Александр Шапочкин - Велит

– Так была девочка или нет? – Сиден тоже начал заводиться. – Чего ты мне голову морочишь? Так, не мешай! Найдём котёнка госпожи Виррены, потом тобой займёмся. Говорите, от этих оболтусов вашей дочкой пахнет?

– Погоди, какого котёнка?! – я понял, что у меня сейчас шарики за ролики заедут. – Девочка тоже умеет оборачиваться?

– Вряд ли, – староста поскрёб в затылке, – бабры только к тридцати годам человеческую форму принимать начинают. А сколько вашей, госпожа?

– Гоуд и поуловина, – Виррена не вмешивалась, но поглядывала по сторонам с интересом, – оуна ещё мелкая.

– Значит, с годовалого щенка бабра будет. – Сиден надвинулся на Митро с компанией. – Ну, щучьи дети. Говорите, иначе хуже будет!

– Погоди! – у меня словно что-то щёлкнуло в голове. – Значит, мы ищем не человеческого ребёнка? А котёнка?

– Ну а я про что? – староста смерил меня презрительным взглядом. – Госпожа Вирена из бабров-оборотней будет. Они зверями рождаются, а как взрослеют, так могут оборачиваться человеками. Мужиков-то у них нету, только бабы, а род продолжать надо. Вот и заманивают деревенских, правда, потом живыми отпускают, честь по чести.

– А ваш папенька не потому сам к логову ходил, а другим запрещал? – не смог я удержаться от подколки. – Сами-то не наведывались?

– Ну, батька-то да, было дело, – покосившись на бабру, Сиден не стал отнекиваться, – а я нет. У самого вон семеро по лавкам. А бросить родную кровь не смог бы.

– Ладно, межвидовыми родственными связями можно заняться позже, – свернул вопрос я. – Сейчас же надо найти ребёнка, то есть котёнка. Я-то спрашивал их о девочке, так что Система вполне могла засчитать их клятву.

– Митро, пёс шелудивый! – староста ухватил одного из дровосеков за шкирку и приподнял над землёй, мотая из стороны в сторону, словно куклу. – А ну правду говори, а то я не госпожа Виррена, мигом из тебя всю дурь выбью! Где котёнок?!

– Пощади, дядька Сиден! – взвыл мужик и следом остальные повалились на колени. – Хаос попутал! Думали, повезло, щенка бабра нашли! Деньгой разживёмся!

– Я же вам, выродкам, говорил к дальней заимке не ходить! – вот теперь староста разозлился по-настоящему, и от его удара Митро, перевернувшись в воздухе, грохнулся о землю. – Я же каждого предупреждал! Вы же мне клялись!

– Забыли мы, дядька Сиден, – прогнусил один из дровосеков, которых уже реально трясло. – Митро с панталыку сбил. Говорил, что он точно знает, что это обычный щенок, к тому же самец.

– А чего тогда мне врали, если поняли уже, что натворили? – несмотря на грозный взгляд старосты, влез я. – Зачем Системой клялись?

– Дык испугались! – мужик опять хлюпнул носом. – Как госпожу Виррену увидели, так душа в пятки ушла.

– Где котёнок, паскудники? – судя по севшему голосу Сидена, он готовился к худшему. – Где, я вас спрашиваю?!

– Продали… – на дровосеков уже было жалко смотреть, настолько их проняло. – Рейнджера встретили, он в столицу направлялся. Сказал, к нам заходить не будет. Мы на него сразу хотели свалить, да этот хмырь вмешался, сюда поволок.

– Идиоты… – староста, словно мгновенно постарев на десяток лет, грузно хлопнулся на колени. – Прости, госпожа, моя вина. Об одном молю, мою жизнь возьми, но прости этих оболтусов. Не со зла они, а от скудости ума. Пороли мало, так ты поучи, но живота не лишай. Молодые, глупые, у половины ещё детей нет. А рейнджера этого мы найдём. Далеко он вряд ли ушёл, тут одна дорога.

