Вячеслав Бец - Мечты марионеток

– Послушай, дорогой, – по-дружески говорил прокурор, – ты ведь понимаешь, какое значение имеет для всех нас это событие? Понимаешь, что дело очень серьёзное, правда?

– Да, – выдавил парень.

– Это хорошо. Это значит, что ты не дурак. Пожалуйста, расскажи мне, что ты видел.

– Я же вам всё рассказал. Утром.

Петр Викторович укоризненно улыбнулся и покачал головой.

– Рассказал, – согласился он. – Но не всё.

Говоров не хотел сдаваться так просто.

– Всё, честно. Я же механик, сидел под машиной и просто услышал взрыв…

Прокурор театрально вздохнул и выдержал паузу.

– Послушай, Андрюша, – так дружелюбно, как только мог, сказал он. – Я знаю, что ты недоговариваешь. Хуже того – МЫ знаем, что ты не договариваешь. А самое плохое, то, что расстраивает меня больше всего – это то, что ты нас ещё и обманываешь.

Говоров, казалось, проглотил язык. Пётр Викторович сидел напротив него и смотрел на парня с отеческой теплотой. Макс с суровой, даже кровожадной миной, стоял в стороне, скрестив руки на груди.

– Понимаешь, Максим Андреевич, – прокурор кивнул на Родионова, – он пока терпит это всё, но если ты прямо сейчас не расскажешь нам правду… Его терпение может лопнуть. А я очень не хочу, чтобы ты пострадал, особенно если ты ни в чём не виноват, а я это чувствую, понимаешь? Я верю, что ты в этом за километр воняющем расстрелом деле ни при чём. А вот Максим Андреевич – не верит.

Говоров был молод и неопытен. Он не умел себя контролировать и единственной причиной, по которой он ещё молчал, был страх, от которого у него свело челюсти. О Родионове в «Убежище» ходило много легенд и некоторые из них касались его ненависти к предателям. И если подполковник думает, что он предатель… Нужно найти в себе силы говорить.

– Не разочаровывай меня, Андрюша. Я ведь знаю, что ты хороший парень. Я просто хочу тебе помочь, но для этого ты должен помочь мне.

Говоров невольно представил себе, что сейчас начнёт проделывать с ним Родионов, если он будет молчать, и судорожно кивнул. Утвердительно. Ведь в любом случае сам факт, что он оказался здесь во второй раз означает, что они что-то поняли. Отпираться дальше будет себе дороже.

– Молодец, я знал, что не ошибся в тебе. На вот, выпей водички, – прокурор подвинул к Говорову стакан с водой, всё это время стоявший на столе.

Парень осушил весь стакан до дна, и обвёл «следователей» сомневающимся взглядом. Сомнение улетучивалось из него с каждой секундой, и вскоре он заговорил.

– Я всё скажу, честно. Но только если подполковник Родионов даст слово… короче, что мою сестру не накажут.

Макс скорчил ещё более сердитое лицо. Пётр Викторович обернулся и взглянул на него. Весь его вид кричал: «Согласись!». И подполковник кивнул. Увидев это, Говоров собрался с мыслями, вздохнул и начал.

– Я и правда соврал. Не был я в тот момент под машиной.

Он сделал паузу, глядя на реакцию следователей. Вроде бы пока что никто из них не потянулся за оружием.

– Я был на улице, – продолжил он. – Короче, с тёлкой одной в кустах, прямо между штабом и мастерской. Это она услышала шорохи и заметила, что будто идёт кто-то, и мне показала. Ну, а потом, короче, тихо ушла. Желание у неё, видите ли, пропало…Короче, ну вы поняли.

Прокурор кивнул. Макс стоял, как истукан. Говоров продолжал немного сбивчиво говорить.

– Ну, она ушла, короче, а мне интересно стало, что там такое. Вижу, тип какой-то, в чёрном весь, и в темноте крадётся, как вор. Он меня не видел и я остался посмотреть, что он будет делать. Короче, там темно было, ну и я не понял ничего, не видно было, только услышал, как стекло бьётся. Подумал ещё, что он, придурок, камень в окно бросил. Ну, а потом взрывы, крики… Короче, я ссыканул, побежал оттудова и не знаю, как так вышло, но в темноте прямо на этого в чёрном, налетел. Ну, мы ударились друг в друга, короче, упали и он нос разбил сильно очень, может, сломал даже. Я поднялся, думал бежать, смотрю, ну, а он лежит, не встаёт, только стонет. Ну и мне интересно стало, кто ж то такой, хоть и страшно было, но думаю, может как-то… награда там, короче, за бандита, не знаю. Ну, я подошел ближе, смотрю… и…

Говоров запнулся, поник, опустил глаза.

– И что? – не выдержал прокурор.

– Ну, короче, это… сестры моей муж. Ромка. Зеленевич.

– И что дальше? – Прокурор тут же записал имя и фамилию на листке.

– Ну-у… я испугался. Спрашиваю его, он ли это, а он стонет, ну и, короче, отвечает, что да.

Говоров молчал, опустив взгляд. То ли от стыда, то ли от страха – только он знал ответ. Может, совесть мучила. Но от того, что покрыл предателя или от того, что теперь сдавал своего родственника – опять же знал только он.

– Дальше что? Где он сейчас? – наконец, подал голос Макс.

Тон был строгий. Говоров вздрогнул, поднял глаза – Макс подошёл к столу, упёрся в него руками, навис над парнем.

– Отвечай!

– Я помог ему дойти до барака, где они живут, – дрожащим голосом быстро продолжил Говоров. – Ромка сказал, что ему туда в таком виде нельзя, попросил сестру позвать. И ещё он велел мне молчать, если я сестру люблю и хочу, чтобы с ней все хорошо было, то никому не говорить, что видел, а если кто-то что-то будет спрашивать про него – то мы с ним подрались и это я ему нос разбил. Ну, дальше я её позвал, а потом он сказал, чтобы я уходил. Больше я ничего не знаю. Святая правда! Пожалуйста, не наказывайте Настю! Она же ни в чём не виновата.

Всё это он выпалил чуть ли не скороговоркой, словно боялся что в любое мгновение ему могут заткнуть чем-то рот. Даже характерное для его речи «короче» ни разу не прозвучало. Пётр Викторович взглянул на Родионова. Тот сделал шаг назад от стола и тоже посмотрел на прокурора.

– Если она не будет его покрывать – ей ничего не грозит, – сказал Макс, а потом обратился к прокурору. – Пошли, Пётр Викторович, поговорим.

Они вышли из комнаты, оставив Говорова одного, и отошли немного по коридору. Макс остановился. Прокурор прошёл на шаг вперёд и тоже остановился, в недоумении обернувшись к подполковнику.

– В чём дело? – спросил он.

Макс некоторое время задумчиво смотрел сквозь прокурора. В голову ему пришла мысль, что не стоит подключать к дальнейшему расследованию никого, кроме них двоих, но он всё-таки отбросил её. Возможно, просто не стоит посвящать остальных во все детали.

– Ничего никому не говори, кроме того, что скажу я, – предупредил он.

Пётр Викторович кивнул, ожидая ещё каких-то инструкций, но, не дождавшись, сам задал вопрос.

– Вы подозреваете кого-то из наших? – решился спросить он.

– Пока что я всех подозреваю, – ответил Макс и после короткой паузы более доверительно добавил. – Кроме тебя.

Пётр Викторович промолчал.

– Знаешь этого Зеленевича?