Shin-san - Уровни Глубины [AT]

Создание этой детонирующей «адской смеси» было случайным следствием научных экспериментов по попыткам искусственного моделирования тканей и жидкостей Глубинных. И в этом оно было чем-то подобно изобретению монахами шампанского: в результате внешних условий и незапланированного побочного эффекта в бутылке с вином образовался газ. Ведь практически все тела Глубинных и их фрагменты попадали на прозекторский стол уже в стадии распада. И естественно, что ученым очень хотелось изучить не только жиденькую и редкую натуру этого сенсационного явления, но и процессы, которые – возможно или вероятно – привели к такому результату.

И однажды вышло так, что в разгар одного из экспериментов с медносодержащими компонентами и сложными химическими соединениями, близкое присутствие некой приписанной к научной группе канмусу внезапно вызвало взрыв, разворотивший половину лабораторного комплекса и убившего трех лаборантов и целого доктора наук.

Причем, как показал разбор чудом уцелевших журналов работ, этот экспериментальный материал значился как предположительно «накопитель» ауры Глубинных – мгновенно впитывающий извне критическую для себя дозу этого толком не изученного поля, провоцирующую дальнейший неконтролируемый процесс.

И вот на основе этих трагически начавшихся, но тут же получивших полный карт-бланш и финансирование исследований и было сделано одно из самых важных, как считали военные аналитики, человеческих изобретений в борьбе с Глубиной.

Обычные глубинные бомбы, как и снаряды и ракеты боевых кораблей, самостоятельно не наносили тварям из морской бездны практически никакого вреда, являясь для них, по сути, съедобными порциями химической взрывчатки, глазированной в металле, – но вот те «подарочки», что щедро рассыпали аватары кораблей… Вот они действовали, как надо, разрывая Глубинных в клочья, калеча и контузя гидроударами близких подрывов. Тем более, что взрыв одной из «бомбочек» вовсе не вызывал детонации ближайших к ней соседок или всей многометровой завесы целиком.

Стаи, состоящие сплошь из эсминцев или имеющие во главе одну-две низкоранговые антропоморфные особи, учуяв добычу, всегда шли напролом, даже не пробуя или не имея возможности уйти еще глубже и ударить снизу вверх. И, погнавшись за столь желанной целью, как конвой, порой целиком гибли на минных полях, влетев туда на полном ходу. От более серьезных сил Глубинных, с вожаками посмышленее, приходилось страховаться, ставя на траверзе и за кормой у давшего полный ход конвоя не только завесы, но и настоящие «минные банки», прикрывающие их от атак из нижней полусферы. Потому как «продвинутые» стаи после первых же подрывов вылезали на поверхность, и бой начинался в куда более привычных для канмусу условиях.

Конечно, случалось всякое – матерые и опытные флагманы Глубинных стай вполне были способны на нестандартные ходы, вроде создания прохода в «завесе» несколькими узкими торпедными веерами или посылом в самоубийственную атаку десятка низших созданий, но такую дыру оперативно затыкали – например, канмусу-эсминцы с небольшими бомбометами гранатометного типа «Хеджхог» и «Маустрап». И в итоге, так или иначе, но бой почти всегда выводился «на воздух». А там уже в уравнение сражения включались тактика, опыт, выучка, и в том числе просто везение.

Главное же – был найден способ почти гарантированно выгонять противника в бой на поверхность или ставить защитные рубежи, которым могли пользоваться даже простые люди. Хотя опасности этого средства для Дев Флота никто не умалял: при невнимательности или ошибках в обращении оно одинаково безразлично убивало как Глубинных, так и самих канмусу.

А пока начавшаяся весьма рискованная «шахматная партия» между силами защиты конвоя AJ-71 и стаей Глубинных, оказавшихся вместе в относительно спокойном «глазу» урагана, развивалась довольно вяло. Возможно, сказалось влияние близкого шторма, или играла свою роль крайняя осторожность людей, буквально на цыпочках вползающих в зону относительного затишья. Но того, чего боялись больше всего – мгновенной общей атаки, – со стороны Глубинных так и не последовало. Обнаруженные висящими в воде на разных глубинах твари из бездны уже явно что-то почуяли и выходили из своей странной спячки, но им тоже требовалось время – которым с радостью воспользовались канмусу.

Первый ход в обнаружении угрозы и обороне от нее всегда ложился на плечи эсминцев, которые, как и в годы Второй мировой войны, были основными «рабочими лошадками» при проводке конвоев.

Вот и сейчас сразу четыре тройки совсем молодых канмусу, пристегнув к спинам загруженные сетями и одиночными минами объемные короба, расходились от «Артемис» разными курсами: одни – обустраивать висящую в толще воды на глубине «банку» на месте, куда, сбиваясь в три плотные колонны, стягивался конвой, а другие – рассыпать завесы из «катушек» и ставить сети. Создаваемый оборонный периметр схематично выглядел как три перекрывающие друг друга дуги подводных минных заграждений и зависшим снизу «карманом-неводом», с торчащими наружу перпендикулярными «лучами» в местах соприкосновения и обозначенные для своих небольшими проблесковыми «блинкерами» на случай смещения из-за волнения. А на воду, тем временем, выходила основная ударная сила: разделившиеся на боевые группы крейсера под прикрытием все тех же эсминцев, и самая «большая дубинка» из имеющихся в наличии – линкор «Жан Бар».

В итоге потребовалось около часа, чтобы окончательно проснувшиеся Глубинные – и особенно их флагман, – наконец, поняли, что же именно притаилось и замерло совсем неподалеку от них. И уж тогда-то их реакция не заставила себя ждать – в воде и в воздухе на миг прокатилась и исчезла пронизывающая до костей волна ледяного холода. Ясно дав понять, что во главе столкнувшейся с ними стаи – однозначно Они, и что такой лакомый кусок, как конвой, она упускать точно не намерена.

И что бой, фактически, уже начался.

Две первые небольшие стаи Глубинных эсминцев, попытавшеся охватить сбившийся в плотную группу конвой, предсказуемо влетели в минные сети и полегли в полном составе – в двух секторах вверх разом взлетело несколько десятков пенных столбов, а низкий грохот взрывов прокатился над водой, даже заглушив на миг громовые раскаты по-прежнему беснующейся всего в каких-нибудь паре миль от конвоя непогоды. Вот только своей жертвой они почти пробили в полях два прохода, через которые, пусть и потеряв еще несколько единиц, но прорвались две Глубинные ударные группы по десять-пятнадцать эсминцев, нескольких легких крейсеров и одного тяжелого. И как раз с ними-то вплотную схлестнулся отряд прикрытия этого участка, вместе с подошедшей для усиления канмусу «Норфолк».