Игорь Чиркунов - Проект Икар. Альфа-тест

— А ты, Рус, говоришь «орков как отрезало». В каком смысле?

— Да понимаешь, нас ведь почти добили, — Рус вздохнул. — Сначала догоняли по двое, максимум трое почти сразу, как расстались. Но мы свеженькие были, раскатали их быстро. После две или три пары, не помню — все слилось. А потом мы прямо на засаду вышли, они словно ждали. Четверо. Двоих мы все же убили, но и у нас все — край. У меня из оружия только меч оставался, а тут и он…

Парень вытащил из ножен полуторник, от клинка оставалась едва ли треть.

— Вижу, Аню один недобиток за плечо схватил, а я и помочь не успеваю. Тут еще двое набегают… Если честно, уже локацию возрождения мысленно представил, — Рус замолчал, видимо, заново переживая недавние события.

Молчала, уставившись землю, Анахита. Пауза затянулась, я уже хотел было влезть со своим «и что же дальше?», как Рус словно очнулся:

— И вдруг, представляешь, орки разворачиваются и ходу! Я было решил, что подмога какая. Оглянулся — вокруг ни души. Стоим мы с Аней, смотрим друг на друга ошалевшие, отдышаться не можем. Ты знаешь, я понял, что чувствуют те, кому у стенки помилование оглашают. До сих пор голову ломаю, что могло их спугнуть?

И добавил, уже другим тоном:

— А вот уже потом, времени… — вопросительно глянул на Анахиту, — ну прилично так спустя, прилетела твоя хрень кружить над нами.

Сам ты хрень, Русик!

— А у тебя как? Расскажешь?

Ох уж это женское любопытство!

— Да чего рассказывать — то? Вы, наверно, всех наличных орков за собой утащили. Видел, как трое за вами помчались. Извините, стрелять им в спину не стал.

Руслав только кивнул с пониманием. Я продолжил:

— Потом подождал чуть — чуть. Поднялся — никого. Нашел эдельвейс, спустился и пошел напрямки к посту, его сверху немного видно. Вот, собственно говоря, и все, — развел я руками.

— Ты у нас прямо, как Бильбо Беггинс, незаметный маленький вор. Постой — ка, — девушка игриво подмигнула, — а ведь ты маленький и щупленький. Да ты хоббит, точно!

Ее взгляд скользнул вниз:

— Так вот зачем тебе такие сапоги! Скрывать свои лохматые ноги! Ну — ка, показывай их немедленно!

Анахита сделала вид, что тянется, я инстинктивно отдернул ногу.

— Аня, хватит дурачиться, — Руслав, пытался сохранить серьезность, — ты же знаешь, что в игре нет хоббитов!

— А этот, наверно, экспериментальный!

И девчонка закатилась в приступах хохота. Глядя на нее, воин тоже прыснул раз — другой, утер слезу, а потом, не выдержав, сам залился смехом. Я откинулся назад, прикрыл глаза и почувствовал, как лицо само — собой растягивается в блаженной улыбке идиота.

Через час, как и обещала Анахита, мы подошли к посту. Лес вокруг оконечности южного отрога был вырублен на сотню метров ниже своей обычной границы. Привычная тропка между той зоной, где раньше был лес, и голой стеной упиралась в ворота деревянной башни под конусообразной крышей. От башенки вниз сбегала стена из вертикально установленных, заостренных поверху бревен и подковой опоясывала расчищенное пространство, оставляя метров двадцать до первых деревьев. Еще одну башню я рассмотрел как раз посередине этой подковы. И надо думать, с той стороны — третья, такая же.

Наверху, там, где по идее должен расти пресловутый эдельвейс, стояла еще одна башенка, на этот раз каменная. От нее вниз тянулась ниточка ступенек, вырубленных в камне.

— Кто такие? Назовите себя! — окликнули сверху воротной башни, когда мы подошли ближе.

— Путники мы, лекарственную траву собираем. Я Руслав, воин, человек, — проорал в ответ Рус.

— Я Анахита, знахарь, эльф. Мы у вас были четыре дня назад. Руслав еще наверх ходил, помните? Нам лекарственный эдельвейс был нужен, который под самой дозорной вышкой растет.

— А — а, так это вы лошадей оставляли? Да, помню вас. А третий кто?

— Это с нами, он травник, — вступилась Анахита.

— Сам пусть скажет, он что, немой?

— А ты глухой? Че глотку — то рвать? — пробормотал я под нос и крикнул: — Я Феникс, травник.

— Раса какая?

Какого черта? Какая — какая? Не видишь, что ли?

— Человек я, человек!

И добавил опять под нос:

— Открывай уже, что ли, и так на ногах еле стоим.

Наконец небольшие ворота, в которые на лошади только по одному и пригибаясь, с протяжным скрипом раскрылись. Отворявший их здоровенный стражник — борода лопатой, длинный бехтерец, глубокий шлем с наносником — проворчал, глядя на нас:

— Открываю, проходите.

— Начальник поста на месте? — поинтересовался наш воин.

— Подождать придется, караулы он обходит.

— Долго?

— С полчасика. А вам зачем?

— Информация есть, его заинтересует.

— Ну так посидите в таверне, все равно он к себе через зал будет проходить.

— Спасибо, — Рус изобразил полупоклон, приложив руку к груди.

— И не глухой я, служба такая, — донеслось уже нам вслед.

На территории поста оказалось тесно и довольно грязно. Высокая стена затеняла пространство, не давая быстро высохнуть грязи, и все дорожки оказались вымощены деревянным настилом. Странно, что за любовь к дереву, когда у них под рукой гора камня? Упомянутая таверна занимала центральное место поста. Приткнувшееся к оконечности отрога здание, по — видимому, совмещало в себе много функций. На первом этаже, как я понял, размещалась вожделенная таверна. Второй этаж, по пояснениям Руса, отводился сменному караулу в два десятка человек. Третий — жилье и рабочий кабинет караульного начальника, по совместительству склад. Короной венчала все сооружение еще одна смотровая площадка.

Как ее назвать? Таверной? Донжоном? Подсказал желудок — таверной. Так вот, между ней и стеной ютились кузница, конюшня и некий сарай неопределенного назначения. И все это на наклонной поверхности, конусом расходящейся от центрального сооружения. Ну правильно, это же середина склона, самая граница зоны леса. Почему я решил, что здесь будет ровная площадка?!

Три окошечка давали мало света. Им помогали масляные светильники на занятых столах и у стойки, но получалось это у них плохо. Вот тебе и дрожащий свет! А с танцами я обломлюсь, все пространство — это шесть столиков на четверых в два ряда вдоль стен, проход между ними, и все. Как пояснил Руслав, обеденный зал занимал менее трети площади первого этажа, деля его с кухней и небольшой общей гостевой. Надо переночевать? Вот тебе койка, вещи кинь в тот угол, у нас не воруют. То ли общага, то ли хостел.

Два столика были заняты. За столом напротив входа сидели двое. Ну вот и первые игроки! Мне показалось, один из них кивнул входящему первым Русу, но, заметив меня, предпочел уделить внимание большому кувшину, единственному украшению стола. Похож на эльфа, одет с претензией на изящество, щупловат, если сравнивать с нашим воином. Не хочет афишировать свое знакомство? Ну так мне на руку. Его приятель, даже на фоне стражников выглядящий гигантом, уткнулся взглядом в высокую деревянную кружку и, казалось, не замечал ничего вокруг.