Array Журнал «Аконит» - Аконит, 2020 № 07-08 (цикл 2, оборот 3:4, февраль)

Он слышал, как его товарищ орёт в телефонную трубку из глубины пропахшей валидолом старухиной квартиры:

— Нет… нет… Я сказал, я не потащу его через канализацию… Это слишком ценный экземпляр! Шайзе! Передай комиссару, чтобы засунул свой хвост себе в задницу! Транспорт мне! Быстро!

Агент 400 вернулся злым, но довольным.

Вместе крысы потащили скулящего Виктора Зубова к выходу. Голова арестованного билась о ступеньки.

Улица. Вьюга чуть стихла, но Агент 125 всё равно ощутил, как его продувает насквозь, и запахнулся в шинель. Он подумал, что Агент 400 пробивной парень, что сам он так не умеет. Дежурный просто послал бы его куда подальше, а комиссар потом устроил взбучку.

Однако сегодня они победители, им можно и понаглеть.

Транспорт зарулил во двор примерно через десять минут — чёрная машина со злыми глазами. Затормозив, она встряхнулась, чтобы скинуть снег с крыши.

За рулём сидел агент, чьё зловещее молчание целиком состояло из первостатейной крысиной ярости.

Погрузились. Виктора Зубова бросили на пол, сами сели на сиденье, положив ноги на его вздрагивающую спину.

Машина мчалась по ночным, продуваемым ледяным ветром улицам посёлка. Снежные столбы вылетали из-под ее бешено вращающихся колёс. Дворники с яростью скребли ветровое стекло.

Уже при выезде на трассу Агент 125 заметил на гребне придорожного сугроба какую-то фигуру. Он приник к стеклу. Калпа стояла неподвижно и смотрела им вслед. Ее глаза, где светилась вечность, были мёртвыми, а из открытого рта текла зловонная жижа.

Комиссар, хотя и ворчал, выглядел довольным.

— Будь вы расторопней, не пришлось бы сейчас зады отмораживать, — сказал он, глядя, как Виктора Зубова уводят два рослых крыса-охранника.

Агенты 125 и 400 стояли перед начальственным столом.

— Ладно.

Комиссар вытащил бумагу, что-то начеркал на ней, тиснул печать и протянул Агенту 400.

— Отдайте интенданту. Вы заслужили сегодня поощрение, засранцы. В мясорубку не попадёте.

Потом он смеялся скрипучим омерзительным смехом.

Агенты сходили к интенданту, который выдал им дополнительный паек.

В нем, конечно, были и сальные свечи, от вида которых у Агента 125 заурчало в животе.

Пучеглаз сидел на диванчике и смотрел телевизор, когда раздался звонок. Он протянул руку к столику с телефоном и ответил в трубку:

— У аппарата!

Трубка что-то крякнула.

— Наконец-то! — Пучеглаз вскочил с диванчика. — Наконец-то!

Трубка упала на рычаг, а сам Пучеглаз стремглав бросился в соседнюю комнату.

Там он открыл квадратное окно и высунул голову наружу.

Пролетая мимо окна, громадная бабочка с белыми черепами на чёрных крыльях сбросила свой груз — картонную коробку, обёрнутую скотчем.

Кудахча от нетерпения, Пучеглаз отскочил от подоконника и разорвал скотч. Внутри коробки, на куске ваты лежал Виктор Зубов.

Пучеглаз рассматривал его пристально и с нескрываемым восторгом.

Ну точно такой, какой ему был нужен! Один в один!

Осторожно вытащив человечка из коробки, Пучеглаз отправился в другую комнату. Выглядела она как библиотека, но вместо книг на полках стояли кубические аквариумы без воды. И в каждом кто-то жил.

Пучеглаз остановился. Вот оно — специально приготовленное для Виктора Зубова жилище.

Туда, в новенькую стеклянную коробку с крышкой, вентиляцией, системой подачи воды и пищи, Пучеглаз и опустил своё новоприобретение.

— Хорошо, — радостно пробубнил Пучеглаз, глядя через стекло на новый экземпляр своей коллекции. — Великолепно. Экселент!

Он отошёл от стеллажа, завёл патефон и поставил пластинку с легкомысленным вальсом.

Затем Пучеглаз вернулся и стал с удовольствием и трепетом разглядывать человечка.

А человечек лежал на боку — совершенно безвольно, словно дохлый червь, — и сама его поза была воплощением Покорности Судьбе.

Немигающими глазами он таращился на гигантскую лягушку в домашнем халате по другую сторону стекла.

…Вальс тренькал, игла подпрыгивала.

Из цикла «Мифы Чёрного цилиндра»; история третья

В самом лучшем пансионе для девочек Катинграда был прелестный маленький парк, где три подруги любили гулять.

В середине лета они сделали это снова.

Нарядились в лучшие платья — синее, зелёное и жёлтое — и собрали всё самое необходимое.

Оставалось выйти в Солнечный День.

— Будьте осторожны, — предупредила девочек воспитательница с лицом из сырого теста и двумя изюминками вместо глаз. У неё не было рук, но в остальном эта женщина была идеальной, особенно фигура — настоящий портновский манекен.

Девочки спросили, чего им бояться в парке за высоким забором.

— Время идёт, — сказала воспитательница. — И оно всё ближе.

Повернувшись, воспитательница укатилась на своих маленьких, отлично смазанных колёсиках.

Девочки посмеялись.

Ну и пусть себе идёт, это время! Им-то что?

И они выбежали из дверей с весёлым хохотом, и помчались по мраморным ступеням, как могут мчаться лишь те, у кого в кармане вечность.

Однако девочка в жёлтом, будучи осторожной от природы, всё-таки проверила свой карман: не пропала ли… Вечность лежала там, где ей и положено, тёплая и приветливая.

У подруг было любимое место — под большим раскидистым деревом, туда-то они и побежали, щебеча, подобно ранним пташкам. Развернули клетчатый плед, поставили корзинку с едой и разложили игрушки: самое время закатить чаепитие. Поставили девочки сервиз, начали вести светские беседы. Тут был и Пучеглаз, любая игрушка девочки в синем, и Киса, плюшевая кошка девочки в зелёном, и Медведь, которого девочке в жёлтом подарила покойная бабушка.

Тик-так. Тик-так. Тик-так.

По гравийной дорожке катил трехколёсный велосипед. Управлявший им мальчик был одет в розовую матроску, и его почти мужественное лицо смотрело вдаль, словно он капитан на мостике военного корабля. Изо всех сил крутил мальчик педали, пока не поравнялся с деревом, у которого расположились подруги.

Мальчик затормозил и громко бросил им:

— Вы почему здесь сидите?

— Вы довольно невежливы, сударь, — произнесла, надувшись, девочка в синем.

— И грубы, кажется, — поддакнула девочка в зелёном.

— Совершенно невоспитанный мальчик, — заключила девочка в жёлтом, и Медведь, которого она держала в руках, кивнул. Пасть Медведя разъехалась, чтобы показать два ряда треугольных зубов.

— Время идёт, — сказал мальчик, гордо запрокинув голову. — А вы словно глупые цыплята! Неужели вы ничего не понимаете?

— Мы понимаем, — ответила девочка в синем, — вы, сударь, мешаете нашей игре. Вот мой Пучеглаз крайне недоволен.

Пучеглаз кивнул.

— Моя Киса говорит вам своё фи, — показала игрушку девочка в зелёном.