Александр Безликий - Психопат и бестия [СИ]

Где я? Кто я? Нет. Насчет второго вопроса, все в порядке. Так. Имя. Настя? Да, Настя. А фамилия? Не помню. Черт. Почему так? Почему вокруг темно? Почему так хочется спать? Попыталась кричать, но наружу вырывается лишь тихое мычание. Будто рот заткнули кляпом. Попыталась пошевелиться. Ни в какую. Я не чувствую своего тела. Страшно. И это не тот страх, который испытываешь, когда толпа гопников на улице орет «Фшиии! Эй мадмуазель!» Нет… Совершенно иной страх. Животный. Тело я не чувствую, зато вполне ощущаю, как трусливая душонка забилась в самый дальний угол моего тела.

Постепенно я начала слышать какой-то писк, похожий на ультразвук. Затем начала различать легкие толчки. Будто в поезде еду. Звук тем временем стал более-менее различим. Это был звук колес, какого-то небольшого несамоходного транспорта, едущего по каменному полу с железными стяжками. Так. Меня скорее всего куда-то везут. Это отчасти хорошо. Я живая. Дальше что? Так. Без паники. Что последнее я помню. Помню, что заключала какой-то контракт. Какой, не помню. После этого, пустота. А до этого что было? Не помню. Хоть убей не помню. А в какой одежде я заключала этот «контракт»? Тоже без понятия. В моей памяти, этот фрагмент предстает в виде двух силуэтов, сидящих за столом. Моего, и того человека, с которым мы заключаем контракт. А семья? У меня есть семья? Смутно, но что-то припоминаю. Когда пытаюсь вспомнить что-то про родных, в сознании витает картинка кладбища с тремя могилами разной величины. Понятно все. Моя семья, скорее всего, мертва. А значит, что от безысходности я подписала тот контракт. Вот только ни условий, ни то, что я получу взамен, я не помнила. Гадство. И что мне теперь делать? Смириться? А что мне остается.

Пока я бродила в дебрях своего сознания с вопросами аля «Кто я?», «Где я?» и так далее, к телу потихоньку вернулась чувствительность. Сначала это был легкий зуд, затем судороги, после них жгучая боль. И вот, когда все успокоилось, я наконец поняла, что это и вправду меня везут. Вот только куда и зачем, все еще оставалось загадкой.

— Слушай. А второй уже на месте? — Оп, а вот и слух прорезался — Или нам еще и его тащить?

— Игорь. Ну что ты как маленький. Выполняй свою работу и не задавай глупых вопросов. Нам за это не платят. — ответил ему второй голос — Так, тут порог. Осторожно.

«БАБАХ!»

Оказывается, вместе с чувствительностью, вернулась и боль. И этот порог, дался мне действительно больно. Какой мудак умудрился в больничном заведении не прикрытым оставить? Хоть бы закрыли чем-нибудь, чтобы не так больно было лежащему. И кстати, лежащему на чертовой больничной кушетке. Почему кушетке и почему именно больничной я ответить не могла. Так подсказывало мне мое шестое чувство и ремни, которыми было стянуто мое тело. Теперь я их отчетливо чувствовала. Так же как чувствовала повязку на глазах и кляп во рту.

«БАБАХ!!»

— МММММ! — промычала я

— О, смотри братишка. Очнулась кажись.

— Тебе то с этого чего?

— Да так. Просто. — голос замялся и вскоре умолк

Еще пару минут мы ехали молча.

— Слушай. А может мы это. Того? — я конечно жестов не видела, но предчувствие было нехорошим

— Чего того?

— Ну, за угол и пока она еще в сознании. — по интонации я почувствовала улыбку на лице этого урода — Отлично время проведем?

Мудак! Тварь! Козлина! Некрофил! Так стоп. Последнее лишнее. Я еще жива. И дайте мне волю и ослабьте ремни. Я вам устрою, ночь длинных кинжалов. Уроды.

