Вадим Сагайдачный - Рейд

Попадавшиеся по дороге воспитатели, одетые в одинаковые темные платья с белыми воротничками, не проявляли к нам никакого интереса, а дети ограничивались лишь любопытными взглядами.

– Вам случайно юнга на корабль не нужен? – с надеждой в голосе спросил под конец мальчуган.

Я отрицательно покачал головой:

– А ты хотел бы жить на корабле?

– Ага. Мы тут все мечтаем о море. Я бы хотел стать пиратом с одним глазом, – шмыгнув носом, мечтательно произнес он. Видимо, какой-то одноглазый моряк произвел на него слишком большое впечатление.

Я постучал в дверь и, дождавшись «войдите», вместе с Амели вошел в кабинет хозяйки приюта. За столом сидела немолодая худая женщина с острым носом и хищными глазами, одетая в темное платье с белым воротничком. Вот примерно так себе ее и представлял. Оторвав взгляд от книги, она посмотрела на нас и приветливо улыбнулась краешками губ.

– Здравствуйте госпожа Ромилда Казони. Мы хотели бы узнать, как можно взять у вас ребенка, – с порога произнес я.

– Я к вашим услугам. Прошу вас, – указала она на два кресла перед своим столом, – все зависит от ваших желаний и возможностей. У меня недорого. Ребенок вам обойдется от ста до трех тысяч голдов. В зависимости от возраста и навыков. Вам, я так понимаю, нужна девочка?

– Девочка и мальчик, – на всякий случай уточнил я.

– Учитывая ваши ремесла, боюсь, у меня для вас будут только девочки. Мальчишки есть мальчишки. Они постоянно сбегают в порт посмотреть на корабли и там подбирают всякие ненужные навыки. Поголовно мечтают стать моряками или войнами. Из них уже ничего другого не получится. Это моя мать Фанни Казони хорошо муштровала своих мальчишек. Она так строго следила за ними, что никто без ее разрешения не мог шагу ступить даже в самом приюте. У нее были и писари, и переплетчики, и архивариусы. Но и цены на детей она конечно слишком гнула. Они у нее начинались от тысячи голдов и доходили до десяти, а то и выше.

– А почему вы говорите о ней в прошедшем времени?

– Так приют в прошлом месяце вместе с нею сгорел. Столько погибших…

– Сгорели дети?! – в ужасе воскликнула Амели.

– Не все. В пожаре погибла она сама, воспитатели и старшие дети. Малышня успела разбежаться. Поговаривают, там устроили настоящую бойню. Несколько людей ночью вломились в приют, убили всех взрослых и устроили пожар.

– Ужас какой!.. И кто это мог сделать?

– Понятия не имею. Такого в приютах еще никогда не было.

Поговорив немного и выразив соболезнования по поводу смерти матери, мы сослались на «подумать» и попрощались с госпожой Ромилдой. Можно было этим ограничиться, но мы все-таки прошли в конец улицы к злополучному сгоревшему приюту. Взору предстало местами почерневшее от копоти трехэтажное здание с пузатой башней сбоку. Забор здесь был выше, чем у остальных, больше трех метров. На всех окнах стояли решетки. Над узкими воротами значилось: «Приют идеальных детей Фанни Казони».

Калитка рядом с воротами оказалась открытой. Мы вошли на территорию теперь уже заброшенного сиротского дома и обошли здание со двора. Строений оказалось два. Они были построены под прямым углом и соединялись массивной башней в шесть этажей. Здесь, во дворе, решеток на окнах уже не было. Вход в приют размещался в башне. Внутри здания взору предстало черное пепелище. Слева и справа располагались проходы в корпуса. Впереди виднелись обгоревшие остатки некогда широкой деревянной лестницы, ведущей на верхние этажи.

– Что вы тут делаете? – неожиданно раздался голос за спиной.

Мы обернулись. У пожилого мужчины с палкой в руке в стате значилось «сторож».

– Хотели присмотреть себе ребенка, – озвучил я все ту же версию.

– А, тогда понятно. Сами видите. Здесь ничего не осталось.

– А как получилось, что все сгорело?

– Да, кто его знает. Пламя разгорелось здесь, внизу башни. Огонь пошел по лестнице вверх. Там, на верхних этажах, жили воспитатели, старшие дети и сама Фанни Казони. Дети со второго и третьего этажей прыгали через окна в палисадник. А из башни, сами же видите, падать пришлось бы на камни брусчатки. Вот никто и не прыгал. Все сгорели.

На этом мы закончили обзор. Конечно, мы понимали, что тут был ненастоящий мир и, тем не менее, образ пожарища, в котором погибли виртуальные люди, испортил настроение. Мы вернулись на главную улицу, где сновало большое количество прохожих, немного прошли по ней, и настроение постепенно стало восстанавливаться. За это время мы обсудили, что Амели больше не будет так прокалываться с неписями по поводу реала, заодно обговорили единую, совпадающую в деталях версию нашего появления в этом мире, чтобы больше не паниковать и не путаться при расспросах.

Когда мы снова проходили через площадь, перед моими глазами неожиданно возник текст:

Сообщение от Мао: Здоров. Ребята написали, что у тебя возникли проблемы. В «Кристалсе» у меня подключена услуга связи, так что пиши из реала в любое время. Если ты сейчас в игре, зайди на почту или в любой храм и оттуда напиши.

Видимо, пока я завис в игре, ребята меня потеряли и подняли тревогу. На сегодня дела были сделаны. Я все равно собирался выходить в реал, решил там и связаться с Мао.

– Как думаешь, Библиотекарь – игрок или непись? – спросила вдруг Амели, выдернув меня из мыслей о реале.

– Сложно сказать навскидку. Наверное, игрок. Но точно я не определил. Завтра пообщаемся, и будет понятно. А какая разница?

– Мне просто интересно, есть ли в окружении короля игроки, или мы не допускаемся к верхушке правителей этого Мира?

Амели задалась интересным вопросом, вот только ответ на него найти сегодня было нельзя. Мы почти дошли до дворца, и небо стало резко темнеть. Впервые с момента моего появления в «Кристальном Мире» идеальная погода ухудшилась, готовясь к выпадению осадков. К счастью, мы почти успели добраться до нашего подвала, когда сначала сверкнула молния, потом раздался оглушительный гром и с неба посыпались крупные капли. Только мы забежали в свое убежище, и полило, как из ведра.

– Еще потренируемся? – предложила Амели, взяв деревянный меч.

– Да, ну его. Здесь низкий потолок, особо не потренируешься. Навык будет слишком медленно расти. Лучше потом наверстаем. Хочу в реал поскорее попасть.

– Ты прав. Мне тоже неохота. До чертиков хочу принять ванну. Сначала выпью чашечку душистого кофе, потом обязательно залезу в теплую воду и буду сидеть в ней час, не меньше…

Мы расположились каждый на своей куче соломы. Лампу я еще в первый день специально приделал к потолку, так что она теперь вполне сносно освещала. Впрочем, с моим подкаченным навыком Ночного видения в этом уже не было необходимости, равно как и для Амели.