Полина Громова - Владыки Безмирья

— Единственный вариант — выманить их на открытое пространство, — сказал Боггет. — Допустить штурм деревни нельзя, она совершенно не укреплена.

— Ага, — согласился Тих. В интонации его голоса слышалось злорадство. — Если бы кое-кто не жалел так свои денежки, то тут был бы хороший частокол с крепкими воротами, а то и ров.

Местные проглотили это молча.

— Я собираюсь сманить их влево от дороги, — продолжал Тих.

— Так близко к деревне?

— Да. Нападем первыми и постараемся увести их в сторону. Если они за нами не последуют, у нас будет возможность зайти им в тыл, а этого они допустить не могут.

— Неплохо. Но тут негде укрыться. Внезапной атаки не получится.

— А и не надо. Пусть издалека видят, что мы на них идем.

Боггет серьезно посмотрел на Тиха.

— Ты это серьезно?

Полутролль осклабился.

— А почему бы и нет? Авангард у меня кого хочешь впечатлит. Нам главное потом не облажаться. И вообще, какая внезапная атака? Барон давно в курсе, что я тут со своим отрядом стою.

— Допустим. Что потом?

— Потом — по обстоятельствам. Либо мы их, либо они нас, — Тих скосил взгляд на деревенских. Они стерпели и это, хотя заметно побледнели. Тиху нравилось их пугать, он даже не скрывал это. Но и быть снисходительным и милостивым ему тоже нравилось: — Да не тряситесь вы так, я оставлю в резерве группу бойцов на всякий случай. В конце концов, у нас у самих лагерь за околицей. Кстати, если в деревне найдутся добровольцы, готовые сражаться, мы будем только рады. Если удача будет на нашей стороне, то до боя на улицах не дойдет. Но все-таки они должны уметь держать оружие — хотя бы с правильной стороны, ха-ха! А вообще, какое-нибудь более существенное преимущество нам не помешало бы, конечно… Что думаешь, Соул?

Спутник Тиха кивнул.

— А ты, Боггет?

— Хм… При таких условиях очень многое будет зависеть от построения и мобильности, но это ты и сам знаешь. А я думаю, все равно надо искать, где ставить засаду.

— Негде тут ее ставить! Разве что в самой деревне… да шучу я, шучу, угомонитесь! Боггет, я серьезно. Тут лощины в полтора дерева, одиночка еще заляжет, но отряд не спрячешь.

— Ну так одиночку и положим. Рогу хорошего. А то и двух, и дамагера к ним третьим. Есть кого?

Тих задумался.

— Да есть, разумеется…

Тут голос подал Тим:

— Прошу прощения. Можно я скажу кое-что?

— Ты уже кое-что сказал, пацан, — мгновенно отозвался Тих. — Чего хотел-то?

— Я… Э… Ну, нам же нужна засада? Я подумал: может, сделать ее под землей?

Боггет нахмурился.

— Окопы, что ли? Мы не позиционную войну тут затеваем, Тим.

Тим выставил перед собой ладони.

— Нет, нет, я не то имел в виду! Я… Э… Что если нам спрятать людей под землей?

— У меня в отряде нет мага с профилем по стихии земли, и подходящего фамильяра призвать некому. Вообще, идея хорошая, но в данной ситуации нереализуемая, извини.

— Ну, может быть, Букашка справится?

— Букашка?..

Тих выразительно поднял одну бровь. А я уже понял, что пришло в голову Тиму, — и у меня аж мурашки пробежали по спине от того, что это вполне могло сработать. Тим тем временем пустился в объяснение:

— Я не знаю, какие возможности у подобного существа, но, насколько я понял, копать они любят и делают это довольно быстро, так что…

Боггет с размаху хлопнул себя ладонью по лбу.

— Тим, это гениально. Просто и гениально! Тих, у нас будет засада.

— Боггет, о чем ты?

Боггет вскочил из-за стола.

— У нас будет засада! Если только они Букашку уже не покалечили!

— Да какая, к чертям, Букашка? Мне кто-нибудь объяснит?

Боггет пропустил его вопрос мимо ушей. Он уже обращался к старосте.

— Мальчик по имени Фарни. Где он живет?..

Идти пришлось назад, к воротам, у которых, к счастью, еще не сдал караул отец Фарни. Когда у него спросили про Букашку, он рассвирепел:

— Так и знал, что эта тварюшка натворила еще что-то! Надо было мне самому ее подрезать, а не поручать этому дурню! Ну, чей огород она перерыла?..

Не сразу ему удалось объяснить, что никакого вреда от Букашки не было и, наоборот, очень хорошо, что у нее еще не искалеченные лапы, потому что нам нужна ее помощь. Когда же весь план был изложен, крестьянин крепко задумался.

— Уж не знаю, как вы собираетесь заставить ее копать там, где вам надо, — сказал он. — Но Фарни с этим, наверное, правится. Они неплохо ладят…

После этого мы всей толпой направились к дому Фарни. Час был уже поздний, но следовало убедиться в том, что план Тима может быть приведен в исполнение. По дороге обсуждались детали.

— Траншеи должны быть не очень глубокие, иначе из них быстро не выберешься.

— Как замаскируем их сверху?

— Дерном заложим.

— Провалится.

— Не провалится, если положим дерн на какие-нибудь перекрытия.

— На какие это перекрытия, скажи на милость?

— Да не те же плетни. Снимем парочку и…

— Парочкой тут не обойдешься.

— И что?

— Ничего.

— Заборы тоже сойдут. Даже лучше будет: лошади поверху проскачут, люди пройдут. А потом мы у них позади как из-под земли выскочим!

— Тяжело получится. Снизу это все будет не поднять.

— Да, это проблема…

— Это не проблема, — сказал Тим, вмешавшись в негромкий разговор. — Сделаем ворот, натянем веревки. Это недолго. Я все начерчу.

Сказал он это буднично, совершенно не рисуясь, и из-за этого слова его прозвучали еще более впечатляюще. Чего уж там говорить — Тим был в своей стихии. Вот бы его план и в самом деле удался.

— А знаете, на этом поле когда-то было большое сражение, — заговорил один из деревенских. — Говорят, много народу полегло. Недоброе это место, проклятое. Может, лучше не…

— А местные это знают? — перебил его Тих. — Люди барона, я имею в виду?

— Ну, все это знают. Так что лучше…

— Боггет, ты это слышал? Когда наши из-под земли полезут — представляешь, какой будет эффект? Да теперь мы просто обязаны это сделать!..

Нашу странную делегацию на пороге встретила встревоженная женщина лет тридцати — мать Фарни. Мальчишка был дома, его уже отправили в постель. Букашка, сытая, живая и здоровая, спала в хлеве. Их решили не будить.

— Мы придем, как только начнет светать, — сказал Тих. — Времени мало, действовать надо быстро и скрытно.

За остаток ночи он намеревался прочесать окрестности планируемого места битвы и сделать так, чтобы никто из слуг барона не узнал о задуманной Тимом хитрости. Мы же втроем — Боггет, Тим и я — вернулись в дом старосты, где нам предоставили ночлег. Ложился я с тревогой, не зная, от чего проснусь: то ли от криков жителей деревни, на которую напали раньше срока, то ли от непонятной, зловещей тишины. Но проснулся я от того, чего в этом хмуром, затаившемся в тревоге поселении ожидал услышать меньше всего, — от звонких, задорных криков играющих под окном детей.