Лоуренс Уотт-Эванс - По фактической стоимости

Натан осторожно раскрыл древний манускрипт, подняв облако пыли. Дрожа от страха и предвкушения успеха, он переворачивал хрупкие страницы в поисках нужного ему заклинания.

Долгие годы длился поиск, прежде чем он смог окончательно определить, в каком из тысяч фолиантов хранится формула, вызывающая Дьявола, но теперь он держал в трясущихся руках этот бесценный том.

И наступил момент истины. Действительно ли он этого хочет – обречь бессмертную душу на вечные муки в аду ради земных удовольствий?

Да, решил он, хочет. Столько лет его шпыняли, столько лет он наблюдал, как разные мерзавцы наслаждаются жизнью, когда ему не доставалось ничего кроме боли. Теперь он хочет поквитаться. Он хочет быть здоровым. Хочет быть таким богатым, чтобы никто не указывал ему на малый рост или неказистую внешность. Хочет жить достаточно долго, чтобы увидеть смерть своих мучителей. Причинять им особого вреда он, пожалуй, не хочет – только немного позлорадствовать над их несчастьями.

Что же касается потери души, то он всегда был неудачником, да и на ангела не тянул. Вполне возможно, его душа попала бы в ад и своим ходом. Он сосредоточился на нужной странице, внимательно прочитал подробную инструкцию, которую в VII веке – это он знал – безумный монах написал кровью невинно убиенных девственниц. Запомнил все, каждую деталь, каждую тонкость. Разумеется и сам ритуал.

И, наконец, в уверенности, что ничего не упустил, Натан разделся, мелом нарисовал на полу гостиничного номера, который специально снял, пентаграмму, расставил как положено и зажег семь черных свечей, а потом произнес длинное, практически невыговариваемое заклинание, сопровождая его необходимыми пассами.

Поначалу он решил, что ожидания его полностью оправдались. Температура в комнате упала ниже точки замерзания воды, но, прежде чем изо рта вырвался парок, резко поднялась, стало жарко как в сауне. Тонкий дымок от свечей сгустился, собрался в столб, который заполнил пространство над пентаграммой от пола до потолка. В комнате потемнело, жуткий смех эхом отразился от стен. Громадная, бесформенная фигура возникла среди дыма в центре пентаграммы.

Натан смотрел во все глаза.

Три метра роста, рыжевато-бурая шерсть, сплошняком покрывавшая тело, пара внушительных рогов, царапавших потолок, сверкавшие золотом глаза. То ли человек, то ли козел. Стояло существо на двух ногах, говорило голосом, который напоминал Натану паровой двигатель, выведенный на максимальную мощность.

– Изложите вашу просьбу моей секретарше.

И существо исчезло так же внезапно, как и появилось, а его место заняла симпатичная молодая блондинка – она стояла в пентаграмме, в чем мать родила, с ниспадающими на плечи волосами. У нее были очки в тонюсенькой оправе, в руках она держала блокнот и карандаш.

– Чем я могу вам помочь? – осведомилась она.

Натан не находил слов, и лишь нетерпеливый взгляд блондинки заставил его промямлить: «Я пытаюсь вызвать дьявола».

Она коротко кивнула.

–Да, вы произнесли правильное заклинание, хотя оно давно уже не используется, но, боюсь, Люцифер очень занят, время у него расписано по минутам, а вы не записывались на прием.

– Я… я хотел продать душу, как в книгах, стать богатым и знаменитым, жить несколько столетий…

– Ага, так вам нужен отдел продаж. Пожалуйста, подождите.

Она исчезла, оставив Натана таращиться на пустую пентаграмму. Свечи все горели, дымок кружился… Она попросила подождать, вот он и ждал, ни на секунду не забывая о том, что стоит голый.

Такого он и представить себе не мог. В старых книгах все описывалось иначе. А здесь он вновь столкнулся с привычными атрибутами: чтобы добраться до нужного человека надо преодолеть множество препон. Он-то надеялся избавиться от всего этого, продав душу. Он хотел стать богатым и независимым, дабы никто не посмел заставить его стоять в очереди.

Надоело ему чувствовать себя козявкой, маленьким, испуганным, больным, надоело получать бесконечные пинки, надоело стареть, вот он и решился на отчаянный шаг.

В пентаграмме возник высокий мужчина в костюме в узкую полоску. Он зубасто улыбнулся, и Натан подумал, что зубов у мужчины больше, и они куда острее.

Но кто сказал, что перед ним человек?

– Извините, что заставил вас ждать, – изрек вновь прибывший, – Чем я могу вам помочь?

– Я хочу продать душу. – В голосе Натана прибавилось уверенности.

– Ну конечно, – кивнул мужчина. – Вроде Лилит об этом говорила. Что ж, вы попали в десятку, это моя работа. Мы можем предложить вам наилучшие условия сделки по сравнению с кем угодно. – Он вновь улыбнулся и даже хохотнул.

В ответ Натан сумел выдавить из себя лишь кривую усмешку: если кто-то еще покупает души, то может, ему, Натану, нет смысла иметь дело с этими… людьми?

Как бы там ни было, за ними числились обманы клиентов. Так что следовало держать ухо востро.

– Я хочу получить долгую жизнь, не меньше ста лет полноценного здоровья, богатство и много женщин…

Сотрудник отдела продаж (от его улыбки не осталось и следа – наоборот, он помрачнел) поднял руку. Натан замолчал.

– Мистер… э-э…

– Натан Ранкель.

– Благодарю вас. Мистер Ранкель, хотя мы и стремимся выполнять все желания клиентов, пока они живы… – Он выдержал паузу, вновь сверкнули зубы. – Так вот, хотя мы и стремимся выполнять все желания клиентов – у нас деловое предприятие, а не телешоу с раздачей слонов. Поэтому я очень сомневаюсь, что мы сможем удовлетворить ваши требования, если только вы не предложите нам очень уж необычную душу.

– Э… я думал человеческая душа сама по себе бесценный товар…

Мужчина усмехнулся.

– Дорогой мистер Ранкель, а вы оглянитесь и посмотрите на мир, в котором живете.

За последние сорок лет Натан только этим и занимался. Поэтому не стал спрашивать, что имел в виду пришелец из преисподней.

«Этого следовало ожидать», – сказал он себе.

– Ладно. Тогда что я могу получить за свою душу?

Мужчина поджал губы. – Наобум говорить не буду. Видите ли, нельзя сказать, что мы платим за вашу душу. Скорее, речь идет о закладной, гарантии, что мы получим ее после того как… оборвется ваше пребывание на земле. А стоимость гарантии зависит не только от характеристик и качества конкретной души, но и от того, какая ее часть уже принадлежит нам, и как скоро мы получим ее целиком. Откровенно говоря, наша доля в большинстве душ довольно значительна. Всякий раз, когда вы пользуетесь нашими услугами, мы приобретаем дополнительные акции. Непосредственный контакт нынче стал анахронизмом, однако наш доход постоянно растет.

Натан мигнул. То, что он слышал, определенно ему не нравилось.