Дмитрий Распопов - Изгой [СИ]

— Согласен, это точно не наша война Жан, — предельно серьёзно кивнул тот, забирая поднос с остатками еды, — два франка в неделю из двойного оклада, стоят нашего спокойствия. Ребята кстати тоже согласились участвовать, чтобы ты не один тянул всё это.

— Уверены? — удивился тот, когда он звал всех обратно, лично объезжая каждого из бывших отличных сотрудников, об этом не было и речи, лишь обещание прекратить выкрутасы Жнеца.

Тот в ответ лишь кивнул, не произнеся и слова. Ни у кого из них не повернулся язык возразить, когда он предложил сделать для одного конкретного заключённого исключение в содержании под стражей.

— Мне тут рассказали про ваши законы, — едва парокар тронулся, я обратился к Паулю, — и я не очень понял момента, как можно убивать тех, кто не может работать? Это ведь бесчеловечно!

— Это мне говорите вы? — он презрительно улыбнулся, — тот кто убивает сотнями тысяч?

— Я — это уникальный случай, — не согласился с ним я, — а вы превратили всю страну в какую-то фабрику, где все люди только работают и ничего более.

— У нас все имеют крышу над головой, трёх разовое питание и при женитьбе или выходе замуж, каждая семья получает отдельную квартиру! Может таким похвастаться ваша Империя?

— Нет, но как по моему мнению, вы словно скот загнали людей в огромный тёплый сарай, но как только они перестают приносить пользу, от них тут же избавляются, и именно это мне кажется ужасным, — я понимал его логику, но не мог её принять. Для меня было ступором осознание, что например дедушка бы здесь просто не выжил бы, его давно умертвили, а деньги за душу отдали родным.

— А наш народ наоборот не хочет жить на помойке и влачить жалкое существование не зная, как прокормить семью, — сенатор пожал плечами, — у наших детей счастливое детство до четырнадцати лет, они сыты, одеты, обуты, ни в чём не испытывают трудностей, и всё это оплачивает государство. От родителей требуется лишь обеспечить им воспитание и подготовить к работе на фабриках.

— А как же социальный лифт? — возмутился я подобной постановкой вопроса, — по вашему получается, что сын простого рабочего никогда не станет сенатором?

— Почему же? Он может выбрать путь военного или полицейского, а дальше уже в зависимости от собственных качеств, может стать кем угодно.

Я в сомнении покачал головой.

— Мне видится, что ваше устройство общества другое, но не лучше Имперского. Да многое из того что есть у вас, недоступно в обществе где вырос я, но всё же например сын булочника, имея дар, сможет стать ремесленником и даже дворянином, у вас же этот шанс крайне призрачен, не говоря уже про глобальное повышение статуса. Ваши ремесленники не сильно ушли по социальной лестнице вверх, если не рассматривать элиту, то они находятся в статусе просто высокооплачиваемых рабочих.

— А нам и не нужно слишком много душеприказчиков, — Пауль внимательно на меня посмотрел, — мы обучаем всех, выбирая из общей массы только самых талантливых. Так что считаю, что это у вас такой шанс могут получить не все.

Его слова заставили меня задуматься. В чём-то он был конечно прав, но всё же такую философию общества, которая была в Республике, я лично не мог принять.

— Хорошо, оставим это, — я нехотя кивнул головой, — возьмём конкретный пример. Я пришёл к вам добровольно, обеспечил огромный технологический рывок в области ремесла, который принёс огромные прибыли и вместо благодарности, а также введения меня в высшие слои общества, вы заключили меня в тюрьму. Чем вы отличаетесь от Империи в этом случае? Где ваша хвалёная свобода выбора?

Глава комиссии по правде нахмурился, видимо он не очень хотел обсуждать всё то, что было связано со мной.

— Вы другой случай Рэджинальд. Подобных уникальных способностей и знаний нет ни у кого в нашей стране и возможно вообще в мире. Одно ваше присутствие делает страну сильнее, не говоря уже про прочие достижения. Так что логично, что за обладание вами и вашим гением будут соперничать многие. Сенат не исключение. Ведь то, что оружие использующее вашу технологию производится только на наших трёх заводах, обрушивая прибыли остальных, моментально сказывается на благополучии целых комиссий и комитетов. Никто не хочет получать меньше дотаций из бюджета.

— Почему бы тогда не обеспечить мне нормальные условия жизни, как это было недавно?

— Сейчас всё делается ради вашей безопасности, — цинично ответил он, и его ложь я почувствовал прямо физически, так явно она проявилась на ауре человека.

— В том числе и держать в заложникам моих родных? — поинтересовался я, хотя внутри всё бурлило.

— Ладно, хотите правду, — он недовольно посмотрел на меня, — будет вам правда. Вы не контролируемый убийца с огромными возможностями, которые пугают всех без исключения до дрожи в коленях. Вас бы расстреляли ещё в первый день, если бы не эти же способности, которые с каждым новым вашим изобретениям заставляют всех трястись от страха, представляя себе, что будет, если это достанется врагу. Поэтому контроль и только контроль может нам обеспечить хоть какой-то призрак стабильности и уверенности при общении с вами.

— То есть предложение поселить нас четверых в уединённом, спокойном месте и дать мне спокойно работать, вообще не рассматривалось? — прошипел я сквозь зубы.

— Рассматривалось и было признано через чур ненадёжным. Есть Китай, Германия, та же Империя. Кто поручиться за то, что вас не переманят вражеские агенты? — он недоумённо пожал плечами, — вы слишком опасны Рэджинальд, поэтому получаете ровно то, что заслужили.

— Тюремную камеру и вшей?! — ярость заклокотала во мне всё сильнее.

— Я не собираюсь больше это обсуждать, — он отмахнулся от меня рукой, отворачиваясь к окну, — вы живы, ваша шлюшка тоже, не говоря уже о родителях, так что успокойтесь и наслаждайтесь работой, которую вы так любите.

Зубы сжались до боли в челюстях, так что пришлось хоть и с трудом, но взять себя в руки. Моё недовольство было никому здесь не интересно, мне прямо высказали что я нужен лишь как механизм по добыванию денег, не более. Рассматривать меня как полноценного члена общества никто из них не собирался. Впервые в голове появилась мысль о несправедливости мира, который меня окружает. Я раньше никогда об этом даже не задумывался, принимая всё за данность и текущие реалии, но сегодня, впервые, я подумал о том, что меня не устраивает подобный порядок вещей. Причем неважно где это, здесь или в Империи.

От свежести и необычности подобного взгляда, я даже закрыл глаза и откинулся на спинку широкого кожаного сиденья.

— «Неужели я и мне подобные являются сдерживающимися факторами развития мира дальше? — задумался я, — если рассмотреть мою родную страну, то без энергии человеческих душ остановятся все механизмы, заводы, корабли. Страна находится в прямом рабстве у ремесленников, ведь только от их навыков и знаний можно получить больше энергии необходимой для всего, что окружает человека. Другие, альтернативные источники никто не рассматривает. Ведь та же добыча газа и угля, которые идут на отопление домов или работу газовых светильников просто не идёт ни в какое сравнение по КПД с энергией получаемой от человеческих душ».