Айрис Мердок - Зеленый рыцарь

— Кто же из вас придумал шутку с интимным ужином, ты или Кора?

— О, мы объединили усилия… ты знаешь, Кора очень добра и любвеобильна, наверное, она все еще тоскует по Исааку, и, поскольку у нее нет своих детей, она обожает заботиться о друзьях и знакомых.

— Она-то добра, а ты пользуешься этим, милая грешница.

— О, Клемент, как очаровательно!

— Что?..

— Ты назвал меня грешницей! Какое славное и ласковое прозвище! Да, я именно грешница! О, какой же ты милый!

— Я ни в коей мере не хотел сделать тебе комплимент. Джоан, прошу, давно пора смириться и оставить меня в покое.

— Не могу. Ты так мило выражаешься и согласился прийти на ужин. Почему бы не взглянуть в лицо фактам? Именно ты не можешь оставить меня в покое! Ах, Арлекин, не смотри на меня так!

— Извини, если я нечаянно ввел тебя в заблуждение. Я не способен подарить тебе ту любовь, о которой ты мечтаешь.

— Какой высокопарный слог, очевидно, виски подействовало. Но все-таки ты же любишь меня так или иначе. Ты ведь на это намекал, верно? Так разве, учитывая нашу близость, мы не сможем научить друг друга тому, как надо любить? Мы же очень близки, мы ближайшие друзья… и ты любишь меня, приятель, так ведь… согласен?

— Ну да, вероятно.

— Какой же ты прижимистый кавалер. Но я сама скромность и довольствуюсь даже твоими скупыми ответами! Нет, серьезно, мы ведь правда давние приятели?

— Да.

— Тогда зови меня, как раньше, Цирцеей.

— О, порочная Цирцея, ты превращаешь мужчин в свиней. Ты превратила меня в свинью и теперь жалуешься на мое свинство!

— Ладно, возможно, я и превращаю мужчин в свиней, возможно, да, учитывая большинство тех типов, с которыми столкнула меня судьба. Возможно, невольное превращение мужчин в свиней было проклятием, наложенным на бедную Цирцею богами. Едва ей встречался симпатичный кадр, как он мгновенно превращался в противную свинью! Ах, Арлекин, как же тяжело у меня на сердце.

— Так же, как и у меня. Но с этим ничего не поделаешь. Мы должны тащиться с нашими тяжелыми сердцами по разным дорогам.

— Ты хочешь жениться на Алеф, но боишься сделать ей предложение. Может, ты думаешь, что она скоро согласится сбежать с тобой? Так почему бы тебе прямо не спросить ее, полагаю, надо рискнуть!

— Я не люблю Алеф.

— Клемент, я знаю, что ты жаждешь ее любви, как любой мужчина. Питер Мир тоже возжелал ее. Удивительно, как этому парню удалось взбудоражить всех нас, по-моему, он принес нам какую-то свободу! Я лично почувствовала себя свободной.

— А я нет.

— А мне он явно помог. Я стала добродетельной особой. Я вдруг обрела уверенность в собственной порядочности, буквально поверила в нее. Не могу понять, почему все эти годы я считала себя безнравственной, все твердили мне о безнравственности, и ты, и даже Харви.

Клемент рассмеялся. Колено Джоан на мгновение прижалось к его ноге.

— Милая Джоан, я рад, что ты обнаружила в себе добродетели. Хотелось бы мне также обнаружить их в собственной душе. Но сейчас я испытываю лишь безнадежное уныние.

— «Уныние» — отличное определение. По-моему, твоя проблема в том, что ты любишь Луизу и, сознавая, как Луиза неэлегантна, скучна и глупа, по каким-то непонятным причинам считаешь своим долгом продолжать любить ее. Может, ты думаешь, что тебе повелевает любить ее дух Тедди? Но, Арлекин, неужели тебе не под силу избавиться от такого наваждения? Питер расшевелил всех, кроме тебя! Обрати внимание, как славно спелись наши голубки, Беллами и Эмиль! Едва расставшись с Клайвом, Эмиль тут же подцепил Беллами.

— Как-то я не замечаю в твоих речах добродетели. Твои слова о Луизе далеко не доброжелательны, язвительны и несправедливы.

— Ладно, я знаю, мне просто хотелось растормошить тебя и заставить выдать свои чувства! Подумать только, как же мы с тобой хорошо понимаем друг друга, мы чувствуем себя вместе совершенно раскованно, даже можем говорить друг другу всю правду, верно?

— В известном смысле — да.

— Ты же понимаешь, какая это редкость. Милый Клемент, я люблю тебя и всегда любила, ты сам знаешь. Послушай, послушай меня. Я хочу выйти за тебя замуж, хочу стать твоей женой и жить с тобой отныне и вовеки в печали и радости. Я буду хорошей женой, научусь готовить, убирать в доме, чистить твои костюмы и все такое прочее. Я стану твоей секретаршей, освою компьютер и буду выполнять за тебя всю рутинную работу; на которую ты попусту тратишь время. И все наши ночи будут полны ласки и любви, мы сможем разогнать все тревоги; даже проснувшись от кошмарного сна, мы поймем и успокоим друг друга, сможем устроить замечательную семейную жизнь, да, да, мы будем жить счастливо, просто и правильно. Ах, Клемент, именно к этому я стремилась, именно об этом мечтала всю свою жизнь, прошу, пожалуйста, женись на мне, я люблю тебя так сильно, что…

По щекам Джоан заструились слезы.

— Джоан, не надо плакать, — мягко сказал Клемент, дотронувшись до нее. На мгновение она завладела его рукой. Потом Клемент отъехал вместе с креслом назад, высвобождая руку. — Прошу тебя, не надо так расстраиваться. Пожалуйста, постарайся понять: я просто не хочу жениться на тебе, я недостаточно люблю тебя, мы не подходим друг другу и не сможем ужиться вместе. Этого никогда не будет, это абсолютно невозможно! Пожалуйста, не заблуждайся на этот счет, строя планы совместной жизни…

— Ты считаешь меня безнравственной, считаешь меня неразборчивой в связях и думаешь, что я буду изменять тебе, но я не буду, я хочу быть только с тобой; если бы ты женился на мне, то я не мечтала бы больше ни о ком другом…

— Дело не в этом, я уверен, что ты можешь стать верной женой, но ты героиня не моего романа! А теперь давай перестань плакать, пожалуйста!

В наступившей тишине Джоан промокнула глаза серебристым рукавом платья, а Клемент отодвинул свое кресло еще дальше, потом поднялся и встал за его спинкой.

Джоан произнесла охрипшим голосом, глядя не на него, а на свой подмоченный слезами рукав:

— Ты говорил, что мог бы спасти меня, если бы наступил конец света…

— Может, и смог бы, но…

— Для меня конец света уже наступил.

— Нет, не болтай чепухи и не пытайся угрожать мне губительным «Хэмпфри Хуком». Я уже наслышан от Харви о таких «угрозах»!

— Но, Клемент…

— Ты не повесишься и не пристрастишься к наркотикам. Ты ведь умна и слишком любишь себя, любишь жизнь, ты найдешь выход из любой ситуации. Послушай, если тебе нужны деньги, то я могу помочь, не отказывайся, деньги никогда не помешают… Только не сердись на меня, Джоан, ведь я останусь твоим другом, если ты согласишься сохранить нашу дружбу…

Джоан встала и попыталась стянуть с себя узкое платье. Ей удалось приподнять подол до талии. Неловко покачнувшись, она опустилась на кровать.