Александр Киричек - Водоем. Часть 1. Погасшая звезда

«Да, песенка как раз в тему, к тому же по «античным мотивам»… Надо послушать…», — не зная, где и как искать решения задачи, схватилась за «соломинку» Кострова-младшая.

А из динамика стал доноситься тоненький, но высокий и чистый голос певицы: «Рано ли, поздно ли, там иль тут, тропочку-ниточку оборвут… Но пока есть еще время…»

— А есть ли оно? — вступила Лена, неожиданно ставшая внимательной слушательницей, в воображаемый диалог с певицей.

«…я могу сохранить нить, в лабиринт я войду смело…»

— Да, смелости мне не занимать, но тут одной смелости мало, нужно еще и мозги иметь, — продолжала свои размышления-комментарии девушка.

«…нить в пальцах…»

— Да нет же, нету этой нити, не ври!

«Дам я нить тебе в руки, вместе слов и кольца…»

— Ну, давай же, гони эту нить, да побыстрее!

«У нее два значенья, у нее два конца…»

— Два? Это уже что-то. А я думала ты один конец мне предложишь…

Но певица не стала развивать тему про «концы», а начала новый куплет, нарочито растягивая слова: «Мо-жешь жда-а-ть воз-ле вхо-да не-пре-станно…»

— Это точно, ждать нельзя, ждать бесполезно, надо действовать!

«Золота, серебра тусклый свет…»

— Это точно, золотишка у них навалом, и деньжат тоже.

«Может быть, выхода вовсе нет…»

— Как нет? Не шути так, Настюха!

«Но пока есть еще время, я должна протянуть путь…»

— Ну, давай-же, протягивай, кидай свою нить!

«Дам я нить тебе в руки…»

— Ну, опять заладила одно и то же по второму кругу, — начиная шутливо злиться, не уставала комментировать девушка.

Песня уже подходила к концу, когда певица решилась, наконец, сказать что-то новое: «За-вя-жи два конца узлом на память, мо-жет быть, нить твоя прочнее станет, крепче станет».

— Ну, это уже другое дело. Это дельный совет, только как его понять? — что-то подсказывало ей, что в этих словах есть отгадка, что не случайно она их услышала именно сейчас, что надо только правильно понять эту «рекомендацию» про два конца.

Продолжение радиопрограммы Лену уже не интересовало — она прицепилась к этим последним словам песни. Но информации было недостаточно, и тогда её осенило: надо обратиться к смыслу имени певицы. Она хорошо помнила, что ее звали Настей, но вот что означает это имя? Лена бросилась к книжному шкафу, стала вытаскивать и небрежно бросать на пол книги, приговаривая про себя: «Ну, где же эта книга? Такая маленькая, синенькая… Она же была здесь… А, вот она! Ура! Сейчас все будет понятно…» — и девушка воодушевленно принялась листать книгу, за которую в этот момент — если бы она не нашлась, — не задумываясь, расплатилась бы не только деньгами, но и своим телом.

«Так… вот… Анастасия — значит, воскресшая, воскрешенная… Да, и фамилия у той девицы, которую поздравляли, кажется, была тоже из этой оперы… Да, вспомнила, Анастасия Воскресенская… Что ж, теперь все понятно, все сходится… Два конца связать узлом и воскреснуть!»

Лена довольно потирала руки, хваля себя за настойчивость и смекалку, но более всего за свой ум: «Ай, да Ленка, ай, да молодец!»

Снова зазвонил телефон.

— Да, слушаю! — не скрывая своей радости, чуть-ли не кричала в трубку торжествующая, предвкушающая победу, юная барышня.

— Лен, ну, как, посмотрела!? — это снова был Андрей.

— Посмотрела! Спасибо, что позвонил! — продолжая ликовать, отвечала Кострова-младшая.

— Ну, и что скажешь!? — допытывался Андрей.

— А что я должна говорить? Ты же знаешь, мы с ними как Монтекки с Капулетти. Так что по большому счету мне все равно! — успокаиваясь и стараясь скрыть ликование, переходила на равнодушный тон Елена.

— Понимаю тебя. Значит, на похороны не пойдешь?

— Еще чего? Что я там забыла?… И никто пока не звал, а даже если и позовут, то не пойду. Они мне — чужие люди. Понимаешь, чу-жи-е!!!

