Тори Халимендис - Тайна Старого Леса

Я тоже хотела подняться со стула, но Питер удержал мою руку.

-Останься, - попросил он.

И когда Этьен вышел, спросил:

-Анна, ты меня презираешь? Теперь, когда все узнала?

-Презираю? Пожалуй, нет. Но, уж извини, и не жалею. Ты сам виноват в том, что случилось.

-Спасибо, - слабо улыбнулся Питер. - И за то, что не рассказала, о чем мы тогда с тобой разговаривали - тоже.

Больше о серьезных вещах мы не говорили, поболтали о разной ерунде. О грядущей свадьбе Алана и Лизбет, о забавном сынишке Марго, о том, что моему младшему брату, кажется, нравится дочка булочника - а они ведь еще совсем дети. И только когда Питер попробовал съязвить по поводу Этьена Арье, мне отчего-то стало неприятно и я его осадила. Проведя таким образом почти час, я собралась домой. И была немало удивлена, заметив на другой стороне улицы Лизбет и Веронику в компании первого помощника Старшего Дознавателя.

-Анна, иди к нам, - замахала мне рукой Лизбет.

Когда же я подошла, господин Арье, сославшись на неотложные дела, спешно удалился.

-А он расспрашивал о тебе, - хихикая, сообщила Лизбет.

Сердце на мгновение замерло, а затем заколотилось со страшной силой. Что они могли наговорить обо мне Дознавателю?

-Наверное, ты ему понравилась, - добавила Вероника.

Понравилась, как же. Им нужен преступник и если Арье решит, что я подхожу на эту роль, то мне несдобровать. Вероника между тем великодушно разрешила:

-Хочешь, забирай его себе. Только на Филиппа, чур, не засматривайся. С меня довольно и того, что на него Хельга глаз положила.

Несмотря на мрачные мысли, я не смогла удержаться от смеха.

-А ты уверена, что господин писарь заметил хотя бы одну из вас?

Вероника тряхнула густыми рыжими волосами и гордо вздернула подбородок.

-Еще бы! Он так мне улыбался. Ничего Хельге не обломится. Раз уж Филипп понравился мне, то уступать я его не собираюсь.

-Он такой красавчик, - мечтательно протянула Лизбет.

-А ты-то куда смотришь? - я уже задыхалась от смеха. - У тебя ведь свадьба скоро.

-Ну и что? - не смутилась Лизбет. - Если замуж, так мне и смотреть ни на кого, кроме Алана, нельзя, что ли?

-Смотри, - великодушно разрешила Вероника, - тебе можно. Ты к нему руки тянуть не будешь - Алан вмиг оторвет.

Еще некоторое время я простояла с приятельницами, посмеиваясь и поддразнивая их. И когда я шла домой, то все еще улыбалась, хотя тревога нет-нет да царапала исподтишка, не желая покидать меня окончательно. А ночью я услышала новость, от которой мне стало совсем не по себе.

Я уже засыпала, когда в дверь осторожно поскребся младший брат.

-Анна? Анна, ты не спишь?

-С тобой, пожалуй, уснешь, - проворчала я. - Что у тебя стряслось, Анри?

Брат тихо притворил за собой дверь и присел рядом со мной на кровать. В лунном свете отчетливо можно было разглядеть лишь силуэт. Как же Анри вытянулся за лето! Скоро он станет совсем взрослым, а я все воспринимаю его как несмышленыша.

-Анна, я видел кое-что вечером, а кому рассказать - не знаю.

-Так, - я мгновенно села в постели, - и что же ты видел?

Стало тревожно, сердце подозрительно заныло, словно предчувствуя грядущие неприятности.

-Вечером, когда уже стемнело, я сидел на дереве возле дома Элсмет...

Да, я только что ошиблась. Какой там взрослый, разум, как у младенца!

-И что ты там забыл?

-Ну Анна, ну что ты, в самом-то деле? Просто мы с Артуром поспорили, правда ли, что Рона бегает к ней. Она сама хвалилась, я слышал. Вот только врет она все, я уверен. А Артур ей верит.

-А не кажется ли тебе, милый мой братец, что вы все: и ты, и Рона, и Артур - рано возомнили себя взрослыми?

-Анна! - укоризненно воскликнул Анри. - Я потому и пришел к тебе, что папа бы просто отругал меня за то, что сую нос не в свое дело. Я ведь не маленький, все прекрасно понимаю. Но, - тут брат понизил голос до шепота, - хоть Рона и не пришла, но кое-кого другого я увидел. От Элсмет вышел Густав Арье!

-Кто? Ты уверен? - вот тут-то мне и стало совсем не по себе. Ясно, что этот визит принесет только неприятности.

-Уверен. Он сделал пару шагов, спохватился и накинул на голову капюшон, но я уже успел прекрасно его рассмотреть. Он прошел как раз недалеко от того дерева, на котором я сидел. Он это был, не сомневайся.

-А он тебя увидел?

-Нет, конечно.

-Но зачем бы ему приходить к Элсмет? Допросить? Его племянник был сегодня у Питера.

-Скажешь тоже! - фыркнул Анри. - Питер почти не ходит, его в ратушу не вызовешь. А остальных ведь допрашивали именно там. Да еще и этот Дюкре все сказанное записывал.

