Луи Бриньон - Кифа, или Святой Пётр

— Простите, я не думал…что это…вы…господин опр. ичник, — выдавил из себя Савьера. Голова тут же исчезла. Савьера пришёл в прекрасное расположение духа. Прибыла подмога. И какая подмога…

— Вперёд, Балаболка! — весело закричал он, сворачивая влево и пристраиваясь к ней сзади, — ты поведёшь.

— Понятно, капитан!

В ушах Савьеры раздался взволнованный голос Метсон:

— Уходите быстро! Мы засекли рядом с вами всплески четвёртого уровня. Они рядом!

Не успел Савьера отреагировать на эти слова, как рядом с ним раздался мощный голос:

— Уходите немедленно! Я не смогу вас спасти от них!

Савьера резко повернул голову влево. Рядом с ним скакал князь Евстас. Ещё мгновение, и он снова исчез. Исчезли и те, что сидели у него на крыше.

— Балаболка, уходим! Быстро! Всем агентам! Немедленно покинуть город! — закричал Савьера.

В этот миг джипы Кинсли и Савьеры вылетели на площадь. Оба резко затормозили и остановились, в ужасе глядя на представившуюся картину. На большом троне сидел карлик и злобно скалился на них. Напротив него стояли не меньше двадцати окровавленных кольев с насаженными на них людьми. Чуть поодаль стояла целая толпа существ в зловещих масках.

— Бежим, Балаболка! — что было силы закричал Савьера, и рванул с места джип. Резко развернувшись, он помчался назад. Кинсли повторила его манёвр и понеслась за ним следом. Вслед им раздался издевательский хохот. Этот хохот становился всё громче и отвратительнее. Савьера увидел, как…колья один за другим поднялись в воздух и, как были с насаженными людьми, полетели им вслед. Колья быстро настигали их. Джипы двигались так быстро, как только могли, тараня всё на своём пути. То и дело от очередного удара разлетались снопы искр. Савьеру обуял холодный ужас, когда увидел. Что колья готовы поразить их. И тут…раздался спокойный голос Кинсли:

— Спокойно, капитан. Нас защищают!

Савьера посмотрел в зеркало и увидел…всадника. Он настигал колья и превращал их в щепки ударами своего меча. Не успел Савьера осознать происходящие, как все колья были уничтожены. И тут он снова похолодел. Десятки горевших машин, стоявших впереди них, неожиданно поднялись в воздух и полетели прямо на них. Князь Евстас обошёл их и поскакал впереди, навстречу горящим автомобилям. Мощными ударами меча он отбрасывал их по обе стороны, освобождая им путь. Это продолжалось бесконечно долго. Наконец, машины исчезли. Но чувство опасности не покидало Савьеру. И тому была причина. Он видел, что князь Евстас никуда не уходит. Он расчищал дорогу и вёл их за собой в непонятном направлении. Савьера осознал, что сейчас должен следовать за ним. Иного пути не было. И он мчался за всадником. А за ним мчалась Кинсли, взгляд которой неотрывно был направлен на всадника. Неожиданно послышался глухой шум. И этот шум нарастал. Савьера оглянулся и обомлел. С гор на них катились крупные камни. Ещё одно мгновение, другое…и они начали сносить остатки горевших домов, между которыми они двигались. Поток камней усиливался. Оставив их, князь Евстас повернул им навстречу.

— Куда? — закричал Савьера, увидев, что Кинсли повернула джип и помчалась следом за всадником, навстречу камням.

— Уходите, капитан! — раздался в ответ твёрдый голос. — Я не оставлю его в беде!

— Тебе решать, Балаболка! — выдавил из себя Савьера и, сделав усилие над собой, погнал джип в сторону выхода из города.