— Ладно. А какие планы на сегодня?

— Да пока никаких. Предки в сад уехали ковыряться…

— Слушай, давай сгоняем на Жуки. Мне батя ключи оставил от тачки.

— А тачку оставил?

— Да, конечно. Ну, что поедем? Погода — класс, и водичка уже теплая — вчера Михась ездил, рассказывал.

— Нет, ты знаешь, не могу. Голова что-то, и эти дела у меня начались, — схитрила девушка, которой в этот ответственный момент не столько хотелось побыть наедине с собой, сколько не хотелось встречаться со своим парнем, имевшим привычку отвлекать её пустыми разговорами.

— Ты имеешь в виду «месячные»? — удивленно продолжал собеседник. — Не рано ли?

— Не, в самый раз. Сегодня вот только начались, — продолжала привычно врать юная «хищница».

Однако терять парня она не собиралась — все же он был потрясающим любовником, хоть и немного ограниченным и простоватым, а потому, чтобы его не оттолкнуть, примирительно предложила:

— Андрюш, давай вечерком встретимся, часиков в девять. Мои будут в саду, так что приезжай ко мне. Идет?

— А как же «эти дела»?

— Ну, это же мои «дела», не твои. Могу я хоть раз в месяц подарить любимому мужчине «незабываемую ночь орального секса». Или ты откажешь мне в этом маленьком счастье?

— Аленка, ты — супер! Конечно, приеду.

— Только не пей много, если поедешь на пляж с ребятами, ладно?

— Хорошо, не буду, радость моя.

— Обещаешь?

— Ну, конечно. Я же за рулем!

— Ладно, до вечера, любимый!

— До вечера, котенок мой!

«Уф, наконец-то можно снова подумать. Нет, что-то мне не думается в такой духоте», — увещевала себя начинающая авантюристка, подсознательно мечтавшая о лаврах Великого Комбинатора.

Время подходило к астрономическому полудню, а это означало, что скоро тепло, обильно отданное солнцем бетонным стенам и черной крыше хрущевской пятиэтажки, через час-другой начнет заполнять внутреннее пространство комнат, и будет уже не до выстраивания схем и продумывания действий — мозги начнут плавиться от духоты и жары. Прекрасно это понимая, Лена, не долго думая, собрала свою пляжную сумку, побросав в нее только самое необходимое — подстилку-полотенце, бутылку воды, расческу, запасные трусики, быстренько натянула на себя свое любимое «подсолнуховое» бикини, как ей казалось, наиболее полно выражавшее её двустороннюю — солнечно-жаркую и в то же время темно-таинственную — натуру, надела темные очки, кремовую соломенную шляпу и купленное лишь на прошлой неделе обтягивающее короткое белое платье без рукавов, усыпанное красно-алыми розами…

Через десять минут она уже сидела на переднем сиденье старенькой «копейки», которая везла её к вожделенной глади водохранилища, сулившей прохладу и новые впечатления. Седовласый пенсионер, с удовольствием согласившийся подвезти миловидную особу, призывно махавшую рукой на перекрестке, радостно рассказывал ей о своем холостом сыне, уже «дослужившемся до должности начальника цеха, и это в каких-то 36 лет». Лена, понимая, что «бесплатный сыр бывает только в мышеловке», играла роль внимательной слушательницы, через равные интервалы времени поддакивая деду: «Да что вы говорите!… Никогда бы не подумала!… Как интересно!…» А про себя зачем-то считала, сколько раз в течение получасового вояжа пенсионер посмотрит на её оголенные коленки… Получилось тринадцать… «Это к счастью, — подумала она, выходя из машины. — А все же он славный, этот дед. Жаль, что у меня не было ни одного дедушки. Может быть, тогда я была бы добрее, человечнее!» И в это мгновение ей захотелось отблагодарить этого старичка-шофера, который бесплатно её вёз на своей «тарахтелке», стараясь в меру своих знаний и опыта развлечь беседой, аккуратно объехать все выбоины. Она обошла машину, подошла к водителю, который заботливо протирал от пыли лобовое стекло своего «стального друга» и, нежно улыбаясь и глядя сияющими очами прямо в удивленные глаза пенсионера, предложила: «Можно я вас поцелую?»…