Игорь Чиркунов - Проект Икар. Альфа-тест

К злости добавилась досада. Отшвырнул от себя треснувшую флягу, два шага — и прилип лбом к прохладному стеклу. Двенадцатый этаж. Может, вот прямо сейчас — шаг через низкий подоконник, и все. Решение всех проблем.

Жизнь закончилась вчера. Если не летать, то какой смысл ее продолжать? Как будто в полете оборвало боковой трос: секунду назад ты был король неба, и все у тебя замечательно. Но вот предательское «тыньс»… и беспорядочное падение. Говорят, при обрыве есть полсекунды, чтоб бросить запаску, ибо потом перегрузки такие, что можно просто не дотянуться.

Думать не хотелось. К головной боли и злости на весь мир добавилась сосущая пустота за грудиной. Только трудяга мозг какой — то своей частью на автомате анализировал входящую информацию. До земли метров сорок, внизу асфальт парковки. С этой высоты даже запаска может не успеть раскрыться и наполниться. Удивительно, но никогда не замечал: сорок метров, стоя у окна, — это очень высоко, тогда как сорок метров в воздухе — это офигеть как мало. Если не влётан в крыло, на этой высоте уже надо занимать посадочное положение, находясь в глиссаде.

Блин, что за ерунда лезет в голову. Какая запаска, какая глиссада?! Все, я отлетался! А раз так, то и жить незачем. Пальцы легли на ручку окна. Вот сейчас. Только не думать, как перед стартом в сложных метеоусловиях: вышел на старт, поймал момент, поднял крыло и вперед. Иначе можно в сомнениях стоять, перегорая, а воображение будет рисовать всякую фигню.

Давай, тряпка! Если не сейчас, то потом только спиваться, жалея себя, будучи обиженным на весь мир. Ну зачем я выжил два года назад? Зачем оттягивал в этом суррогате жизни под названием «Виртуальная реальность»? Теперь вот и ей пришел конец.

Ну… Ручка поднялась, из щели пошел уличный шум, не сдерживаемый стеклопакетом. Вдох, выдох…

«Самоубийство — удел слабаков». Отец…

Отчетливо увидел — отец за столом, уже навеселе. Справа и слева — однополчане, все в форме. На столе — фото с траурным уголком: их общий сослуживец, потерявший в одной из командировок обе ноги. Его жена вскоре не вынесла жизни с инвалидом и ушла, а он выстрелил себе в голову из наградного пистолета. На отца шикают: «Как так можно? Это же твой боевой товарищ». Но батя непреклонен: «Он просто струсил, а значит, и жить недостоин, и нечего тут сырость разводить».

А я? Я тоже инвалид, тоже потерял смысл жизни. И, кстати, от меня тоже ушла женщина. Замер с полуоткрытым окном. Смерти не боюсь, заглядывал ей в глаза. «Хвостов» не оставляю: у меня нет детей или престарелых родственников. За родителями сестра присмотрит. И перспективы впереди никакой. Так что же держит? Потянул на себя створку…

Отец и его осуждение: «Струсил, слабак, и сбежал!». Даже вижу, как он сплюнет. Да что мне до него?! Мы не виделись четыре года, возможно, он вообще не узнает!

«Господь не дает испытаний, которых человек не в силах пережить», — его слова. После выхода на пенсию отец здорово ударился в религию. А я? Я современный человек…

Только сейчас заметил, что буквально задыхаюсь, грудь ходит вверх — вниз, будто марафон бегу. Распахнул окно, вдохнул полной грудью. Прохладный утренний воздух окатил разгоряченную голову. От гипервентиляции голова закружилось, меня повело, схватился за раму.

Нет. Не сегодня.

На кухне чуть не споткнулся о пустую бутылку. Вот блин, почти литр «Мартеля» в одного. Не удивительно, что сейчас так штормит. В сознание стукнулась другая мысль: «А я никого вчера не вызвал?». Не помню, совершеннейший вакуум. С трудом разыскал телефон, в исходящих за вчера пусто. Фух… Ну слава богу!

Кое — как запихнул в себя традиционную яичницу и утреннюю порцию таблеток, немного постоял под контрастным душем и поехал на работу. Там промучился до вечера, стараясь не попадаться на глаза начальства и не лезть к подчиненным. Вечером по расписанию заявился на физиотерапию.

Врач, молодой парень, даже немного встревожился:

— Послушайте, ваш прогресс последнее время меня как специалиста радовал. Но сегодня вижу: тонус мышц снижен, легкая раскоординация. Не понимаю, с чего?

— Извините доктор, вчера у хороших друзей днюха была, — беззастенчиво соврал я, — вот и нарушил режим…

— Дорогой вы мой! — тот даже расчувствовался, — с одной стороны, я не могу приветствовать злоупотребления алкоголем в вашем положении, но то, что вы наконец — то перестаете замыкаться в себе, это просто замечательно!

Он налил мне каких — то шипучих витаминов и сократил процедуры. Прощаясь, не удержался от нотации:

— Но, ради бога, не злоупотребляйте! Поверьте, это — он щелкнул по горлу, — не выход.

Спокойно, док, знал бы ты, с какого дна достал меня Глеб, когда после аварии ушла Машка. Поблагодарил его, конечно, заверил, что никогда — никогда, это так, случайно вышло.

Во вторник проснулся рывком, как из ведра окатили. В голове свербело: «Минуточку! А кто сказал, что мои полеты в „Фанвирте“ закончились?». Сел на кровати рывком, как восстающий мертвец в дешевом триллере. Организм отозвался резью и болями, но все затмевала мысль: «Мне же не запретили летать!». Да, за мной будет следить этот безумный «брат царя Миноса», но меня даже в Инкубатор не возвращают!

Господи, до чего же можно додуматься на фоне усталости и алкогольной интоксикации! Ведь чуть в окно не сиганул!

Весело насвистывая, я первым делом добрался до компа и оформил заявку в техподдержку. Надо восстановить датчики, да и профилактика капсуле не помешает. Только потом я отдался на растерзание тренажерам. Пропустил два занятия: воскресенье вечер и в понедельник. Так дело не пойдет: жалеть себя — путь на дно общества. Это не для меня!

На традиционной летучке начальников отделов шеф отметил хорошую работу моего отдела и даже поставил в пример остальным. Эх, мне бы лучше деньгами, но, как говорится, доброе слово и кошке приятно. Вернулся, собрал подчиненных, порадовал. На резонный вопрос «А премия — то будет?» похлопал Серегу по плечу, сказал, что в это непростое для нашей компании время высшее руководство особо ценит тех сотрудников, которые, несмотря ни на что, высоко несут флаг своего профессионализма и не опускают планку стандартов своей работы. «Понятно, с деньгами, как обычно, облом…». А раз понятно, Сережа, — продолжаем работать. Ну не говорить же, что десятью минутами ранее задавал тот же вопрос шефу. И получил почти тот же ответ.

Дома вечером, после сеанса мазохизма на тренажерах, полез в компьютер. Хотел же я купить мультиварку? Ну вот и надо планы претворять в жизнь. В результате неожиданно увлекся и закопался: читал статьи, отзывы, разбирался в терминологии. Попутно попался форум домохозяек, почти полчаса пролистывал рецепты, даже есть захотелось. Через два часа, почувствовав, что глаза сейчас закроются сами собой, а половины прочитанного уже не осознаю, поплелся спать.