Жанна Лебедева - Очень босоногая история: Маньяк на свободе!

Планета Земля. Москва, деловой центр, небоскреб «Россия».

— Интересно как все сложилось. Маньяк в Новосибирске, потом язычники в Омске. Безумный психолог в Твери, — Арсений Геннадьевич Годилин прохаживался перед панорамным окном, из которого открывался захватывающий вид на утреннюю Москву. Ольга, устроившись в кресле перед круглым стеклянным столиком, наслаждалась чашечкой кофе.

— Да. А первопричиной оказался псих, пустившийся в чудовищные эксперименты. Знаете, Арсений Геннадьевич, я раньше никогда бы не поверила, что один–единственный маньяк сможет натворить столько бед.

Годилин подсел напротив Ольги.

— Зло легко притягивает зло. Некрономикон, оказавшись в руках этого мрачного типа, захватил его волю. Стоит дать темным силам маленькую лазейку, и они сразу проникнут в нее, расширят и польются неудержимым потоком. Хотелось бы мне знать, удалось ли Калистрату предотвратить открытие Порталов.

— Да, только как узнать об этом?

Ольга Ястребова и Арсений Годилин замолчали. Вылавливать разбежавшихся по Земле Строителей мостов было делом безнадежным.

— Терпеть не могу ждать, — пожаловалась Ольга, которую всегда тяготило бездействие.

— Придет время, и мы все узнаем… — начал было Годилин, но тут со стороны лестницы раздался шум, словно кто–то сломя голову бежал в сторону кабинета, где устроились Ольга и Арсений Геннадьевич. Дверь распахнулась, и на пороге показался Калистрат, былинный воин. С порога он спросил:

— Где он?

— Кто — он? — удивилась Ольга.

— Страж! Он вошел в здание, но я его потерял!

Где–то в глубине здания с легким шипением распахнулись двери скоростного лифта, и через несколько секунд в зал вплыла темная фигура.

— Представляете, этот псих всю ночь носился за мной по Метро‑2, — голос Стража звучал не громко, но как–то сразу со всех сторон, — наверное, он меня с кем–то перепутал…

Калистрат посмотрел на пришельца так, словно они были давно знакомы.

— Страж Ворот, давно не виделись. Зачем ты позволяешь богомерзким силам черными реками растекаться по Вселенной?

— Ты же знаешь, это просто моя работа. А ты, Калистрат, молодец. Обогнал лифт. Правильно. Ведь настоящий супергерой должен бежать на сотый этаж по лестнице. Признаться, не думал, что вы вообще сможете остановить этого чокнутого колдуна. Но я в тебе разочарован, Святой Воин! Теперь не ты, а детишки защищают Землю! А еще сын Перуна.

Ольга и Арсений Геннадьевич смотрели на диалог этих странных существ, что называется, разинув рты. Они были наслышаны про дьяволиаду в лихославльских катакомбах, но увидеть у себя в гостях самого посланника Йог — Сотота, легендарного Стража Ворот Умр ат-Тавила — в такое трудно поверить.

— Запечатай Порталы между Землей и планетой Дро, — спокойно произнес Калистрат.

— Ты же сам знаешь, есть правило… — скучающим тоном произнес Умр ат-Тавил.

— Хочешь испытать мою силу? Что ж, поединок так поединок.

— Да. В гуманоидной форме, все по чесноку. До встречи наверху! — посланник Йог — Сотота исчез.

Обращаясь к ошарашенным Годилину и Ольге, Калистрат пояснил:

— Есть древний закон: Страж обязан не тронуть планету, если ее защитник одолеет его в поединке.

Быстрыми, широкими шагами Калистрат покинул кабинет Годилина. Первым пришел в себя Арсений Геннадьевич и непривычным, неловким движением перекрестился.

— Мы должны помочь ему! — Ольга решительно поднялась. Конечно же, она имела в виду Калистрата.

— Нет, Оленька. Ты же слышала, это поединок. И потом, защитник Земли, по твоим рассказам, далеко не слаб, ведь так? Да и где мы их будем искать? Так что допивай кофе, и будем ждать добрых вестей.

Ольга послушно взяла чашку, но тут же стены кабинета потряс какой–то сильный шум.

— Страж что–то говорил про наверх… Ох е-мое! Кажется, они задумали избрать в качестве ринга нашу вертолетную площадку! — Ольга схватила свой зонтик–трость и рванула наверх, за ней, еле поспевая, мчался Годилин. Когда он, совершенно запыхавшийся, нагнал ее, она что есть сил колотила дверь, ведущую наверх. Арсений Геннадьевич отстранил ее и попытался открыть дверь своим ключом, но не тут–то было.

— Что за чертовщина…

Ольга сползла спиной по двери, села на корточки и прислушалась: кажется, на крыше шел настоящий бой.

Планета Дро.

Биолет приземлился рядом со зданием местной полиции, напоминающем японский деревянный дворец. Заперев француза в камере с каким–то слизнем, копы удалились по своим делам. Слизень тупо смотрел в стену и говорить не хотел. Время тянулось медленно, так что даже выдержанный Бишоп начал ощущать некоторое раздражение. От скуки Бишоп просканировал сокамерника взглядом, но его сексуальные пристрастия были настолько примитивны, что никакой пищи для ума французу не дали.

Через пару часов Бишопа наконец отвели в комнату для допросов, где его ждала большая делегация с переводчиком. Местные копы стали допытываться до целей прибытия человека на планету Дро. Венсан отвечал коротко, двусмысленно и уклончиво, пытаясь выиграть время, необходимое ему для тщательного изучения своих собеседников.

Скрывать свои сексуальные пристрастия дротяне научились лишь друг от друга. Французский ученый читал по лицам дротян, словно по скрупулезно заполненным анкетам. Но каково же было его удивление, когда он понял, что допрашивающая его четверка копов — на самом деле идеально подходящие друг другу сексуальные партнеры!

Бишоп выждал момент, когда копы отвлеклись от него, что–то жарко обсуждая между собой на местном языке, и тихо сказал переводчику, что хочет сообщить правду о цели своего визита на Дро. Стражи порядка, услышав такое, заинтересовались.

Венсан Бишоп выдержал паузу, еще раз внимательно изучая дротян. Ошибки быть не может. А затем уверенным спокойным голосом, словно лектор на биофаке, подробно описал сексуальные желания каждого из четырех копов. Инопланетяне переглянулись и от изумления аж почесали носы, что считалось на Дро весьма неприличным жестом. По их лицам было видно, что внутри каждого идет борьба между «нельзя» и «очень хочется». Бишоп наблюдал. «Очень хочется» начало одерживать верх, так что в какой–то момент четверо охранников правопорядка подорвались со своих мест и помчались в пустующую камеру, где немедленно устроили невиданную оргию. Такого счастья давно не знал ни один дротянин. Это было в прямом смысле неземное блаженство, нирвана, уход в лучший из возможных миров.

Как только копы умчались, переводчик, худощавый четверорукий дротянин, затянутый в строгий белый костюм, оказался рядом с Бишопом и доверительно шепнул ему на ухо: