Ким Ньюман - Эра Дракулы

— Прошу прощения, сэр, — отозвался Фоули. — А вы…

— Это граф де Билль, — пояснил Мэссингем. — Важный покупатель нашей фирмы из-за рубежа. Он интересуется железными дорогами.

— Путешествиями, — поправил граф. — Я интересуюсь путешествиями. И транспортом будущего.

— Тогда вам повезло оказаться в нужном месте, — заявил Фоули. Он не протянул для рукопожатия свою грязную ладонь, кивнув в качестве приветствия и чуть ли не прищелкнув каблуками. — Ибо именно в этой мастерской звонит похоронный колокол по всей остальной фабрике. Моя машина, моя самодвижущаяся коляска сделает паровой двигатель ненужным, как поезд упразднил за ненадобностью дилижанс.

— Самодвижущаяся коляска? — переспросил граф, растягивая слова и одновременно что-то обдумывая.

— Это просто чудо, сэр, — выпалил Джеральд, сверкая глазами. Джордж потрепал немытую копну волос мальчишки, гордясь своим верным оруженосцем.

Мэссингем подавил горький смешок.

Изобретатель повел их мимо все еще тарахтящего на козлах двигателя к покрытой пылью штуковине, размерами напоминающей небольшую телегу. Вместе с шустрым Джеральдом они сдернули и отбросили в сторону брезент.

— Это мой сгорательный экипаж, — объявил с гордостью Фоули. — Я, разумеется, потом изменю термин. Его можно назвать нефтяной коляской или авто-мобилем.

Изобретение представляло собой прямоугольную платформу, поставленную на четыре колеса с толстым ободом, над которыми, позади одного из двигателей внутреннего сгорания, размещался небольшой экипаж.

— У законченной версии будет кузов, чтобы прикрыть элементы двигателя и погасить шум. Выхлоп выводится вот по этим трубкам.

— Плоский обод колеса предполагает, что она будет идти не по рельсам, — заметил граф.

— Рельсы! — Фоули чуть ли не сплюнул. — Нет, сэр, она станет передвигаться по дорогам. Или же, в отсутствие дорог, по любой более или менее ровной поверхности. Как вам известно, поезда ограничены в своем передвижении. Они не могут ехать там, где раньше, истратив изрядные деньги, не проложили рельсы. Моя коляска, в конечном счете, сможет ехать куда угодно.

— Все время по прямой?

— Благодаря соответствующему механизму передние колеса поворачиваются устройством, подобным рулю корабля.

Такая глупость привела Мэссингема в раздражение.

— Мой дорогой граф, — продолжил Фоули. — Я предвижу, что это устройство, которое вызывает столь большое недоверие мистера Мэссингема, изменит известный нам мир, причем к лучшему. Улицы городов более не будут завалены лошадиным навозом. Снизится число смертей и увечий от животных, сбросивших своих седоков. Сойдут на нет большие катастрофы, поскольку эти повозки повинуются рулю и способны уклониться друг от друга. В отличие от лошадей, они не понесут; в отличие от поездов, их маршрут не предрешен. Сход с рельс, очевидно, также следует исключить. Первым и главным качеством сгорательного экипажа является безопасность.

Граф обошел вокруг изобретения, вглядываясь в каждую деталь, он улыбался, сверкая острыми зубами. В де Вилле чувствовалась какая-то животная сила, целеустремленность, одновременно ребяческая и пугающая.

— Можно? — иностранец указал на водительское кресло.

Фоули засомневался, но, почуяв потенциального благотворителя, пожал плечами.

Де Билль взобрался на сидение. Коляска просела под его весом. Оси покоились на рессорах, как в двухколесном кэбе. Европеец провел руками по рулевому колесу, тяжелому и тугому, словно вентили на шлюзах канала. Сбоку от водительского сиденья располагались рычаги, назначения которых Мэссингем не знал, хотя и предполагал, что один из них должен служить тормозом.

Рядом с рулем находился рожок с резиновой грушей. Граф сжал ее из исследовательского любопытства.

«Би-би-ип!»

— Предупреждать пешеходов, — пояснил Фоули. — Двигатель работает столь тихо, что необходим клаксон.

Граф улыбнулся, глаза его сверкали красным от явного удовольствия. Он бибикнул еще раз, очевидным образом покоренный. Его одержимость поездами осталась в прошлом. «Би-бип» затмил «ту-ту».

Иностранцы так походили на детей!

— Как она трогается с места?

— Заводным рычагом.

— Покажите мне, — приказал де Билль.

Фоули кивнул Джеральду, который метнулся к передку штуковины с рукояткой и вставил ту в двигатель. Он провернул ее раз, но ничего не произошло. Мэссингем уже навидался такого прежде. Обычно официальные лица, собранные лично засвидетельствовать величайший прорыв, расходились к тому моменту, когда двигатель заводился. Потом он давал несколько перебоев, позволяя коляске сдвинуться вперед на ярд или два, лишь затем, чтобы в лучшем случае заглохнуть, а в худшем — взорваться.

Если причуда Фоули взлетит на воздух и прикончит графа, отвечать за это будет Мэссингем. Иностранный господин, несомненно, испытывал тягу к смерти.

Джеральд провернул рычаг еще раз, потом еще раз и…

…и неожиданно точным и быстрым движением вынул его из двигателя. Небольшие огоньки пробежали по внутренностям машины, и поршни начали сжиматься.

Повозка тронулась с места, а граф вновь посигналил. Для счастья ему явно не обязательно была нужна машина, он довольствовался бы одним клаксоном.

Экипаж медленно катился к воротам. Изобретатель выглядел встревоженным, но не протестовал. Прибавив ходу, коляска скрылась в воротах. Соломенную шляпу графа сдуло и унесло к потолку черным дымом, густо валившим из труб позади агрегата.

Мэссингем, Фоули и Джеральд последовали за машиной к дверям в ангар. С изумлением они наблюдали за тем, как граф все увереннее управляется с авто-мобилем, крепко вцепившись в рулевое колесо и поворачивая его все более уверенно, описывая круги вокруг груды рельсов и катаясь взад-вперед между строениями и навесами.

С дороги метнулась, поджав хвост, кошка. Проходящие мимо рабочие останавливались посмотреть на невиданное зрелище. Собралась небольшая толпа бездельников, бросивших свои обязанности. Несколько директоров высунули из окон головы, сдвинув шелковые шляпы.

Это было смешное зрелище, хотя и чем-то будоражащее. Граф являл собой воплощение сосредоточенности и серьезности. Но сама машина выглядела глупо, отнюдь не так величественно, как паровой двигатель. И все же Мэссингем начал понимать, что именно Фоули увидел в этой штуке.

Граф в очередной раз бибикнул рожком. Кто-то рассмеялся.

Очарованный, Джеральд приплясывал позади повозки.

Граф сделал крутой разворот, и внезапно ноги мальчика угодили под передние колеса. Яркая кровь брызнула на маслянисто блестящий двигатель, как если бы это был Молох, требующий жертвоприношения.

Изобретатель закричал. Сердце Мэссингема словно ударили молотом.