Иван Магазинников - Граф [СИ]

– Вероятность благоприятного исхода почти восемьдесят процентов.

– Сорок штук за час! Это же какие деньжищи?

– Немалые. Причем, совершенно легально и никого не нужно убивать и грабить… Более того, по моим расчетом, в этом городе есть еще несколько трактиров, где наблюдается острая нехватка рецептов и толковых управляющих. И они тоже стоят на отшибе, вдали и от наставников Алхимии или Зельеварения, и от приличных пивоварен.

Угрюмый восхищенно покачал головой и с азартом приступил к халявному ужину.

Бурбонис вернулся через сорок две минуты и принес затребованные с него 40 000 золотых. Как и предполагал Шардон, вдвоем с соседом они смогли раздобыть нужную сумму, наверняка продав что-то ценное, или обратившись за ссудой в местный банк. И подставной «конкурент» в лице Угрюмого сыграл в процессе убеждения не последнюю роль.

За остаток дня Шардон со своим спутником посетил еще 9 трактиров по всему городку, получил 6 дармовых ужинов и заключил 4 сделки. Меньше, чем хотелось бы, но общей заработанной суммы хватило бы даже на…

– Виверна?! – уже в третий раз переспросил Угрюмый.

– Именно. Грифон слишком медленный, а на ездового дракона уйдут все наши деньги. А мне бы хотелось что-то оставить на всякий случай. Поэтому виверна мне кажется оптимальным вариантом. Или ты боишься виверн?

– Конечно нет! – уверенно отозвался министр обороны.

Он боялся высоты, но признаваться в этом не хотел, тем более, что никто и не спрашивал. За все время своей жизни в Лесах Гоблинов бывший разбойник разве что пару раз на сосну взбирался – и это был предел его «высотных» возможностей.

– Вот и прекрасно. Вот, держи. Четыре свитка «Маяка Ллойда». Вот этим ты вернешься в замок. Один передашь леди Мари, пусть писари займутся копированием. А эти два – вам со Шныгой. Возвращайтесь, как только отыщешь нашего придворного некроманта. Жду вас не позже, чем через час.

– Сделаю.

Угрюмый не стал задавать лишних вопросов. Он уже неоднократно убеждался, что Шардон знает, что говорит и делает, и во всем доверял своему командиру. Даже свою собственную жизнь…

Он и раньше был за него готов и в огонь, и в воду. А теперь…

В руке «непися» появилась половинка составного амулета. Эта безделица в собранном виде делала своего владельца хозяином целой терракотовой армии — 270 статуй воинов, высеченных из мрамора, обнаружились в сокровищнице Блюберда.

На то, чтобы перетащить их в замок Фурье, ушла уйма сил и денег. Все, что удалось наскрести по сундукам герцога и почти все, что было в казне самого Шардона. Зато теперь, теоретически, он мог захватить силой небольшое королевство. Разумеется, если это локация не шибко высокого уровня, и на ее защиту не встанут Маги Земли.

И будучи при графе ни кем иным, как генералом и министром обороны, Угрюмый не без оснований рассчитывал во главе этой мраморной армии выиграть десяток-другой военных кампаний.

– Барримор! – рявкнул он, едва оказавшись в замке, — Шныга где?

— Господин придворный некромант изволит всякую нечисть в подземельях тиранить, – отозвался материализовавшийся дворецкий.

— Зачем?

– Осмелюсь предположить, что таким образом он пытается выжить нас всех из замка.

— Ничего не понимаю…

В любом случае даже хорошо, что гоблин не отправился куда-нибудь на задворки графства, шляться по могильникам, а торчит в замке — Шардон ясно дал понять, что доставить его нужно как можно быстрее. Угрюмый спустился в подземелья и…

…и оглох.

Потому что кто-то явно наложил на этот этаж мощнейшее акустическое заклинание, издающее вопли, стоны, крики и другие, сложноклассифицируемые звуки.

– Шныга! – крикнул он, но сразу понял, что в этой какофонии его и с пары шагов никто не услышит, и поэтому повторил громче, — Шн-ы-ыга-а-а!!!

Бесполезно.

Угрюмый > Шныга:Ты здесь?

Шныга > Угрюмый:Тута моя.

Угрюмый > Шныга:Где «тута»?

Шныга > Угрюмый:Тута.

Угрюмый > Шныга:Где?!

Шныга > Угрюмый:У стенка стою…

Угрюмый > Шныга:У какой стены?

Шныга > Угрюмый:У каменный…

Шныга > Угрюмый:…и холодный.

Угрюмый зарычал, пригласил недалекого гоблина в группу и уже по маркеру на карте отыскал его. А заодно и источник невероятного шума.

Шныга стоял в углу самой большой камеры казематов и… дирижировал посохом, а целый «хор» из полусотни черепов и издавал все эти жуткие звуки.

– Какого демона у вас тут творится?! — не выдержал генерал.

– Наша репетиций делает. Нравится?

— Это… это что такое?

– Песня! Шныга сам придумал!

Угрюмый вслушался и смог различить слова в нестройном хоре голосов:

– Шныга великий -- наш бог, колдун и герой…

– Мы недостойны пыль лизать под его ногой…

– Ночью, при свете звезд, стихи слагаем мы о нём…

– Никто не может описать его величия объём.

Путаясь, запинаясь, но старательно выводя нехитрые строчки, «певцы» надрывались, то и дела косясь в дальний угол, где лежала куча костей и осколков от разбитых в дребезги черепов. Предположительно, разбитых тяжелым, тупым и очень кривым предметом.

Например, посохом некроманта, которым Шныга самозабвенно дирижировал.

– Прекращай свой концерт – ты нужен командиру. Он нас ждет.

Угрюмый достал свитки, и уже через минуту они оказались на главной городской площади, у Центрального Портала. Где их уже дожидался Шардон в компании симпатичной темно-серой ездовой виверны.

– Шныга будет летать! – радостно завопил гоблин, и, оттолкнув Угрюмого, первым забрался в седло. Тот последовал его примеру, совершенно не разделяя при этом восторгов Шныги.

Верхом на летающей твари вся дорога до владений герцога заняла чуть меньше 10 часов, так что в Академию они прибыли как раз к полудню. К сожалению, Мортуса на месте не оказалось – по словам декана кафедры Археологии, тот как раз отправился на раскопки какого-то древнего храма, и должен вернуться через неделю-полторы.

И любезно подсказал, куда именно отправился этот «археолог-любитель» и даже отметил крестом место на карте. Которое, разумеется, оказалось в самом сердце Долины Смерти, разумеется.

– Ну почему воздушный транспорт у нас придумали, а подземный – нет? – недовольно бормотал Угрюмый, снова взбираясь на виверну, – Сейчас бы уютно лежали бы себе в брюхе какого-нибудь червя, который нес бы нас к нужному месту…

Еще пара часов в воздухе, и вот они уже на месте, которое называлось «Руины храма Ур».

Рядом с присыпанными песком обломками древнего религиозного строения стояло две палатки песчаного цвета. Вокруг туда-сюда сновали загорелые «неписи», с ног до головы обмотанные тряпками когда-то светлой, а может быть даже и белой расцветки, словно бинтами.