это время… – Скиф многозначительно замолчал.

И чего же там такого случилось, что оба изображают из себя всесильных масонов? И ведь лица такие серьезные, как будто через пару часов полетят в космос. Я плюхнулся рядом с Дроном, отчего Скиф едва не слетел с оставшегося ему островка дивана, и уставился на экран.

Схемы, планы, непонятные чертежи. И всё это мелькало с быстротой мелькания купюр в счетной машинке. Нет, Дрон успевал схватывать, но я-то не андроид. Что это?

– Чего тут понаписали? Чего вы ахаете, как девки на завалинке?

– А девки на завалинке ахают? – поднял бровь Дрон.

– Да, когда их парни трахают, – хмыкнул я. – Чего тут у вас?

– А тут у нас, Кирилл, перевод Вселенной реальности на новый уровень. Приглашение поработать. Но не просто поработать, а трудиться в виртуальной реальности. То есть восьмичасовой рабочий день с часовым перерывом на обед. Приходишь на рабочее место, заходишь в виртуальную реальность и трудишься. Система будет учитывать твой КПД и по факту выплачивать заработную плату. Всё до ужаса банально и просто.

– И чего же тут плохого? – поднял я бровь. – Вроде бы тоже самое говорил и Михаил Иванович…

– А кто это? – спросил Скиф. – Ещё один из ваших?

– Нет. Это один оборотень, – отмахнулся Дрон. – В общем, прав был Михаил Иванович. Как в воду глядел. И это плохо. Вот эти вот горошинки поработили народ и уже приносят прибыль хозяевам.

Дрон задумчиво покатал чип Вселенной. Скиф поджал губы, а потом спросил:

– Да, кстати, вы же так и не объяснили про эту горошину. Что это такое?

– А это чип, дорогой мой человечек, – улыбнулся Дрон. – Неужели ты, такой прошаренный во всех отношениях человек не смог узнать о чипе в своей голове?

– Не знал, – пожал плечами Скиф. – Да и откуда я мог узнать? Ведь в газетах про это не пишут, по радио песни не поют.

– Как так? – удивился Дрон. – Неужели за два года существования Вселенной так никто и не прочухал про чипы? Да я думал, что это многим известно.

Скиф крепко-крепко смежил веки, покраснел, а потом резко распахнул глаза. Он обвел нас ошарашенным взглядом:

– А ведь и в самом деле – я только что не помнил ни о каком чипе, а вот вы сказали и начало проясняться. Реально – о чипах говорили, но это как-то всё забывалось, казалось фейком и… и это быстро забывалось.

– Понятно, – ответил я. – Это блокировка чипов. Они блокируют воспоминания о себе. Заставляют забыть, как несущественную деталь. Вот мало кто помнит, какие шнурки он любил в детстве, потому что память стирает это воспоминание для новой информации. Так же действует и чип – стирает воспоминание о себе.

– Всего лишь маленькая горошина? И она без подзарядки? – хмыкнул Скиф. – Неужели она так всемогуща?

– Без подзарядки? Да мы сами по себе аккумуляторы, – улыбнулся Дрон. – Наш мозг работает по принципу химически конвертируемого электрического тока. Мышцы также находятся под небольшим напряжением — фермент, называемый ацетилхолином, улучшает проводимость заряда, когда тебе нужно сделать движение, а когда понадобится остановиться, то появляется другой фермент — холинэстераза. Холинэстераза разрушает ацетилхолин, так что ваши нервы снова становятся слабыми проводниками. И это здорово. В противном случае, начав ковырять в носу, вы уже не смогли бы остановиться. Ладно, главное вот что: все, что вы думаете, все, что вы делаете, аккумулируется в батарейке. И эта батарейка подзаряжает чип. Поэтому он спокойно может работать всё то время, которое вам отпущено Всевышним Администратором.

– Мои родители ничего об этом не говорили, – задумчиво произнес Скиф. – А откуда берется чип?

– Как только ты первый раз надеваешь костюм перемещения во Вселенную, так он тут же обосновывается на твоей шее. Пускает микроскопические волокна в мозг и заставляет видеть то, чего на самом деле нет. Вот так же будет и с работающими во Вселенной. Они будут трудиться в компьютерных мирах, а на самом же деле работать на прежнем месте. Параллельно будет вводиться программа спокойствия и умиротворения. Жизнь будет казаться хорошей и доброй…

– И что же в этом плохого? – спросил Скиф.

– А то, что Система может послать человека на убийство, всего лишь показав ему, что он охотник и должен добыть оленя для своей семьи. И человек запросто выстрелит в башку своему соседу, полагая, что делает доброе дело и вскоре получит награду. То есть не нужно тренировать специальных убийц, чтобы убрать одного человека – достаточно окружающим дать задание устранить врага. И поверь мне – это уже происходит. Но сейчас это проходит тайно, а будет сделано на законодательном уровне, – вспомнил я бойню возле дома оборотней.

– Мда, тогда тем более я вам нужен!

Вот ничем этого молодого супермена не проймешь. А ведь и я когда-то был таким же упрямым и дерзким. Эх, время, время, как же хорошо ты умеешь лечить и учить пустоголовых сорванцов…

Я потянулся так, что хрустнули суставы. Сейчас бы поспать часиков двадцать, а потом в баньку, но… покой нам только снится.

– А что ты знаешь про охоту? Рассказывай, —сказал я, когда Дрон многозначительно замолчал.

Скиф повернул к себе монитор и начал тарабанить с такой скоростью, что даже Дрон поднял правую бровь. На экране один за другим всплывали окна. Всплывали и тут же исчезали прочь, оставляя после себя небольшие круги с аватарками. Эти аватарки выстраивались в ровные ряды сетки десять на десять. Скиф явно заходил туда, куда обычному человеку не было доступа.

– Вот, – выдохнул парень, когда последний круг занял своё место в ячейке.

Десять на десять. Всего сто аватарок. Две из них светились красным и были перечеркнуты крестами. Конечно же в кругах были не фотографии, а картинки разных мультипликационно-компьютерных героев. Таких можно было тысячами встретить во Вселенной.