Виталий Гурин - Истина о мастерстве и героизме

Оружия–то нету. Светом оружие, напитанное, и питается светом, который слаб нынче. Гарантий нет никаких, если светлый клинок возьмет в руку он, не станет темным в самый ответственный момент. Смертью же напитанный демонам бесполезен. А чем ещё–то?

— Есть кое–что. — Ответил Торвальд. — Долго думал и придумал.

— Ну, а ежели вы думали и придумали всё, чего надо было меня–то звать? — Посетовал Тихон.

— У меня там собака некормлена.

— Помочь ты нам должен. — Вздохнул Бог. — Жди гостей. В избушку твою лесную, скоро трое должны заглянуть. Два парня и девушка. Один раненый — не выживет. Я его уже тут на пустошах видел. Второй здоровый. Девчонку в заложники взяли. Оба этих парня преступники. Я немного подкрутил тут кое–чего, поэтому автозак их сошел с дороги. Сопровождающие погибли. Да и одного из парней сильно ранило. Девчонка та, на свою голову помочь остановилась, так скрутили её и на её же машине в бега подались. Я тут ещё кое–чего подкрутил — немного изменил пространство под ними, поэтому они прямиком к тебе в леса заехали. Машину бросили по лесу твоему бредут. Сейчас на избушку твою наткнутся. Девчонка эта — колдунья и ещё сестра троюродная героя нашего.

— Ишь ты! — Изумился Тихон. — Ну и дела. Ну что ж — встретим хлебом–солью.

Тихону, казалось, было достаточно этих объяснений. Он усмехнулся и исчез на месте.

— Ну, Торвальд, — обратился Бог смерти к варягу, — а теперь ты нам поведай — где достать оружие, чтобы не страшно было со слугами Темного потягаться.

Путешественник взял слово:

— При жизни меня называли Путешественником, да и после — чего уж тут. Но. Путешествовал я мало. Но здесь — исходил много реальностей. И пустоши, и навий мир, и хаос тоже повидал.

— Мне не нравится, куда ты клонишь, Торвальд. — Перебил варяга Бог.

— А клоню–то я все к одному — есть ведь ещё одна реальность. За гранью хаоса. То откуда все началось и то, где все закончится. Или никогда не закончится. Это уж как посмотреть.

Там–то мы и найдем наше оружие.

— Только ли его? — Усомнился Бог смерти.

— Возможно ещё и истину. — Продолжил Торвальд.

— Торвальд. — Взял слово Виталик. — О чем ты говоришь?

Варяг взял паузу, а затем пустился в свои витиеватые объяснения:

— Ты, Аид, вижу обеспокоен. Оно и понятно — неизвестность пугает. Но, давайте, перед нашим опасным походом расставим все точки над «и». Твоя цель, Бог Смерти, понятна — не охота исчезнуть. Какая никакая власть, но теряется. У нас же цель другая — остановить лихо великое. И в этом наши пути–дорожки пересеклись.

Хочу отметить особо, что, то место, куда мы собираемся направиться, даже здесь не существует. Я не знаю — что там, за последним рубежом, но подозреваю, что знаешь ты. Но ты сказать не хочешь, ибо боишься. Вопрос только чего? Ответь мне — стоит ли нам бояться того же, что и тебе?

— Стоит. — Устало ответил Бог.

— Что же ждет нас за теми порогами?

— Забвение. — Бросил Бог.

— А ждать ли нам помощи там?

— Не знаю.

— И последний вопрос. — Торвальд задумался. — Какова вероятность того, что мы найдем там помощь и, быть может, даже оружие против всей этой нечестии?

— Вы его там, безусловно, найдете. — Бог медлил. — Но нужно ли нам такое спасение? Мне не ведома эта сущность, что обитает за пределами. Мне неведомы помыслы того, кто управляет ею. Я знаю, что она никогда не проявляла себя прямо, или косвенно, ни в мирских, ни в навьих делах, даже в делах хаоса. Как будто, оно чего–то ждет.

— Чего же оно ждет? — Осторожно спросил Виталик.

— Я думаю, что ждет оно вас.

— И как мы попадем туда? — задал свой вопрос Алексей. Все это время парень молчал. Он давно отбросил мысли о своей скоропостижной смерти и смирился с происходящим. Ну а то, что ему предстояло вместе со своим другом отправиться в неизведанное? Да, ёлки–палки, пару часов назад он узнал, что смерть это не конец. Разве он боялся неизвестности?

— Сначала мы пройдем через Хаос, через Ад, то есть. — Ответил Торвальд. — За краем всех его кругов мы найдем тропинку, которая приведет нас туда.

— Туда, где закончится время. — Тихо продолжил Бог Смерти.

11 2

Папа был облачен в белые одежды. Сегодня был странный день. День, которого вся церковь ждала все две тысячи лет своего существования. И, как оказалось, не была к нему готова. Нет, конечно, он искренне верил в промысел Божий, но не думал, что это все произойдет, именно когда он будет на святом престоле.

На его рабочем столе в большом, просторном, но большом кабинете находились сотни бумаг.

Верительные грамоты. Все вселенские патриархи, главы поместных церквей и прочих, разом прислали ему письма. Письма, в которых каждый из них оказывал почтение и предлагал в эти тёмные дни быть с верой и Богом. Но за красивыми словами у каждого скрывалась просьба оказать содействие, помощь в своих просьбах особой группе верующих, которые стояли сейчас прямо перед Понтификом.

Их было девять. Почему именно девять? Кто знает. В центре группы находилась женщина.

Господи, она была прекрасна. Её правильные черты лица, женственная фигура и хорошая грудь заставляли задуматься о земном. Внешность женщины даже не скрывали белые просторные одеяния.

Уместно ли было такое? Если бы не огромные эфемерные крылья, которые развивались у неё за спиной, Понтифик бы подумал, что к нему на огонёк заглянула модель какого–нибудь порно журнала.

Папа устыдился своим мыслям. Хотя, несомненно, если бы перед ним находилась послушница, он бы отчитал её за неподобающий вид.

С другой стороны, кто он такой, чтобы осуждать творения Божии, посланные спасти человечество?

Так, что же они хотели? Чего ждали. Понтифик уже пообещал, что их просьба исполнится.

Теперь они просто ждали.

Неловкий момент. Даже и поговорить не о чем.

Тишину нарушил скрип входной двери. Двое прислужников вошли в кабинет, неся незатейливый ларец.

— Это оно? — Обратилась ангел к Понтифику.

— Да. — Ответил тот. — Это оно.

Прислужники поставили ларец на стол и удалились из кабинета.

Ангел обошла стол с ларцом и прикоснулась своей кистью к крышке. Немного помедлив, женщина открыла её.

Вот, то, зачем они прибыли. Вот то оружие, которым будет уничтожена скверна.

Своей изящной ручкой она взяла наконечник копья. Такой же острый, как и две тысячи лет назад. Такой же холодный. Оружие, которое один раз пролило кровь Христову и избавило его от последующих мучений на кресте. Копьё центуриона Лонгина.

Ангелы с благодарностью поклонились Понтифику и удалились.

— Ступайте в свете, отче. — Произнесла главный Ангел и, взяв ларец с копьем, удалилась.

Не часто такое случается. Папа остался в своем кабинете думать о вечном.

11 3