Алексей Иванов - Боевой жрец [СИ]

— И мы плавно приходим к главному. Чем же вызван этот странный интерес к моей скромной персоне?

— Ответ на этот вопрос прост и сложен одновременно. — Даригер потеребил мочку уха, сцепил руки за спиной и прошелся по поляне. Я терпеливо ждал. — Твои приступы, они очень странные. Я изучаю Синдром Крэма с самого начала, все четыре года, но ничего подобного никогда не видел. То, что всех больных поместили в капсулы полного погружения, дало нам уйму новых данных. Обрадует тебя это или нет, но твой случай уникален.

— И чем же?

— Во-первых, у тебя очень частые приступы. Это мы знали и раньше. Но когда ты сидел под замком, в случае неадекватного или просто подозрительного поведения управляющий искин Центра сразу же включал протокол двенадцать.

— Вот это я прекрасно помню! Знаете, док, это очень неприятная штука, когда в место твоего обитания пускают газ, пусть и усыпляющий.

— Это газ бесцветен, не имеет запаха и совершенно безвреден. Или ты предпочитаешь полицейские парализаторы? — сардонически поинтересовался он.

Похоже, обстоятельства моего задержания ему прекрасно известны. Нет, но полицейский спецназ сам виноват! Что с того, что я не пришел добровольно, когда об несколько дней трындели по всем каналам, сети, и индивидуально обзванивали всех ветеранов. У меня отпуск был! Отпуск на лоне природы, вдали от цивилизации. И персональный коммуникатор я выключил. Ночь, темно. Спишь ты себе спокойно возле костра, и тут тебе на голову сыплются люди в темной униформе. Ну да, виноват, приложил одного спеца, а другого в костер бросил. Что поделаешь, рефлекс. Зачем же сразу бить из парализатора! У меня, между прочим, голова после него три дня болела! И еще, почему-то, ребра…

— Это во-первых, а что во-вторых?

— А во-вторых, у нас, а вернее у тебя, случаются очень кратковременные приступы. Иногда вообще всего в несколько секунд. Это просто феноменально! Мне интересно, что ты при этом чувствуешь? Как это вообще происходит?

— Док, кто из нас док? Я понятия не имею, как и почему это происходит. Обычно это связано с воспоминаниями о войне или сильным стрессом. Но это, насколько мне известно, вы уже знаете.

— Да, это не ново. У шестидесяти трех процентов срывы случаются именно в стрессовых ситуациях, — подтвердил он. — Что-то еще?

— Да не знаю я. Само все как-то происходит. Док, а зачем нас вообще заперли в капсулы? — спросил я о наболевшем. — Если наши приступы научились считывать, то ведь можно придумать что-то иное.

В ответ он лишь грустно усмехнулся и похлопал меня по плечу.

— Предполагается, что подобное считывание возможно только в капсулах полного погружения.

— Почему?

— Посмотри на окружающий мир. Он фактически неотличим от реального. Мухи летают, птицы питаются этими мухами. В травке копошатся насекомые, а в земле — черви. Ты только представь, какие вычислительные мощности для этого задействованы.

— Серьезные, — пожал плечами я.

— Серьезные? Ха! Скорее невозможные!

— Но все это уже есть. Значит они не такие невозможные!

— Потому что главные вычислительные мощности не в дата-центрах и искинах. Они вот здесь, — он выразительно постучал костяшками пальцев по голове.

— То есть?

— Совокупность сознаний подключенных к виртуальности людей, вот что порождает вычислительные мощности способные создать нечто подобное, — он обвел руками, окружающее пространство. — Открою тебе небольшую тайну. Хотя, это не то чтобы тайна, просто об этом не любят распространяться. Далеко не все полученные в результате этого объединения мощности используются исключительно для игр. Вернее, для игр не используется и десятой части, и это при всей детализации множества разнообразных игровых миров. Фактически, благодаря Программе Глобальной Виртуальной Реальности человечество получило сверхкомпьютер, равного которому нет и уже не будет. Нет, не так. Чем больше людей будет задействовано, тем мощнее суперкомпьютер мы получим.

Меня передернуло.

— Не самая приятная перспектива.

— Боишься, что мировая элита, жидомассоны, корпораты, нужное подчеркнуть, принудительно запихают в капсулы большую часть человечества, чтобы получить эти самые сверхмощности? — понимающе хмыкнул Даригер. — Расслабься, мы и сейчас неспособны полностью загрузить уже то, что имеем. Иначе весь этот прекрасный мир был бы куда менее детализирован. Да и не надо никого, кроме преступников и больных вроде тебя, принудительно подключать. Нравится кому-то это или нет, жизнь человечества постепенно перекочевывает в виртуальность. Здесь работают, учатся, общаются, отдыхают. Одни называют это деградацией. Появился даже такой термин — завиртуаливание. И движение реальщиков, отрицающее любую форму взаимодействия с виртуальностью. Другие — новым этапом развития нашей цивилизации. Кто прав, покажет время.

Если его слова меня и успокоили, то ненамного.

— А это не опасно, так загружать наши мозги? — подражая ему, я постучал костяшками по голове.

Он отрицательно покрутил головой.

— Технология совершенно безопасна. Более того, в ряде случаев наблюдается улучшение работы мозга. Благодаря виртуальности, человечество почти победило все формы нейродегенеративных заболеваний. Причем улучшения происходят не только в момент нахождения в виртуальности, но и вне ее. Альцгеймер, болезнь Пика — мы начинаем забывать эти страшные диагнозы. Да что говорить! Вспомни, кем ты там себя еще недавно мнил? Наполеоном? Цезарем? Или всеми сразу?

— Зато нам втроем было не так скучно, — парировал я. Хотя, должен признать, быть самим собой гораздо приятней, чем вышеперечисленными историческими персонами. — И все же, я отдал бы все, чтобы оказаться в реальном мире. Развлекаться, или даже работать в виртуальной реальности — это ладно. Но я не хочу в ней жить!

— Хотел бы я тебя обнадежить, но не стану, — вздохнул Даригер. — Если проекты вашего контроля в реальном мире и рассматривались, то мне о них ничего неизвестно. Впрочем, я могу для тебя поискать информацию по своим каналам. Наш Центр не единственный, их по планете разбросано несколько десятков. До принятия проекта вашего подключения к виртуальности многие из них работали над своими программами адаптации ветеранов с синдромом Крэма. Замечу только, чтобы не дарить лишних надежд, раз я ничего об этих программах не слышал, то сильно они не преуспели.

— Спасибо, док, — искренне поблагодарил я. — Я верю, что для нас возможен иной выход.

— Так ты позволишь мне наблюдать за тобой в игре?

— Да не вопрос. Считайте, позиция штатного мага моей группы зарезервирована за вами.

— Вот и хорошо, — кивнул он. — Кстати, на счет группы. Ты вторую часть Проклятия Аванакса сделал, и задание на освящение оружия получил?