Макс Мах - Альв

— Открыть ворота! — Ее голос звучал ровно и сильно, но пробирал до костей. Нерв жил в легкой хрипотце и басовых нотах, заставлявших думать не о скрипке, а о большой виоле.

— Уходите, госпожа! — крикнул кто-то из воинов, по-видимому сержант, появившись между зубцами надвратной башни. — Мы не причиним вам вреда!

— Мне? — искренно удивилась Альв. — Вы? Вред?

— Ты кто? — наставила она на воина указательный палец правой руки.

— Я Аццо из Берна, сударыня, — представился сержант. — И здесь, на стене, я старший по команде.

— А где Бруно Большой? — спросила Альв все тем же ровным и в то же время крайне опасным голосом.

— Господин освободил мастера Бруно от обязанностей сержанта…

— А тебя, благородный [83] Альв иронизирует над именем сержанта: Аццо — на древнегерманском языке означает "благородный от рождения". , стало быть, назначил?

— Так и есть, сударыня, — Сержант был вежливым человеком и явно не хотел оскорбить знатную даму, даже если она неподобающе одета в мужской костюм.

— Кто же твой хозяин и отчего ты не позволяешь мне войти в замок? — Настаивала Альв. — Я такая страшная?

— Нет, сударыня! Но граф д’Авеллино приказал чужих в замок не пускать.

— Так это Николао! Вот так казус! — неожиданно рассмеялась Альв, и Яков подумал, что она, похоже, вспомнила достаточно много, чтобы разрешить возникшую проблему. Возможно, даже слишком много, если судить по быстрому взгляду, брошенному как бы невзначай на Якова.

— Открывай ворота, Аццо! — потребовала она отсмеявшись. — Я Альв Ринхольф, и это я хозяйка Черного замка и Темных аллей. Выполняй!

Но сержант, по-видимому, ничего о Темной госпоже не знал и подчиняться незнакомке, соответственно, не спешил.

— Что ж, — усмехнулась Альв, и в самом деле, становясь сейчас " Черной королевой ". Она снова была спокойна. Бесстрастна и безмятежна. И этим напугала Якова даже больше, чем своим гневом. — Ты сам так решил, Аццо! Так тому и быть!

В следующее мгновение она уже стояла посередине дороги, широко расставив ноги в высоких кожаных ботфортах и воздев руки к вдруг ставшему низким небу. Вот, вроде бы, только что там, в высокой голубизне, ярко сияло солнце, а сейчас небо потускнело и опустилось, став серым и тяжелым, словно перед грозой. Предгрозовое напряжение ощущалось и в воздухе, заставив Якова "почувствовать свое сердце", и это при том что все последние дни он ощущал себя невероятно молодым и потрясающе здоровым.

"Сильно!" — отметил он, наблюдая за Альв, к которой, судя по всему, вместе с памятью вернулись и ее незаурядные магические способности.

И тут у кого-то из стражников не выдержали нервы. Все остальное случилось настолько быстро, что Яков едва не пропустил самого главного. Кто-то нажал на спусковой крючок, послав в Альв тяжелый болт, однако попасть в женщину не смог. Стрела пролетела чуть сбоку, но в следующее мгновение стреляли уже все. Это была обычная для солдат, ожидающих атаки, истерика. Яков такое видел на фронте и не раз, хотя и война была другая, и оружие — не чета арбалетам. Опасный момент, если честно, но стрелы в Альв не попали. Как такое возможно, Яков, разумеется не знал, он лишь вспомнил, что речь, кажется, шла о каком-то колдовстве.

"Заговоренная от стрел! Но я-то нет!"

Он моментально спрыгнул с коня и скрылся за крупом животного, гадая, что и как случится теперь. Но ничего путного в голову не шло, да и додумать мысль, как следует, Яков не успел, Альв нанесла ответный удар.

Взмахом левой руки, на указательном пальце которой, она носила кольцо, называвшееся "жало", Альв смахнула со стены всех, находившихся там солдат, и таким же легким движением правой руки, на указательном пальце которой она носила другое кольцо — "ключ", — обрушила на каменные опоры подвесной мост и вышибла тяжелые, окованные железом ворота. Створки просто сорвало с петель и с грохотом унесло куда-то вглубь замкового двора. А в следующую секунду Альв уже снова сидела в седле.

— Давай, Яков, посмотрим, кто тут вздумал оспаривать мою власть! — прозвучало многообещающе, притом, что все эти "обещания" были самого мрачного свойства.

— Ведите, моя Темная госпожа! — усмехнулся Яков, маскируя иронией обуревавшие его опасения. — Я следую сразу за тобой!

Они проехали под аркой ворот и оказались в просторном внешнем дворе, выполнявшем также функции хозяйственного. Отсюда можно было направиться или налево, или направо, но и там, и там, дорогу преграждали высокие башни с врезанными в них арками ворот. Сами же створки были того же поля ягоды, что и во внешних воротах — сколоченные из толстых дубовых досок и окованные железом. Впрочем, вышибать их не пришлось. Их и запереть-то толком не успели, так и стояли полузакрытые и брошенные — " входи, кто хошь, делай, что в голову взбредет "!

Альв направилась к тем воротам, что были справа, распахнув створки одним небрежным движением руки. Яков тревожно оглядел стены, выискивая притаившихся стрелков. Его-то от стрел никто не заговаривал, так что осторожность никак не помешает, а спешить, по его мнению, им было некуда. Да, и незачем. Кто в доме хозяин, стало ясно в тот момент, когда главные ворота улетели вглубь замкового двора. И урок этот не прошел даром: больше их с Альв никто атаковать не посмел. Ну, а во внутреннем, парадном дворе навстречу Альв — и как успел? — спешил уже "виновник торжества". Во всяком случае, — не без раздражения глядя на этого высокого красивого мужчину, — Яков решил, что это и есть граф д’Авеллино собственной персоной.

— Беллиссима! — завопил мужчина, сбегая по ступеням навстречу Альв. — Ты жива, глариоза девенита! Какое счастье, ми амор, какая радость! О, боги, голубка моя, как я счастлив видеть тебя снова!

— Не ревнуй! — бросила через плечо Альв. Судя по всему, ей было неприятно встретить свою прошлую любовь. Особенно теперь, когда она так решительно изменилась, да еще и в присутствии Якова. — Был грех… и не один…

И она тяжело вздохнула.

"Ну, Альв, как бы то ни было, женщина молодая, — попробовал Яков умерить поднявшуюся в душе волну раздражения. — Нужен же ей был кто-нибудь… под боком! А этот хорош, что тут скажешь! Породистый кобелишко!"

Николао д’Авеллино был, и в самом деле, статным красивым мужчиной. Молодой, высокий, широкоплечий, с правильными, привлекательными чертами лица золотистый блондин с голубыми наглыми глазами. Что еще, спрашивается, нужно женщине, чтобы упасть в его объятия? Ровным счетом ничего! Кроме желания, разумеется, но и с этим, похоже, проблем не было. Ни раньше, ни теперь: смущение Альв отсылало их к прошлому, а выскочившая из дома вслед за графом полураздетая красотка — к настоящему.

— Николао! — закричала она, не разобравшись сходу в происходящем. — Куда же ты, аморе мио?!