Лэйни Тейлор - Дни крови и света

Бедный Мик покраснел как рак, а Кэроу зажала уши и попыталась перебить рассказ подруги:

— Ля-ля-ля!

— В чем дело? — полюбопытствовал Зири, и Кэроу залилась краской смущения. По ее реакции он что-то понял, и у всех троих лица запылали как маки.

За день ряды повстанцев пополнились пятью новыми воинами. Чтобы умилостивить Тьяго, друзья решили не отступать от его списка пожеланий и требований, даже когда выяснилось, что в кадильнице, случайно вытащенной Зузаной, заключена душа Аксаи, подруги Мадригал. Душа лисицы напоминала смех в багровых лучах заката и слегка обжигала, как крапива. Аксая — из тех, кого хочешь видеть рядом, среди друзей.

Кэроу решила определиться с теми, кто встанет на ее сторону. Солдаты — вряд ли, они всегда были беззаветно преданы генералу. Впрочем, не следовало забывать о Зири и его соратниках из отряда Балиэроса, ослушавшихся приказа Тьяго, — но они в стазисе. Политикой Волка недоволен Амзаллаг… Может быть, Баст. Добродушному Вирко, которого стошнило после расправы над гражданскими, подобные налеты не по душе… Но пойдет ли он против Тьяго?

Что за мысли? Кэроу сама с трудом осмеливалась перечить Тьяго. Как этого требовать от других? Кэроу поделилась с Зири подозрениями о том, что от нее хотели избавиться, и кирин нисколько не удивился:

— Белый Волк любит все держать под контролем, а ты не желаешь подчиниться его авторитету и силе.

Зири считал ее сильной, но Кэроу это не успокоило.

«Да, не желаю. Но что я реально могу сделать?!»

С Тьяго их пути давно разошлись. Он слишком кровожаден, его политика ведет к гибели. Только подумать, что из-за него сделали с мирными жителями! Повстанцы не послушают Кэроу, они и так все понимают, но все равно выполняют его приказы, только один отряд посмел их нарушить.

Кэроу задумалась, что еще противопоставить любимцу всех солдат. Кто она такая? Любовница ангела в человеческом теле. Даже если к ней прислушаются, лидером ей не быть. Она слишком долго не участвовала в сражениях и боялась ответственности, Империи, риска, а больше всего — самого Тьяго, ненависти, сквозящей в его взгляде.

— В другой раз, — пообещала она Зузане, отложив кадильницу с Аксаей. — Давай лучше займемся пожеланиями Волка.

— Отлично, — похвалил ее Тьяго при виде пятерых новых бойцов.

Его маска вернулась. Мягкий, учтивый. За ужином он угощал всех вином.

«Где он его раздобыл?»

— За сохранение нашей расы! — торжественно провозгласил Волк, поднимая бокал.

«Ой ли?»

Кэроу ни на минуту не забывала, зачем ему эти солдаты, досадовала на свою покорность, но на открытое противостояние не шла. На генерала все смотрели с благоговением, внимали каждому его слову. Он мастерски завоевывал сердца химер, внушал, что только на них вся надежда.

Волк радушно разливал вино — густое, красное, из подвалов серафимов, а не травянисто-зеленое химерское. Должно быть, трофей, захваченный в недавнем рейде.

Пить расхотелось. Кэроу отодвинулась от стола.

— Тебе налить? — спросил Тьяго, усаживаясь рядом.

— Спасибо, не надо.

— Говорят, что пропускать тосты — дурная примета, пожелание обойдет тебя стороной.

«За сохранение нашей расы?»

— Если я не выпью, мне не выжить?

— Я не суеверен, — пожал плечами Волк. — А вино хорошее. В наше время так мало удовольствий! Удачный денек выдался: пять новых солдат, Исса снова с нами…

Исса сидела неподалеку, в компании своих соплеменников — правда, стараниями Волка и Кэроу Ниск и Лиссет мало походили на нагов.

— И конечно же, с тобой друзья. — Волк кивнул в сторону Зузаны и Мика, пополнявших свой словарный запас в компании химерских воинов.

Соль, крыса, еда — не очень удачное сочетание. Зузана отодвинула тарелку.

Мик попробовал и заключил:

— По-моему, это курица.

— А по-моему, раньше крыс тут бегало больше.

— Это косвенная улика. — Мик откусил еще раз и вполне сносно сказал по-химерски: — Вкусная соленая крыса.

Все захохотали.

— Это курица, — сказала одна из Живых Теней и захлопала крыльями, как наседка.

«Сфинкс изображает курицу», — изумленно ахнула Кэроу.

Благодаря ее друзьям атмосфера в касбе изменилась к лучшему, да и в работе они помогали. Кэроу взглянула на Тьяго, и ее охватило нехорошее предчувствие.

— Хорошо, что они приехали. Жаль, ненадолго. Им скоро уезжать, — пояснила она, стараясь не поддаваться панике.

— Неужели? Какая жалость… — Тьяго сокрушенно покачал головой. — От них столько пользы. Может, попросишь их остаться?

— Нет, их ждут важные дела.

— Важнее, чем помощь тебе? — осведомился он, и Кэроу похолодела от ужаса. — Не хочется терять такое подспорье.

У Кэроу зашумело в ушах. В словах Волка ясно прозвучала угроза: неповиновение и несговорчивость Кэроу приведут к гибели друзей.

— Я возьму в помощницы Шесту, — взмолилась она. — Оставь моих друзей в покое.

— У Шесты много прекрасных качеств, но воскресительницей ей не стать, хотя присматривать она умеет.

— Не нужно за мной присматривать, я и так делаю все, что ты скажешь.

— Откуда взялась Исса?

Вопрос застал Кэроу врасплох. Она на секунду задумалась, и Волк криво усмехнулся.

— Я же тебе объяснила.

— Неубедительно.

Кэроу застыла, не сводя взгляда с друзей. Зузана соорудила из куриных костей марионетку с глиняной плошкой вместо головы. Гремучий скелетик потешно клянчил объедки, солдаты хлопали, били в купленные Кэроу барабаны. Марионетка плясала, пока не отвалилась голова. Потом все попросили Мика сыграть на скрипке.

— Отведай вина, — сказал Тьяго, вставая. — Богатейший букет. Недаром об ангельских винах говорят: «Чем больше крови, тем лучше».

Кэроу пить не стала.

После ужина все собрались во дворе. Кэроу устроилась рядом с Иссой и наблюдала за Волком. Запрокинув голову и устало прикрыв веки, он сидел в одиночестве и слушал музыку.

Шеста, словно ожившее воплощение скрытой ненависти Тьяго, металась по двору, не спуская глаз с Кэроу, как охотничья собака в погоне за добычей, ждущая сигнала хозяина.

Кэроу, вздрогнув, оглядела химер, зачарованных звуками скрипки.

— Зря я тебя воскресила, — шепнула она Иссе. — Здесь небезопасно.

— Моя безопасность не имеет никакого значения.

— Нет! Для меня очень важно…

— Кэроу, это ты важна. И послание.

Молчание, повисшее между собеседницами, застыло в ожидании вопроса. Пришла пора узнать, что хотел сказать Бримстоун, ведь даже если голос его умолк навсегда, слова его остались.

— Послание хорошее или плохое? — спросила Кэроу, понимая, что дело не в этом.

— Поровну, моя милая девочка, — со вздохом ответила Исса. — Как и все на свете.