Shin-san - Уровни Глубины [AT]

Восемь моих солидных стволов. Восемь – линкора Ре-класса. И двенадцать пушек «Фусо». Эллипс рассеивания выходил более чем знатный, но и вес залпа с площадью накрытия и поражения обещали быть весьма немалыми.

– «Ну, что: готовы? Видите – центральная группа Глубинных собирается в кулак, и явно решила ударить между двух отрядов канмусу? У них даже эсминцы подвсплыли к поверхности. Но и девчонки оттягиваются назад, не спешат в ближний бой. И это для нас хорошо – их точно не зацепит. Так что держим курс и огневое решение, и как только они двинутся на конвой – я стреляю».

– «Да, флагман!!»

– «Принято!»

– «Сэн?»

– «На связи».

– «Ну, а когда они после нашего залпа прочистят уши и закрутят головами – дело за тобой! Выходишь в эфир по радио и на м-диапазоне – и красноречиво обозначаешь всю нашу компанию, как союзников. И убеждаешь не стрелять по полосатым Глубинным!»

– «О’кей!.. Сама, правда, не знаю, как я это сделаю, – но сделаю. Хел, поможешь, если что!»

– «Ну, раз Рэм просит, то как тут отказать…»

– «…Огонь!» – выждав момент, когда «гуляющие» линии траекторий сожмутся в максимально плотный «пучок», я, плавно выжимая спуски орудий всех четырех башен, одновременно послал Амагири Аясэ и Рейне импульс по той сияющей в сознании паутине, что сейчас связывала в единый боевой механизм нас троих.

Мягкий, но могучий толчок в плечи и бедра, – и наши идущие колонной силуэты со звонким грохотом окутались яркими всполохами: двумя желто-оранжевыми, и одним салатово-зеленым, – которые, наверное, высветили серые волны на целую милю вокруг.

– «…Да что б мне сдохнуть!!!» – успела прокомментировать видевшая это зрелище со стороны Спартмайер, прежде чем выпущенные нами снаряды мелькнули стаей цветных трассеров, пролетели над судами и накрыли перед конвоем уже готовую к атаке ударную группу Глубинных.

И пусть одновременный выстрел двадцати восьми стволов реального калибра 30-40 мм был просто шумным и ярким, – но вот попадание двадцати восьми снарядов, обретших мощь залпа реальных линкоров, просто раскололо, разорвало серый сумрак надвое. И если даже мы, с такого расстояния и с уровня поверхности моря, увидели яркое разноцветное зарево и похожие на тучу столбы воды, стеной взлетевшие до неба, и ощутили долетевший спустя долгий десяток секунд раскатистый многократный звук взрыва, – то что же, интересно, ощутили канмусу, находящиеся на расстоянии менее мили от места попадания?

Через воздушного разведчика «Фусо» я успел рассмотреть выросший высокий «частокол» подрывов, с запасом накрывший атакующих и превративший в этом месте почти квадратную милю моря в обширную, кипящую и взбаламученную чашу, от которой во все стороны кольцом расходилась поднятая волна.

А потом картинка мигнула, закрутилась и пропала.

– «Все, выработал топливо», – немного грустно сообщила Аясэ.

– «Нормально, свое дело он сделал – активных отметок в зоне поражения я вообще не заметил», – удовлетворенно кинул я, и обратился уже к Сэн:

– «Продолжаем идти на сближение! Ну, что, мисс Спартмайер: теперь ваш выход».

И тогда по радио над треском и гулом помех, бешеной свистопляской накрывающих поле боя, разнесся звонкий и твердый девичий голос:

– Внимание! На связи эскортный отряд RQ-91! Говорит командир отряда, канмусу третьего ранга CL-51 «Атланта» Сандра Спартмайер! Подходим к точке боя с северо-запада. Прошу дать канал связи с командиром сил канмусу и старшим офицером конвоя!..

– Кейт – пошла!

– Молли – пошла!

– Тара – пошла!

Двое выпускающих техников в желтых непромокаемых комбинезонах с капюшонами, стоящие на качающейся нижней палубе «Артемис» и пристегнутые к леерам у внутренних стен страховочными фалами, привычно и сноровисто осматривали снаряжение канмусу и хлопали по плечам уже четвертой выходящей на воду тройки эсминцев, навьюченных помимо своего штатного вооружения еще и совсем не маленькими вытянутыми контейнерами, расположенными по бокам от закрытого бронекожухом «горба» обвеса.

Проводив взглядом девчонок, привычно скользнувших со слипа в неспокойное море параллельно двойному белому кильватерному следу HSV – и тут же ушедших вбок, старший палубной команды подошел к внутреннему переговорному устройству, закрепленному на переборке, и нажал на обрезиненную клавишу.

– Сэр! Группы «Чарли» и «Дельта» на воде и выходят на рубеж!

– Отлично, принято! – донеслось из динамика.

– Внести изменения на карту тактической обстановки! – находящийся в рубке старпом повернулся к стоящему возле вертикальной прозрачной «стены» второму лейтенанту. На мостике «Артемис» последние несколько часов царило напряжение, сродни атмосфере в хирургическом отделении при сложнейшей операции на сердце. Причем, с не определенным до конца результатом: сейчас группы «Альфа» и «Браво» уже перекрыли свою часть полей, загружались по новой и скоро должны были начать постановку минной «банки».

– Ну, по крайней мере, нам дали небольшую фору, чтобы подготовиться… – капитан Морган скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла. – Линии отсечения практически развернуты. Одним махом девчонок уже не сомнут…

Давно отработанные методы обороны конвоев от вознамерившихся их сожрать Глубинных отталкивалась от, собственно, тактики самих Глубинных. А она, хвала богам, в подавляющем большинстве случаев разнообразием не блистала: обнаружить, догнать, поднырнуть – и начать жрать. Сначала крупные корабли, потом что помельче, а связанных боем канмусу вообще оставляли напоследок, как наименее жирные куски.

Так что обычно, убедившись, что засекшая конвой стая однозначно намерена напасть, отряд эскорта силами эсминцев разворачивал на векторах атаки зону отсечения: своеобразный барраж, густо засыпая воду миниатюрными глубинными бомбами. Причем, небольшие заряды, размером и формой похожие на катушку для ниток, имелись на вооружении двух типов.

Первые разбрасывались поштучно и россыпью. Имея плавучесть чуть ниже нейтральной и очень медленно опускаясь вниз, они в итоге создавали достаточно плотную завесу, препятствующую Глубинным эсминцам исполнить свой излюбленный прием. Вторые же были объединены в натуральные ячеистые поплавковые боновые сети произвольной длины и глубины.

Но самым интересным, пожалуй, было то, что именно содержали эти миниатюрные бомбы в виде активного вещества. Как однажды не слишком весело пошутил кто-то из флотских, «просто добавь воды»: внутри каждой из них имелась ампула с весьма любопытным составом на основе меди или бронзы в защитной оболочке. Морской воде требовалось некоторое время, чтобы растворить её и добраться до содержимого, вызвав его «активацию» с превращением в нестабильное вещество, мгновенно реагирующее на любое проявление «М-фактора». И взрывающееся просто от попадания в поле ауры, уже с детонацией основного заряда «по калибру». А вне поля и носителя любой ауры, или в не активированном состоянии такая штука была не опаснее петарды или же обычной гранаты без запала: взрывчатка внутри есть, да, – но сама по себе она не рванет, хоть гвозди ею забивай.