— Окстись придурок. Нас же следом отправят, если ты чего подобное учудишь. — а второй паренек похоже адекватней.

— Скучный ты. — кажись мудак обиделся. Оно и к лучшему.

— ММММ! — вновь обратила я на себя внимание

— Слушай, ну она ведь сама просит. Смотри как мычит. — Кажется зря я привлекаю к себе внимание. Вот тут оно действительно лишнее.

Кушетка остановилась. Мне стало страшно. Затем послышался звук хорошей такой, отцовской затрещины, и недовольное пыхтение мудака.

— Завязывай. В следующий раз, ударю сильнее.

— Куда уж сильнее. — хмыкнул мудак.

Кушетка вновь дернулась, и мы поехали вперед. Через какое-то время, послышался звук открывающейся двери и чьи-то крики.

— Эй начальник! Скоро начнем уже? Задолбало находиться в этом мире.

— Подопытный номер один. Я прошу вас успокоиться и ждать своего товарища.

— Эй, у меня вообще-то имя есть. Меня Марк зовут. Кстати. А тебя как зовут.

— Зачем вам. — ученый в белом халате стоял за столом и не отрываясь, от каких-то расчетов за своим персональным компьютером, отвечал на мои вопросы.

— Неохота помирать, не зная имени своего убийцы.

— Валерий Анатольевич. — он все так же не оборачивался — Теперь вы довольны?

— Нет. Херня все это Валера. Давай по новой.

— Не понял. — Кажется старый прикол вывел его из состояния полной концентрации

— Да не кипяти ты мозг. Итак жрать охота. Прикол это. Старый.

Валера посмотрел на меня как на идиота и отвернулся обратно к своему столу. Только в этот раз он возился не с компьютером, а с каким-то шлемом, на котором располагались датчики, похожие на те, которые применяют при снятии кардиограммы. Интересно, интересно. А это кому? Я повернул голову вправо и посмотрел на точно такой же шлем, лежавший на железной медицинской тумбочке возле моей кушетки. Ну это точно мой. Следовательно тот, что в работе, это для второго номера. Хе-хе. Приятно быть первым.

— Марк Георгиевич. — Валера впервые обратился ко мне сам

— Да Валер. Слушаю тебя.

— Какого это. Убивать людей. — он говорил спиной ко мне

— Странные мысли вас посещают. Валера.

— Ответьте пожалуйста. Это важно.

— Эх. — я тяжело вздохнул — Да никак. В первый раз, это страх и неприязнь. Потом как-то само собой все проходило. Можно сказать по одному сценарию.

— Скажите. Вы видите, во сне лица своих жертв.

— Слушайте. Валерий. Я что, кого-то из ваших прирезал? К чему такие вопросы, будто вы сейчас смелости набираетесь, чтобы мне скальпель в глаз воткнуть.

— Нет. Просто интересуюсь.

— Интересуйся у других. Ко мне не лезь. Мне жить осталось часа три, и я не хочу потратить их на болтовню с тобой.

— Может вам священника позвать?

— Мозит вам свищеникя позять. ПОШЕЛ ЗНАЕШЬ КУДА, ТВОЙ СВЯЩЕННИК!!!! Вот именно туда, куда я в прошлый раз его отправил. А теперь дай мне полежать в одиночестве.

Дверь открылась с характерным звуком, с которым открываются все двери в супермаркетах. За дверями, двое молодых парней везли примотанную к кушетке девушку. М-да. Был бы я по моложе, да тело не привязано. Эх… Прирезал бы этих двух гамадрилов. Так крови охота, что прям не могу. И откуда такое чувство? Раньше я за собой такого не наблюдал. Опять они со своими препаратами перехимичили. Вон деваха, бледная как снег. Не мертвая хоть? Да нет. Мычит что-то. Ниче-ниче. Потерпи подруга. Скоро все кончится.