Тем временем камнепад нарастал, словно снежный ком. Кинсли приходилось всё время петлять, двигаясь по дороге. Но чтобы она не сделала, всадник всегда оказывался перед ней. Раз за разом он разбивал летящие камни, не давая им причинить вред Кинсли. Она то и дело замирала, видя, с каким ожесточением он сражается. Минуты текли, и…камни полетели целыми тучами на них. Создавалось впечатление, что все горы вокруг ополчились против них. И когда Кинсли подумала, что на этот раз их ничто не спасёт, она увидела…водяной вихрь. Он стремительно приблизился к ним и ринулся на камни. Водяной поток разделил летящие камни на две части, освобождая им дорогу.

— Только не исчезай снова! — взмолилась в душе Кинсли. — Позволь хоть раз мне с тобой поговорить. Об опасности она больше не думала. Водяной поток очищал весь путь для них. Кинсли ничего не видела вокруг, кроме бурлящей пены, волнами вздымающейся кверху. Неожиданно…её джип подбросило кверху. Она потеряла управление. Джип вылетел с дороги на склон горы и, переворачиваясь, покатился вниз. Кинсли понятия не имела, сколько времени находилась в этом круговороте. Наконец, машина остановилась. Она с трудом открыла свою дверцу и выползла наружу. С не меньшим трудом её удалось встать на ноги. Она ощупала себя. Вроде всё цело. Кинсли осмотрелась. Отсюда была видна целая вереница джипов управления. Они стояли в двух или трёх километрах от места, где она оказалась. В ушах Кинсли неожиданно раздался голос Савьеры:

— Балаболка!

— Жива, я жива, капитан! — негромко ответила Кинсли.

— Здорово! — послышался радостный голос Савьеры. — Центр управления сообщает, что ты в двух с половиной километрах от нас. Давай точные координаты, мы тебя заберём.

— Не сегодня, капитан! — коротко ответила Кинсли, а затем вытащила из кармана комбинезона брелок и выключила общую связь. Вздыхая полной грудью горный воздух, она побрела, как она полагала, в сторону города.

«Пусть я умру, но попытаюсь с ним встретиться!» — билась единственная мысль в голове. Через четверть часа хождения, Кинсли набрела на обгоревшие остатки здания. Посреди этого хаоса возвышалась железная площадка, груз которой удерживали четыре железных столба. На площадке стояла закрытая кабина…фуникулёра. Кинсли посмотрела на трос, к которому была подвешена кабина, а потом на механизм, который гнал этот трос вверх. Вроде бы всё цело. А если и нет…ну что из того. Кинсли вскарабкалась на площадку по одному из столбов. Прежде чем войти в кабину, она проследила путь, по которому ей предстояло проехать. Трос исчезал где–то у самой верхней точки горы, где лежал снег.

Она вошла в кабину и нажала кнопку. Фуникулёр медленно пополз вверх.

На вершине

Кинсли безрезультатно проплутала несколько часов среди заснеженной деревни. За это время она успела заглянуть практически во все дома, разбросанные на вершине горы, в гостиницу, бар и лыжную станцию. Затем она очень долго стояла на краю вершины и смотрела вниз, где были очерчены сотни следов от лыжни. Она каждую минуту надеялась увидеть всадника, который мчится в её сторону, но…вокруг одна пустота. Одни лишь следы пребывания человека и ни единой души. Поразмыслив немного, Кинсли остановила свой выбор на гостинице. Она нашла там немного еды. Утолив голод, она затопила камин, что стоял в небольшом холле, напротив стойки порть, и здесь же устроилась на диванчике. Она очень долго смотрела на огонь, пылавший в камине, раз за разом восстанавливая в памяти мельчайшие детали своих встреч с Евстасом. Вспоминала все, что он говорил или делал, а затем задавала себе один и тот же вопрос: Как же до него достучаться? И можно ли вообще достучаться? Мысли мелькали одна мрачнее другой. Она не знала, что дальше делать,…как поступить? Душа Кинсли была переполнена чувствами. Она не могла думать ни о чём, кроме него. В голове Кинсли молнией пронёсся вопрос. Почему он оберегает её? Почему? Если она ему не безразлична, тогда зачем он избегает её?