Виолетта Цепеш - Перерождение. Новые земли [СИ]

Пройдя первую часть кладбища, мы подошли к светящемуся порталу, любезно приглашающему во вторую зону. Ступив по ту сторону, я ахнула. Пред нами стоял огромный склеп из белого камня. Стены расписаны черными и золотыми завитушками, что обрамляли непонятные надписи. Двери склепа из добротного черного дерева с тематической резьбой ‒ на устланном костями полу, стоят на коленях окрашенные золотым скелеты, поднявшие костлявые руки к небесам. Ну, если точнее, они тянулись к чаше, заполненной черной водой. В верхних углах двери вырезаны два крылатых воплощения Смерти, укутанные в балахоны с капюшонами. Одна дева держит в руках череп, вторая боевую косу.

Так необычно. Ощущение, что это не просто резьба, а некая история. И от осознания этого у меня пробежали мурашки по коже. Несмотря на все это жутковатое ощущение, я посчитала дверь невероятно красивой. Для меня она была произведение искусства, нечто столь величественное и важное.

‒ Нравится? ‒ рядом раздался скрипучий голос некроманта.

Гран настороженно вздыбил шерсть, я же не повела и ухом. Лишь лениво обернулась на мужчину, и обвела оценивающим взглядом.

Ну что сказать, он почти не изменился. Все такой же до жути худой, будто страдающий анорексией. Угловатые, грубые черты лица, впалые щеки, синяки под мутно-голубыми глазами. Он все так же похож на безумного фанатика, разве что теперь цвет лица стал еще более серым, да балахон из более дорогой и приятной ткани со странными золотыми узорами на рукавах.

Некромант Норфак 86 уровень

‒ Если честно, то да, ‒ я снова взглянула на дверь. ‒ А ты неплохо поднялся. Твое кладбище выглядит весьма богато.

Мужчина хмыкнул и оценивающе посмотрел на мою группу. Потом он кивнул голему, и та отворила склеп. Створки нехотя заскрипели и двери распахнулись, приглашая в свою таинственную темноту.

‒ Только ты, ‒ намекнул Норфак.

Кивнув, я пошла вперед, входя с осторожностью и трепетом. Стоило мне перешагнуть порог, как тут и там вспыхнули зеленые огоньки пламени, мерно полыхающие в воздухе. Дверь позади громко закрылась, и по стенам прошлось эхо.

Как ни старалась, но я ничего не могла разглядеть. Тьма и только тьма. Огоньки совсем не источали света, не было видно даже пола под ними. Пройдя чуть вглубь, я вдруг осознала, что не слышу собственных шагов. Будто подошвы ботинок ступают по воздуху.

‒ Пришла! ‒ отовсюду послышался вкрадчивый шепот.

‒ Эй, это она! Она пришла! ‒ и еще один, более высокий, принадлежавший женщине.

‒ Да-а, мы были правы, ‒ словно старческое кряхтение.

‒ Ее испытание выйдет веселым, ‒ кто-то гнусно захихикал. ‒ Так начнем же первый акт?

‒ Начнем!

‒ Начнем…

Помещение заполнилось чужими голосами. Они шептали, вкрадчиво и скверно. Но это был настолько громкий шепот, что пришлось прижимать ладони к ушам. Десятки и сотни голосов словно слились в один, сводя меня с ума. Но в миг они пропали, одарив меня столь желанной тишиной.

Посреди комнаты зажглась пара более ярких зеленовато-лиловых огней. Меж них появилась чаша, та самая, изображенная на двери. Она выглядела словно небольшая белая пиала, расписанная черными скелетами на широкой, невысокой ножке и золотой нитью каемки.

Я буквально нутром ощущала, насколько важен этот момент. Понимая, что передо мной реликвия, я смотрела на чашу с трепетом, и боялась подойти ближе. Такие предметы источают силу, и она может… должна достаться мне. Однако, за все в жизни приходится платить. И этот дар может стоить слишком дорого.

