Сергей Чехин - И пришла Игра

— Ваня? — один из солдат опустил оружие и шагнул вперед. — Ванечка?

— Это не люди! — заорал во всю глотку, но меня, казалось, вообще никто не услышал. — Не подходите к ним! Стреляйте!

— Ваня... — лепетал мужчина, медленно приближаясь. — Ты живой? Но как? Как...

— Сержант, вернитесь в строй! — грозно крикнул Стужин.

Военный уже ничего и никого не слышал, всецело сосредоточившись на боли потери и внезапном обретении. Бросил оружие, упал на колени и скинул шлем, и только чудом уцелевшие остатки инстинктов не давали ему шагнуть в толпу притихших присмиревших существ. Малыш в изгвазданной курточке и шапке с помпоном потопал навстречу, прошел пару метров и замер, как вкопанный. И призывно протянул почерневшие ободранные до костей пальцы, не сводя с отца закатившихся глаз.

— На ручки? — боец расплылся в дебильной улыбке. — Взять тебя на ручки?

— Господи... — Волчок закрыла рот ладонью и отвернулась.

— Они убьют его... — прошипел, бросив на полковника злобный взор, но Стужин с нездоровым интересом наблюдал за происходящим. — Сделайте хоть что-нибудь!

— Иногда, — командир самодовольно ухмыльнулся, — чтобы сделали хоть что-нибудь надо, чтобы кого-нибудь убили. Тогда лучше дойдет. Нагляднее, так сказать.

— Ванечка...

Обезумевший от горя офицер взял нежить под мышки и слегка приподнял, и в тот же миг тварь раззявила пасть до подбородка и вонзила в шею два ряда острых как иглы клыков. Белых и полупрозрачных — выросших совсем недавно по воле темных чар, и такому количеству и остроте позавидовали бы даже пираньи и морские черти.

Одно движение — и боец рухнул замертво с обнаженной трахеей и выпирающей из бурой каши позвоночником. Приспешники только того и ждали, и прекратив изображать из себя несчастных деток, обнажили свою истинную натуру. Вывалив клыки и зашипев тысячью взбесившихся кошек, шушера накинулась на тело, как стая саранчи, и принялась с остервенением рвать, кромсать и выгрызать внутренности. И кевларовый жилет не помог — острейшие клыки и когти разрывали ткань и броню, точно бумагу, и за считанные секунды защитник превратился в кучу бесформенного месива.

А детвора задорно переругивались, клацала зубками и дралась за самые сочные куски. Те же, кто насытился, принялись кидать друг другу сердце, легкие и желудок, будто мячики. А самая большая и сильная особь повесила на плечи кишки на манер шарфа и с гордым видом отошла в сторонку, чтобы наблюдать за кровавым пиршеством подданных.

— Вы к этим меня отправляли? — прорычал, ткнув пальцем на кишащий паучий клубок. — Хотели, чтобы я прибился вот к этому?

Стужин снял гранату с разгрузки ближайшего солдата, вынул чеку и швырнул точно в гущу тварей. Громыхнуло, и верхушка роящегося холма подлетела в воздух черным зловонным гейзером.

— Огонь! Гаси этих гнид, мать вашу!

Теперь уже никто не ослушался приказа, и ручные пулеметы с дисковыми магазинами застрекотали в унисон. Зомби тоже кинулись в атаку, но падали, не преодолев и половины пути, истерзанные и порванные в клочья тяжелыми пулями. Сплав магии и мертвой плоти подчинялся правилам обоих миров, и мелюзга дохла пачками, не представляя никакой угрозы.

Да и не должна была — Цеметра играла с нами, как кошка с загнанными в угол мышатами. Ей не составило бы никакого труда запустить в депо пару тварей сотого уровня — и на этом оборона бы и закончилась. Но ведьма хотела насладиться душевными страданиями, прежде чем переходить к мукам телесным. Нападение зомби-детей — всего лишь аперитив перед главным блюдом. Психологическая атака, чтобы деликатесы дошли до кондиции и вдоволь выпустили сладкого сока. Мы обречены — это сомнению не подлежит. Вопрос в том — какие пытки ожидают впереди.

Последний моб упал, не добежав до первого ряда несколько шагов, и вновь наступила тишина. Но теперь уже никто не валял дурака и не убирал пальцев со спусковых крючков. И в напряженном молчании лязг двери за нами показался ружейным выстрелом над самым ухом. Бойцы машинально обернулись и нацелили пулеметы на небольшую группу героев, впереди которой шли Смузи, Хантер и Саяна. Все по старой памяти замерли и вскинули руки, хотя пули причинили бы им не больше вреда, чем укол зубочисткой.

— Эй! — буркнул лучник. — Вам помощь нужна или что?

— Пригодится, — полковник махнул рукой, и подчиненные взяли на мушку сломанные ворота. — Но как-то вас маловато.

— Ну извините, силком никого не тащил. Радуйтесь, что пришел вообще хоть кто-то. Не все, знаете ли, горят желанием за вас подыхать.

— Они умрут не за меня, а за Родину!

— Ладно, ладно, — Смузи прошел мимо и встал рядом со мной. — Если хотите — идите и толкните им вдохновляющую речь. Я сделал все, что мог.

— А где Настя? — шепнул, еще раз осмотрев подкрепление, но среди двух десятков перепуганных нубов эльфийки не нашлось.

— Не знаю. Думал, она с тобой.

— С чего бы ей быть со мной?

— Ну... — стрелок поправил шляпу. — Вы же вроде близкие друзья. Может, хотела побыть с тобой перед казнью.

— Не отвечает, — добавила орчиха. — Стучала пару раз в личку — тишина.

— Странно все это.

Но самое странное только начиналось.

В туннелях вспыхнуло столь яркое свечение, что алые лучи пронзили каждый зазор, трещинку, скол и, казалось, вот-вот пробили бы и толщу стали, словно матовое стекло. Свет не предвещал ничего хорошего — и не только из-за зловещего оттенка, сколько из-за осознания того, что именно в таком спектре излучали захваченные Цеметрой порталы.

Но мы не слышали рева новой волны — наоборот, за створками царило подозрительное спокойствие. Бойцы напряглись пуще прежнего, водя стволами из стороны в сторону, но с полминуты ничего не происходило. Закоренелые оптимисты из числа игроков даже предположили, что императрица испугалась и отступила, но это, разумеется, было слишком далеко от истины. Ведь затем громыхнуло так, что все девять врат рухнули одно за другим, от первого до десятого, подобно стенам Иерихона.

И в открывшемся кровавом тумане проступили силуэты — по пять на каждый проход, но были то не зомби, не чудища, а предатели и перебежчики. Это легко угадывалось по очертаниям тяжелых лат, кожаных доспехов, мантий, мечей, топоров, луков и посохов. Ровно девять отрядов и одинокая фигура в седьмом проеме, чьи очертания скрывал длинный плащ и капюшон.

Слуги императрицы приготовились к бою, но не спешили нападать, оставаясь в алом мареве туннелей. И только незнакомый одиночка шагнул вперед и громко произнес:

— Сопротивление бесполезно. У нас порталы и бесконечные резервы. Но вам незачем драться и погибать за убийц и палачей. Цеметра сохранит вам жизни в обмен на присягу. А мучителей и надзирателей прикончим вместе, как эти ублюдки и заслуживают.