– Ты… – Виррена подошла ко мне, заставив напрячься, – я поутер-ряла вр-ремя. Ноу ты был пр-рав. Стар-роуста нашёл воур-ров. Я накажу…

Мгновенно обернувшись зверем, оборотень кинулась на трясущихся мужиков, хлестанув каждого из них по морде лапой. Те кеглями покатились по земле, а когда смогли подняться, все увидели страшные шрамы, разворотившие лица. Однако при этом удары оказались не смертельными, и даже глаза не пострадали. Убивать дровосеков пантера явно не собиралась, так как вновь стала человеком и опять подошла ко мне.

– Ты идёш соу мноуй, – возражений она явно не принимала. – Будешь искать доучь.

Отказаться после столь показательной экзекуции мог только полный кретин или человек без чувства самосохранения. К тому же мне всё равно нужно было в столицу. Так что я молча кивнул и протянул Виррене свою куртку.

К счастью, снова сбивать ноги нам не пришлось. Староста тут же приказал снарядить телегу, и сам же сел возницей. Видимо, боялся, что разозлённая нарушением договора пантера всё-таки порвёт кого-нибудь. Такое поведение вызывало невольное уважение. Было видно, что человек печётся о своих людях, не то что чинуши на Земле. Если тут все такие, то можно и не возвращаться. Но, скорее всего, это специфика отдалённых замкнутых деревень. Все друг друга знают, все на виду. Впрочем, у нас и в таких находились мрази, считающие себя посланцами бога на земле, раз умудрились сесть в кресло начальника.

Я тоже боялся, что Виррена сорвётся, особенно в свете новой информации о ней. Человек-оборотень — это и так страшно, а уже если наоборот… лёгкий налёт человечности вряд ли удержит ярость зверя. А когда он в двадцать с лишним раз выше тебя по уровню, становится жутко и остаётся лишь надеяться на лучшее.

Больше всего я опасался момента встречи с рейнджером. Представляя себя в ситуации, в которой кто-то посмел купить моего украденного ребёнка, я понимал, что отомстил бы не только похитителям, но и покупателю. Вот только как понять ход мыслей разумного зверя? Пусть Виррена и имеет возможность становиться человеком, думать как люди от этого она не стала. Короче, я хоть и надеялся на лучшее, но готовился к худшему.

Староста, судя по виду, разделял мои опасения. Когда уезжали, он так обнимал жену и детей, что сразу становилось понятно: прощался. Значит, понимал, что полностью зависит от настроения бабра-пантеры и вполне может не вернуться. И сейчас сидел на облучке, сгорбившись и так вцепившись в вожжи, будто это был спасательный круг. Мне подбодрить его было нечем. Самому бы не впасть в уныние, хоть это и смертный грех.

Между тем нашу телегу по весьма приличной мощёной дороге шустро тащила парочка необычных животных. С ходу я бы назвал их гибридом лося, лошади и козла. От первого были тонкие, но невероятно сильные ноги, от второй — мощное тело, явно пригодное для перевозки всадника, ну а голову, чуть меньшую, чем у коня, венчали крутые козлиные рога, слегка загнутые вперёд, чтобы было удобно нанизывать на них противника. Как показывала информационная табличка Системы, звались эти звери «ама» и были шестнадцатого уровня.

Больше ничего интересного в округе не нашлось. На лес я уже насмотрелся на год вперёд, тем более в сумерках было уже не разглядеть отдельных деревьев, что уж говорить о зверях и птицах. Да и стоило ли опасаться нападения хищников, когда самый грозный убийца в округе сидел рядом со мной на соломе. Думаю, местную живность человеческим обликом было не обмануть. Так что, подумав, я достал шары Бао Динга и уселся медитировать. А чего? Сделать я всё равно ничего не мог, а нервы, они не казённые. Их беречь надо.