Кирилл Волков - Попытка побега [СИ]

Выражение лица демона не изменилось ни на йоту — казалось, его искренне удивляют и огорчают высказанные в его адрес обвинения.

— Ваши предположения притянуты за уши. Допустим, мне удалось бы взять замок — но удержать его я не смог бы никак. Ваши церковники отсиделись бы в церкви, а затем призванные ангелы зачистили бы здесь все. Никаких шансов, глупость несусветная.

— Ну-ну. Есть один нюанс — ты демон-лорд. И у тебя очень хорошо развит навык призыва — должен же ты был где-то брать такую прорву высших демонов для своих крайне затратных селекционных экспериментов. Ты надеялся провести массовый призыв, опираясь на источник замка, и перебить всех моих солдат до того, как они оправятся от ран. И остановили тебя только мои слова об обряде благословения — он не дал бы тебе открыть врата. Не тешь себя надеждой — я не угадал, мне не повезло. Я тебя просчитал. И сыграл на опережение.

Демон посерьезнел и заговорил медленнее, слегка цедя слова сквозь зубы.

— Что же, попробовать стоило. Уж больно заманчивая была возможность. Сам бы небось тоже не удержался, подвернись случай?

— Ага. — человек смотрел собеседнику прямо в глаза. — Но к нашей ситуации это не имеет ни малейшего отношения.

— Ты не хочешь выполнять своего обещания? Может быть, стоит обдумать это еще раз? В конце концов, насколько хорошо укреплен твой замок, настолько плохо укреплены твои деревни. Как думаешь, как долго они продержатся… если что-то случится? А без подданных владение немногого стоит.

— Угрозы? Хорошо, давай попробуем. Как думаешь, если я вызову Агату, выделю ей хороший отряд и парочку гноллов в качестве гончих, как быстро она затравит и вырежет источник неприятностей?

Демон поморщился.

— Да, с девочкой нехорошо получилось. Уж больно она впечатлительная.

Хорошо. Поговорим серьезно. Мне нужен замок. Отчасти это и в твоих интересах — я прикрою тебе один из входов и вряд ли доставлю неприятности в ближайшее время — все силы уйдут на то, чтобы удержаться в замке и сдержать красносолнечников. Что ты хочешь в довесок? Так сказать, в качестве компенсации за небольшое недоразумение?

— Все будет зависеть от того, что ты можешь предложить…

Глядя вслед удаляющемуся лорду Азатогу, барон лорд Реджинальд размышлял о нездоровой тенденции — с момента начала его второй жизни неприятности шли одна за другой, причем размер этих неприятностей стремительно рос, а паузы между их возникновением все так же стремительно сокращались.

Венцом этого неприятного ряда стал прошедший накануне штурм, превратившийся в жуткую мясорубку. В развязавшейся бойне ценой нечеловеческих усилий удалось остановить и разгромить вражеские армии — но какой ценой! Самая многочисленная — но одновременно и самая слабая часть армии — ополченцы — выбита практически подчистую. Хуже всех защищенные, они мало что могли противопоставить врагам в ближнем бою.

«Профессиональные» солдаты показали себя куда лучше с точки зрения выживаемости, но и там потери были такие, что ой. На удивление мало убитых было среди рыцарей — изрубленные порой буквально в капусту, эти упорные личности решительно отказывались умирать. Правда, взять в руки меч они смогут не скоро…

Итого положение безрадостное — жалкие ошметки армии представляют из себя лазарет, а между тем они не могут позволить себе ни дня передышки — нужно немедленно, желательно прямо сейчас, переходить в наступление. Отстояв замок, он по сути ничего не приобрел, а как бы даже не наоборот. Обороной нельзя победить в войне. Необходимо атаковать. Ударить в ответ, разбить остатки вражеских войск, отобрать их замки и земли. Лишить солдат и ресурсов. Только это сможет остановить врагов — здесь, в этом искусственном мире, нельзя никого запугать, убедить, договориться — сюда приходят ради побед. И уходят после поражений. И вот тут есть одна тонкость — ему, барону Реджинальду, некуда уходить.

Люди небоеспособны — и поэтому на острие удара придется встать демонам. Их невероятная выносливость позволила им быстро оправиться от ран.

Тут, конечно, свои нюансы — этому «союзнику» доверять нельзя, а сил, чтобы подкрепить его верность, совершенно недостаточно. На роль контролеров идеально подходили священники, но они заняты с раненными и крайне уязвимы в ближнем бою. Куда не кинь, всюду… Не складывается паззл, уж слишком мало деталек на руках. Что ж, попробуем добыть хотя бы еще одну.

Темный, мрачный коридор темницы навевал уныние. Спускаясь по узкой винтовой лестнице, барон растревожил не до конца зажившую ногу и сильно хромал. Около двери крайней камеры стоял на посту одинокий ополченец — за дефицитом людей никого более боеспособного не нашлось.

— Как он, не буянит? — спросил барон, опираясь на стену и давая отдых ноге.

— Не, ваша милость, тихо сидит. Даже не шевелится.

— Открывай. Пойду поговорю с нашим гостем.

Ополченец засуетился, звеня ключами, отпер тяжелую стальную дверь и потянул ее в сторону. Свет факела проник в камеру, отразившись в ярких голубых глазах ее обитателя.

Лишенный своих тяжелых латных доспехов и монструозной булавы, паладин уже не выглядел ходячим танком. Конечно, с крестьянином его не спутаешь — могучие мышцы, породистое лицо, выправка, сила духа — даже будучи пленником, воин оставался воином.

Когда у вконец вымотанного, едва остающегося в сознании барона спросили, что делать с пленным, он не сразу понял, о чем речь. Решив отложить решение на потом, приказал засунуть живучего вражину в темницу.

Навернувшись со стены и переломав себе все что можно и нельзя, упорный паладин оставался в сознании и до конца пытался сопротивляться. Вязавшие его солдаты изрядно вымотались и отхватили тумаков. Впрочем, в долгу они не остались, и выцарапанный наконец из своего панциря паладин был доставлен в камеру в совершенно отбитом состоянии.

Тем удивительнее то, что он уже практически здоров — сколько же выносливости у этого быка!

— Приветствую, сэр. Хотел было сказать «добрый день», но вы, наверное, со мной не согласитесь? — барон так и не придумал, чем можно привлечь пленника на свою сторону, и положился на импровизацию.

— Пожалуй, что так. — пленник криво улыбнулся углом рта. — Я плохо запомнил окончание боя, но видимо, он сложился не в нашу пользу.

— Верно. Вы проиграли. И теперь у вас есть выбор — остаться здесь, дожидаясь чуда… Или…

— Или?

— Хорошенько подумать. И понять, что вы оказались не на той стороне.

Услышанное оказалось для паладина сюрпризом. Он несколько секунд всматривался в лицо собеседника, ища там насмешку, а потом медленно заговорил.

— То есть вы предлагаете мне предательство? Мне — паладину, воину церкви? Вы в своем уме?