Валерий Софроний - Худший из миров [СИ]

— Мы это сделали Командор!

Подельники тяжело дышали. Безвольное тело барсука лежало в проемы для выхода.

— Командор, а я ведь и правду поверил, что у тебя бабка ведьма.

— Дед всегда ее так называл.

— Че будем делать с этим? — Таранкин пнул пьяного барсука.

— Таран, ты же сам орал, мол, его нельзя бросать, мы же с ним пили.

— Так я про старика…

— Так с бобром мы теперь тоже пили, да и потом, квест был избавить старика, от зверюги.

— С барсуком, — поправил протеже начальника.

— Я его оставлю себе, будет моим питомцем, — мечтательно произнес Олег.

— Я тоже хочу, пета! — с этими словами Таран побежал в сарай и вернулся оттуда с маленьким визжащим поросенком.

Особо не раздумывая, Егор Таранкин подобрал бутылку с пойлом, что осталось от барсука и влил его в глотку визжащему поросенку. Бедный хрюшка бешено нарезал круги по двору, дико визжа. Через какое-то время, поросенок сел на задние лапы и плашмя рухнул на землю.

— Назову его Фунтиком, — с гордостью заявил Егор.

Командор тронул носком ботинка бесчувственного порося.

— Кажись, кончился твой фунтик.

Собутыльники обшарили весь двор, в результате — за сеновалом они нашли небольшую клетку, небрежно собранную из толстых прутьев. По ширине барсук в нее влезал нормально, даже оставалось немного места, а вот по длине выходила небольшая накладка, в принципе, барсук помещался, только хвост и голова свисали сквозь толстые клети Егор закинул в клетку порося. Что будет дальше (когда барсук проснется), в данный момент подельников беспокоило мало, как в принципе и вопрос куда его деть после отрезвления. Сейчас был важен сам процесс.

Когда подельники отошли на достаточное расстояние от дома, Таранкин вспомнил про старика.

— Надо его назад отвезти, а то ему завтра такой нагоняй устроят.

Командор уже усвоил, спорить с пьяным Таранкиным — дело бесполезное и неблагодарное, а по сему дал добро.

В итоге, Егор положил старика на клетку к верху брюхом, привязал его веревкой и накрыл куском мешковины, найденным в сарае. Груз был бережно упакован, с одной стороны клети свисали ноги старика и голова барсука, с другой стороны голова старика в перевернутом состоянии и хвост зверюги. С боку клетка была бережно обмотана найденной мешковиной. Таранкин закинул клеть на свою голову, и собутыльники, шатаясь, направились в сторону города.

Вопрос наличия городской стражи у входа в город не особо беспокоил бывших сослуживцев. Они как-то упустили этот момент из виду. И самое удивительное, когда О. Бендер и его протеже входили в город, у городских ворот они не встретили никого. Подельники направлялись к центру города небольшими темными улочками.

О. Бендер упал на колени.

— Все, Таран, кончились силы!

— Командор! Я и так тащу всех, давайте старайтесь! До площади рукой подать.

Дальше Командор двигался на карачках, опустив голову вниз. А Таранкин в свою очередь боролся с другой проблемой. Над головой одной рукой, он держал клетку, а второй сжимал, остатки экспроприированного вина. Из клетки самым неудобным образом свисала голова барсука, напрочь перекрывая вид. Практически всю дорогу Егору приходилось идти на ощупь, благо город был хорошо знаком. В полумраке улицы, со стороны казалось, что по мостовой бредут странный здоровяк и рядом какой-то приблудный пес. Собственно, так и подумали два местных стражника патрулирующие близлежащие окрестности.

— Стоять! Кто таков!? — крикнул один из блюстителей правопорядка.

Подельники замерли на месте, стражники медленно приближались, едва освещенные слабым светом факела. Наконец, в тусклый свет факела попал Таранкин. А вот Командор, в силу того, что полз спереди, по-прежнему казался приблудным псом. Ужас обуял представителей правопорядка, их взгляду открылась страшная картина. Здоровяк нес на своей голове какой-то ящик, а с него свисала, перевернутая голова с открытым ртом и закатившимися глазами.

Страх пробежал холодным ветерком по спинам стражников. Представители правопорядка трясущимися руками достали казенные мечи.

— Повернись! — потребовал один из них.

Таранкин спорить со стражниками не стал, в принципе, он ничего плохого не сделал и задерживать его было не за что. Егор повернулся. От прежнего страха доблестных стражников не осталось и следа. На смену ему пришел новый, более сильный. Перед их глазами стояло огромное страшное существо — барсучья морда с безумными глазами и свисающим языком безвольно шаталась на шее огромного тела. А полумрак и голова в дрова пьяного палача усугубляли и без того довольно жуткую картину.

Доблестные труженики сил правопорядка держались на последних каплях воли, факел выпал из рук, но не погас. Смена угла освещения не сделала ситуацию проще, тени удлинились и образ гигантского барсука-оборотня стал еще ужасней. У стражников тряслись поджилки, они выставили вперед острые мечи. Последней каплей в ситуации противостояния стал Командор. В полумраке ночи на глазах стражников приблудный пес, вдруг, поднялся на ноги и превратился в человека без головы.

Нет, дорогой читатель, голова была конечно на месте, просто она казалась Олегу на столько тяжелой, что он попросту не мог ее поднять. А темнота ночи, да помноженная на все уже увиденное… Нервишки у доблестных сотрудников правопорядка, сдали. Раздался лязг метала о мостовую и шаги прочь убегающего стражника. Его напарник долго думать не стал и с воплями кинулся в ближайший проулок.

— Че это они, Командор? — удивленно поинтересовался Егор.

— Да кто ж их разберет, чужая душа потемки.

Пустынная площадь встретила наших героев зловещей тишиной. Стражника, охранявшего многострадального леприкона, не было, как ранее сказал Старик, на ночь они просто забивали на свои обязанности и уходили спать. Из клетки раздавались тихие всхлипы. Подельники уселись на скамейку и усугубили еще по стакану красного.

— Жалко малахольного, слышь, как плачет! — посочувствовал Егор.

О. Бендер подошел к клетке и стал рассматривать последнего из рода, зрелище было удручающее. Леприкон узнал Командора и заплакал еще сильнее. Ситуация была парадоксальна. Когда-то Блупик Шкода встретил каторжника в безвыходной ситуации, в пещере, из которой не было выхода. Каторжник должен был в ней сгинуть, но жизнь штука не предсказуемая. И теперь вчерашний узник с интересом рассматривал узника сегодняшнего.

— Контролер! Помоги мне! — взмолился леприкон. — Я попал сюда только потому, что ты забрал мою удачу. Или убей, чтоб я не мучился.

Коротышка горько зарыдал.

— О чем это он, Командор?

— Бредит, бедолага. Видать совсем крыша поехала, — без лишних эмоций пояснил О. Бендер. — Надо смилостивиться и прикончить поганца.