Вячеслав Бец - Мечты марионеток

– Похоже, что знаю.

– Откуда? – заинтересовался Родионов.

– Похоже, это солдат из роты охраны «Убежища». Эта рота – как раз мои подопечные.

– О как, – подмигнул Макс. – Значит, ты проворонил диверсанта, прокурор.

Петр Викторович немного поник и если бы не плохое освещение, то Макс бы заметил, как Прокурор переменился в лице.

– Не бзди, прорвёмся, – Макс похлопал его по плечу. – У него на харе не было написано, что он диверсант.

Прокурор вздохнул и засеменил по коридору за подполковником. В кабинете их давно уже напряжённо ожидали.

– Ну, что?

– Та особо ничего, – с наигранной досадой ответил Макс. – Так, ещё одна догадка. Надо взять ещё одного клиента и привести сюда.

– Кого?

– Романа… – Макс сделал вид, что забыл фамилию, взглянул на Петра Викторовича. – Как там его?

– Зеленевич, – подсказал тот.

– Да. Роман Зеленевич. Кто-то знает такого?

Лицо Олега нахмурилось, будто он сосредоточенно думал, а вот лицо Сашка абсолютно ничего не выражало. Все молчали.

– Так я и думал. Но, к счастью, прокурор знает.

Макс взглянул на телефонный аппарат, стоявший на одном из столов.

– Олег, связь тут у вас работает?

– Ага.

– Вызови-ка дежурного.

Олег кивнул и указание, словно обученная собака, выполнил Сашок. Макс отметил это и хотел даже пошутить, но передумал. Вместо этого он молча принял из рук Сашка трубку и нацепил на лицо уставшее выражение.

– Подполковник Родионов, – представился Макс дежурному. – Мне нужны имена и фамилии всех бойцов роты охраны, которые сейчас находятся на постах. Оперативно. Понял. Жду.

Через пять минут получили результат. Зеленевич был на посту.

Когда Макс озвучил это остальным, Олег тут же подорвался со своего места. Сашок тоже.

– Всё, мы идем его брать, – решительно заявил Гронин, делая шаг к дверям.

– Отставить! – рявкнул Макс, внимательно наблюдая за Корнеевым, который с самого начала разговора ни к чему не проявлял особого интереса. – Что за самодеятельность? Вы молодцы, взяли Говорова, дайте и другим поработать.

– Та ладно, мы отлично справимся, – запротестовал Олег, делая ещё шаг к двери.

– Это я решаю, – отрезал Макс. – Во-первых, вы этого не будете делать, потому что болваны. Караульный на посту просто пристрелит вас согласно инструкции и будет прав. Как вы собираетесь его брать? Штурмом? Во-вторых, сейчас я выясню, кто там сегодня разводящий и когда смена. Зеленевича снимут с поста согласно распорядка, чтобы он ничего не заподозрил, а в караулке его примет Лёша и доставит сюда. Без шума и пыли. Аккуратно. Целого.

Олег набычился, недобро взглянул на Макса, но спорить не стал. Корнеев всё так же безразлично сидел на своём стуле и молчал. Лишь коротко кивнул, подтверждая, что всё понял и сделает. Но потом всё-таки не удержался.

– А если Зеленевич пострадает, то твоя угроза по отношению к нему в силе? – Корнеев ткнул пальцем в Сашка.

На лице Сашка проскользнул испуг.

– Ха-ха! Не обижай маленьких, хитрец! – засмеялся Родионов.

Корнеев тоже улыбнулся и безразличным взглядом посмотрел на Сашка. Тот был в замешательстве.

Рома Зеленевич, о котором рассказал Андрей Говоров, действительно был солдатом из роты охраны. Он знал как и по какой схеме работают караулы, знал как их обойти и вообще был отличным выбором для организации покушения. Однако после нелепого столкновения с шурином весь его план пошёл наперекосяк. Он, как и договорился с Говоровым, наврал жене о причинах травмы, с её помощью обработал нос и переоделся в чистую одежду, а потом решил попытаться выбраться из долины. Но время было упущено – бдительный начальник КПП быстро смекнул как нужно действовать, оперативно запросил подкрепление и намертво перекрыл тоннель и все подходы к нему.

Зеленевич покрутился возле КПП, но там и дураку было понятно, что этим путём он не выберется. Вернувшись домой и хорошенько подумав, он решил, что шурин его не сдаст, а если наутро он будет в строю, то никто его ни в чём не заподозрит. Утром, отшутившись в ответ на вопросы сослуживцев про разбитый нос, он как ни в чём не бывало, заступил в караул. Ещё никто в «Убежище» ничего не знал и даже не подозревал. Говоров ещё даже не был на первом допросе.

Всё шло как надо аж до самого вечера. Когда вечером его согласно распорядка снял с поста разводящий и отвёл в караулку он всё ещё не подозревал, что раскрыт. Даже когда они вошли внутрь караулки, и он увидел там незнакомого человека, то ничего не заподозрил. Всё изменилось только когда разводящий попросил его передать ему личное оружие. Зеленевич смутно догадался, что что-то не так, на секунду засомневался, но в этот момент быстрым и мастерски проведенным приёмом был уложен на землю, а руки за спиной ему стянули пластиковые наручники.

Дальше были заклеенный рот и мешок на голове, грубые команды идти, хлопанье дверей и шарканье ног, ступеньки, снова двери и команда сесть. Всё это время Рома будто пребывал в прострации, совершенно не понимая, что происходит. Некоторое время назад, когда ему предложили это мокрое и опасное дело, он по-другому представлял себе его итог. Ему обещали тёплое руководящее местечко вместо караульной вышки на открытом воздухе, собственный дом вместо барака, улучшенный рацион для семьи, перспективы вместо потенциальной многолетней дрочки в карауле. И теперь вот он – закономерный финал.

Лишь оказавшись на стуле в комнате для допросов, он сумел взять себя в руки и задумался, что делать дальше. Он здесь, потому что они всё знают. Ну, вернее, знают, что это был он. Теперь его наверняка спросят о мотивах, о том, кто был заказчиком. Для того и привели сюда, в СВБ. В том, что он находится именно в СВБ, Рома не сомневался.

Мотивы… Всё просто – он ненавидел верхушку, которая сейчас командовала «Убежищем» и всей организацией. Ненавидел Гронина, который хитрит, разменивает их жизни непонятно на что, строит из них армию, хотя на деле им нужно совсем другое. Он ненавидел Родионова, который не видел дальше собственного носа и был тупым солдафоном. Ненавидел их политику и не желал умирать в войнушках Торговой гильдии, на которые их записали Гронин и компания. Он ненавидел всех, кто был в том кабинете, когда он бросал туда гранаты, за исключением, пожалуй, Бернштейна. И не только он. Таких недовольных было много. И всё это время они тайно, подпольно, хитростью и убеждением боролись за смену власти. И вот пришло время действий.

Заказчик… Он обещал Горвату, что в случае провала не выдаст его – нельзя засветить подполье, никто не должен о нём знать. Он дал слово в обмен на кое-какие гарантии. Если Рома всё сделает, как надо – получит обещанную награду. Если провалится, будет арестован, но никого не выдаст – его беременную жену не оставят в беде. Потом, позже, когда они победят – она будет вдовой героя и ни она, ни его ребенок ни в чём не будут нуждаться. Ему это обещали. Поэтому он будет молчать. Он должен молчать.