Я кивнула. Брат был абсолютно прав. И это внушало тревогу. Что понадобилось Густаву Арье у Элсмет? Какие у них могут быть общие секреты? Знахарка меня не любит - и это еще мягко сказано. Что она могла сообщить Старшему Дознавателю? К тому же с нее станется и оговорить меня. А еще я была уверена, что Элсмет о чем-то догадывается, а то и знает наверняка, недаром ведь так прожигает меня взглядом при встрече.

-Так, Анри, ступай спать и никому, ни единой живой душе, не рассказывай о том, что ты видел, не то неприятностей не оберемся.

-Да сам понимаю, не маленький.

И брат оставил меня одну, а я той ночью так и не смогла уснуть. Утром я встала совсем разбитая, а голова раскалывалась от боли.

Я ожидала, что меня в тот же день снова вызовут в ратушу и боялась, что головная боль помешает мне отвечать на вопросы Дознавателей так, чтобы не наговорить лишнего. Но мне повезло: не то Элсмет ничего обо мне не говорила, не то Густав не придал ее словам особого значения, но на допрос меня никто не звал. И спустя пару дней я немного успокоилась.

Между тем среди незамужних девушек и даже вдовушек царило оживление: еще бы, в городке появилось сразу столько новых холостых мужчин! Наиболее дальновидные строили глазки гвардейцам (здесь были хорошие шансы заарканить добычу, получить предложение и переехать по окончанию дознания жить в большой город), в то время как несколько особо упрямых - или же чрезмерно уверенных в своих силах - разве что только не дрались за внимание писаря. Примечательно, но на Этьена Арье глаз никто не рискнул положить.

-Больно важная птица, не нам чета - это раз, - загибая тонкие пальчики, поясняла мне Хельга. - Дядюшка, ежели кого заподозрит в желании окрутить племянника, в порошок сотрет - это два. Серьезен совсем и неулыбчив - это три. Да и вообще, как посмотрит иной раз, так и кажется, будто в самую душу заглядывает и все-все про тебя знает. Ну вот кому такой нужен?

-То-то мне его Вероника так охотно уступила, - рассмеялась я.

При упоминании имени соперницы Хельга помрачнела. Оказывается, Вероника приступила к делу покорения писаря весьма серьезно. Якобы случайно встретив его у ратуши, угостила собственноручно испеченным яблочным пирогом. Затем, опять-таки "случайно" столкнувшись с Филиппом вечером, предложила показать "чудо какое красивое местечко на берегу пруда". И в довершение вытребовала у него обещание непременно потанцевать с ней на грядущей свадьбе Алана и Лизбет. Успехи же самой Хельги были более чем скромны. Увидев заходящего в храм Филиппа, девушка со всех ног рванула за ним - негоже ведь, чтобы гость городка осматривал сию достопримечательность в одиночестве. Но надолго завладеть вниманием писаря Хельге не удалось, поскольку появился священник и Филипп в самых галантных выражениях дал спутнице понять, что ее общество является нежелательным. Мне было немного жаль приятельницу, но этой всеобщей увлеченности Филиппом я не понимала. Честно говоря, вся эта суматоха вокруг особы писаря сильно напоминала не столь давнее восхищение Питером, закончившееся, как известно, довольно плачевно. Сам же Дюкре производил, на мой взгляд, впечатление пусть и привлекательного внешне, но весьма недалекого молодого человека. Несколько раз я встречала его то возле ратуши, то недалеко от храма. При встрече он неизменно улыбался, а пару раз даже отпустил мне несколько неуклюжие комплименты. А вскоре произошло еще одно событие, немало меня озадачившее. Утром на городок опустился туман, настолько густой, что рассмотреть причудливо искаженные очертания зданий и силуэты прохожих можно было лишь с расстояния нескольких шагов. Поэтому я сначала услышала приглушенные голоса, а лишь потом разглядела попавшуюся на моем пути парочку. Когда же я поравнялась с ними, то с удивлением узнала в собеседниках Филиппа Дюкре и Элсмет. В ответ на мое приветствие Филипп расплылся в улыбке, а вот выражение лица знахарки мне помешал рассмотреть туман. Но мне почудилась недобрая усмешка на ее губах. Жаль, что они говорили так тихо - слов не разобрать. Чего же добивается Элсмет? Сначала Густав, теперь Филипп. Не знаю, говорила ли она с Этьеном, но, судя по всему, если беседа еще не состоялась, то ждать ее осталось недолго. Сам же младший Арье оставался для меня загадкой. Я хорошо помнила его поведение в ратуше при допросе, а потом и в доме Питера. Судя по этим двум встречам, Этьена никак нельзя было отнести к числу моих доброжелателей. Я даже ожидала от него очередной издевки или подвоха, но я ошиблась. Если мы случайно встречались, то он весьма тепло приветствовал меня. Могло даже показаться, что он относится ко мне с симпатией. Однако же я знала, что Этьен продолжает собирать сведения обо мне - то один, то другой знакомый упоминали, что в разговоре с помощником Старшего Дознавателя всплывало мое имя. И это меня настораживало и беспокоило. Похоже, что Арье пытается узнать побольше, чтобы при случае загнать меня в угол. Отчего-то эта мысль была неприятной. Враждовать с Этьеном мне совсем не хотелось.