Кирилл Смородин - Охота

Кларисса опустила голову, уставившись на бокал с вином. Она тысячи раз задумывалась над тем, что именно толкает ее пойти против Вивьен. И пришла к выводу совсем недавно – и именно этот вывод укрепил ее уверенность в том, что наставнице надо помешать.

Земля… Действительно, примитивный мирок с точки зрения любого обладателя сильного магического дара… Он едва заметен на фоне других, где идут войны, создаются новые заклинания и артефакты, где колдуны и ведьмы объединяются в союзы, пробуждают могущественные силы, чтобы служить им или использовать в собственных целях. Многие из знакомых Клариссе чародеев относятся к Земле с презрением – совсем как обитатели инквизиторского поместья к маленькой девочке-служанке, которую некому было научить управляться с магическим даром. Молодая ведьма понимала, что сравнивать себя с целым миром глупо, но гулко стучащее сердце твердило об обратном.

– Довольно интересный и необычный ход мыслей, – произнес Зеррлайд, и Кларисса поняла, что ее мотивы больше не являются для мага-провидца тайной. Почему-то от этого на душе стало еще тяжелее. – Верно говорят про вас, людей: все ваши проблемы родом из детства…

– Быть может, мы уже приступим к делу? – перебила Кларисса, с гневом глядя на собеседника.

Тот скорчил миролюбивую гримасу и поднял руки.

– Прошу прощения. Просто разговор с прекрасной дамой для меня – одно из самых больших удовольствий. Люблю побаловать себя, это, знаешь ли, полезно. Однако действительно пора заняться твоим вопросом. Идем.

С этими словами Зеррлайд поднялся, подал руку Клариссе. Пальцы у мага-провидца оказались горячими и потными, отчего все внутри у ведьмы затрепетало от отвращения. Хозяин жилища наверняка чувствовал ее состояние, но не подал виду. Возможно, не хотел портить себе настроение, или затевать выяснение отношений, или – Кларисса считала, что это наиболее вероятно, – просто получал огромное наслаждение от происходящего.

Как бы там ни было, вслед за Зеррлайдом она миновала несколько не менее роскошных комнат и очутилась в полутемном помещении, где не было ничего, кроме стоящей в центре ротонды.

– Прошу, – маг-провидец пропустил Клариссу вперед. – Сейчас мы попадем в святая святых моей обители. Там побывали очень немногие, так что запомни этот момент.

Ведьма промолчала. Как только Зеррлайд встал рядом, ротонда вздрогнула и стала опускаться – очень плавно и совершенно бесшумно. У Клариссы закружилась голова, и хозяин жилища самодовольно хмыкнул.

Спустя полминуты ротонда остановилась: она доставила Зеррлайда и его гостью в полутемный зал. Вдоль стен исполняли причудливый и жуткий танец сотканные из серого тумана фигуры. Они сливались друг с другом, превращаясь в бесформенные облака, из которых через несколько мгновений начинали вытягиваться конечности. Те переплетались, утолщались и укорачивались, образуя подобие голов или новых туловищ, в них возникали бреши…

– Если слишком долго смотреть за их движениями, можно потерять сознание, – тихо проговорил наблюдавший за Клариссой маг-провидец. – Это духи времени, которых мне удалось пленить. Именно они дают мне силы для того, чтобы приоткрывать завесу будущего.

Он вышел из ротонды и приблизился к подобию алтаря, сложенного из костей и увенчанного большим черепом, глазницы которого прятались под уродливым наростом. Кларисса знала, что ей необязательно подходить, и решила остаться в ротонде. Находиться рядом с магом-провидцем было неприятно. А еще она не хотела, чтобы тот видел ее волнение.

«Сейчас все станет ясно. И если моя правота подтвердится…» – Кларисса не знала, что будет в таком случае, – и больше всего боялась именно подобного исхода. Тогда она останется совсем одна, а множество сегодняшних союзников превратятся во врагов…

От последней мысли на глазах молодой ведьмы выступили слезы. Снова одна против всех… Для Клариссы не было ничего хуже этого.

Зеррлайд, тем временем, начал ритуал. Он порезал обе ладони ножом, приложил их к черепу. Духи времени заметались, однако магия не позволяла им приблизиться к провидцу и помешать тому заглянуть в будущее. Вместо этого бесплотные пленники были вынуждены отдавать чародею свои силы, благодаря которой тот и узнавал то, что таилось в грядущем.

Вскоре Зеррлайд загудел на одной ноте и стал раскачиваться. Руки словно приросли к черепу, раздутая голова клонилась то вправо, то влево. Клариссе меньше всего хотелось наблюдать за магом, однако и взгляда от него она не могла отвести. А сердце билось все чаще…

Ритуал не занял много времени – от силы минут десять. Ведьма поняла, что Зеррлайд заканчивает, когда духи времени замедлили свой жуткий танец.

«Сейчас я все узнаю…» – волнение постепенно перерастало в самый настоящий страх.

Маг-провидец отнял руки от черепа, отвернулся от алтаря и, чуть покачиваясь, двинулся к ротонде. По толстым щекам катились кровавые слезы, губы были облеплены пеной, что делало морду Зеррлайда еще более безобразной. Однако сейчас Кларисса не испытывала к нему омерзения. Она хотела лишь одного – узнать…

– Я увидел, что ждет землю в случае, если Вивьен добьется своего, – тихо произнес толстяк, заходя в ротонду. – Сейчас мы вернемся в комнату, и я покажу тебе все.

Путь наверх показался ведьме вечностью, а скрывать чувства становилось все сложнее. Наконец она вновь очутилась в кресле, а маг-провидец навис над ней.

– Не буду произносить длинных речей. Лучше, если ты сама все увидишь, – сказал он и приложил порезанные руки к голове Клариссы.

…Одна жуткая картина сменялась другой. Ведьма не могла не признать, что по сравнению с тем, что показывал Зеррлайд, недавняя война, тяжелой болезнью расползшаяся по довольно большой части Земли, казалась едва ли не пустяком. Боль и страх, словно адский кокон, охватили всю планету – и случилось это по вине тех, кому Кларисса была безоговорочно верна последние два десятка лет, кого считала своей семьей.

Видение закончилось, маг-провидец отнял руки от головы ведьмы, отошел. А та сидела, глядя в никуда, напоминая статую. Лишь бегущие по щекам слезы давали понять, что перед Зеррлайдом живой человек. Тот не отрывал от Клариссы своего лягушачьего взгляда, однако впервые в нем не было насмешки или похоти. Чародей смотрел с сочувствием, искренним, настоящим.

– Зачастую осознание собственной правоты не доставляет нам ничего, кроме боли, – задумчиво сказал он, делая еще пару шагов назад. – Мне жаль, что сейчас случилось именно это.

– Спасибо, что показал мне будущее, – дребезжащим голосом ответила Кларисса. Открыть рот и произнести слова было невероятно тяжело. Как и дышать, как и видеть все вокруг, как и пытаться принять то, что через несколько десятилетий сотворят те, кого Кларисса любила всем сердцем. – Теперь я хотя бы избавилась от сомнений и ложных надежд.