‒ Рита, ‒ позади прозвучал знакомый, но какой-то искаженный голос.

Резко обернувшись, я прикусила губу, позволив капле крови проложить дорожку к подбородку. Передо мной стоял Ник. Его лицо покрыто гнойными нарывами, тело ‒ скелет, обтянутый кожей. Конечности неестественно удлинены, а на кистях красуются стальные кандалы с цепями. Черные волосы спадали на лицо, слегка прикрывая левую щеку. Ее будто кто-то оторвал, оставив зиять дыру, в которой виднелись его зубы и часть кости челюсти. Но глаза, о Тьма, его глаза горели неестественно кислотным цветом.

Слуга Бога Смерти Ниар 96 уровень

Он знает, что происходит. Смотрит на меня и медленно кивает, как бы говоря: «Давай, ты должна это сделать».

‒ Жнец, ‒ запели голоса.

‒ Ты должна быть беспристрастной!

‒ Он лгал!

‒ Он слуга Богов, предавших Смерть!

Голоса все шептали и шептали, будто издевались. Я понимала, что должна сделать и зачем. Эти знания просто появились в моей голове, будто из пустоты.

‒ Я надеялась поговорить об этом в несколько другой обстановке, ‒ я нервно усмехнулась, и облизнула окровавленные губы.

‒ А я-то надеялся, ты еще нескоро догадаешься, зря, ‒ его голос не дрожал, нет. Ник был тверд и спокоен, будто происходящее ‒ само собой разумеющееся действо.

Сжав древко косы, я подошла к парню вплотную. Позади ликовали голоса, подбивая сделать ЭТО!

‒ Скажешь что-нибудь напоследок? ‒ я изогнула бровь, всматриваясь в уродливые черты лица Ника.

‒ Боги опасны для тебя, ‒ голос братишки поник. ‒ Постарайся угодить им, пока они не поймут, что ты можешь стать для них куда опаснее Хаоса.

‒ Боюсь ты меня переоцениваешь, ‒ я обошла парня и встала позади него, положив ладонь на холодный лоб Ника.

‒ Жнецы ‒ воля Смерти. Именно Смерти, а не ее Богов, ‒ он слегка отклонился, положив голову мне на плечо. ‒ Поверь, если выживешь, станешь…

‒ Еще той занозой в их заднице? ‒ Мы усмехнулись, и мой взгляд упал на подлетевшую к нам чашу. ‒ Мы встретимся вновь, я обещаю.

Прижавшись губами к виску Ника, я резанула косой по его глотке. По бледной коже полилась черная, густая кровь. Я тут же подставила чашу под струю, позволяя наполниться.

Наблюдая, как из Ника вытекает жизнь, я едва сдерживала бурю эмоций, рвущихся наружу. Злоба, ненависть, обида. О Тьма, как же это больно! Сердце будто разрывалось на миллионы частей. Мне так хочется остановить это, но даже если я волью в Ника все фиалы хитов ‒ не поможет. Только не здесь!

В один миг все оборвалось. Я стала холодной, безэмоциональной. Нет, злоба никуда не ушла, как и любовь. Да, Бездна вас поглоти, я полюбила этого засранца! Путь поначалу родственные чувства навязаны, но в итоге я все еще считаю его братом. И эти твари заплатят!

Точно, Боги… виновны они. Смерть лишь забирает души в свои чертоги, даруя покой. Но они не дали бы ему уйти к ней, они бы растоптали его душу, разорвали между собой, и сожрали.

Стоило последней капле упасть в чашу, тело Ника окутало пламя кислотного цвета, жадно пожирая плоть. Он сгорел в моих руках, окончательно исчезнув.

По щеке скатилась одинокая слезинка. Я медленно взяла в руки чашу и прильнула к ней губами. Рот наполнился тягучей кровью. Этот сладковато-металлический привкус был до тошноты отвратительным, но я не имела права остановиться. Глоток за глотком, пока чаша не опустела.