Дмитрий Панасенко - Бойня [СИ]

Помотав головой из стороны в сторону, наемник отогнал так некстати принесенные неожиданной вспышкой ярости воспоминания и снова приник к прицелу.

— Черт...

Видимо он размяк. Устал. Пора устроить небольшой отпуск, развеяться, напиться, в конце концов. Но сейчас... Лед зло усмехнулся. Гладиатора добьют бегущие из форта на помощь своим собратьям мутанты. Эта вспышка ярости не может быть бесконечной. В конце концов, он и сам не раз входил в раж и знал, как быстро в таких случаях уходят, взявшись, будто из ниоткуда силы. А сейчас надо заняться начавшей, судя по всему, приходить в себя девчонкой.

****

— Ох... — Выронив патрон из дрожащих пальцев, Кити, согнувшись от боли, прокатилась по земле добрые пять метров и, скорчившись, обхватила руками горящий огнем живот.

— Ха... Баба!! — Довольно прогудел серокожий и, широко растопырив руки, шагнул вперед. — Моя! Я первый поймал!

Кити похолодела от страха. Полуголый, одетый лишь в устрашающих размеров брезентовые шорты и тяжелые, судя по всему, стачанные проволокой из обрезков автомобильных покрышек сапоги, почти трехметровый гигант, выглядел, будто помесь с детства принимающего анаболики кабана и человека. Был именно таким, как их описывали в многочисленных страшных историях. Огромным, сильным, быстрым и очень-очень злым. Выделяющиеся на круглом, словно сковородка серо-стальном лице толстые губы раскрылись, обнажая пеньки желто-коричневых устрашающе крупных зубов. Из уголка рта потянулась тонкая ниточка слюны. Мышцы под толстой ноздреватой шкурой перекатывались, словно валуны. Задушено пискнув, Кити бросила взгляд на лежащую в двух шагах винтовку и застонала. Слишком далеко....

— Красивый, баба. — Довольно кивнул мутант. — Только мелкий. Ломаться быстро. Много сыновей не сделать.

Кити всхлипнула, и скорчившись еще больше, с трудом оторвав руку от стремительно немеющего места, куда пришелся пинок чудища, опустила руку на рукоять обреза.

— Прятать? — Нахмурился серокожий, и с удивительной для такой комплекции быстротой сократив расстояние, сграбастал девушку за волосы, рванул её на себя.

Звук дуплета оглушил Кити, уши снова резанула болью и будто забило ватой. Мир потускнел, на лицо упали красные капли. Неожиданно хватка мутанта ослабла и Кити снова повалилась в пыль.

— А-А-А, — Баба слепой меня делать! Раздавлю! — Завыл гигант, оторвав ладони от изорванной снопом картечи морды, крутанулся вокруг себя в попытке схватить поспешно отползающую девушку. Судя по всему, именно это движение ослепленного гиганта и спасло Кити. Прилетевшая со стороны степи пуля с глухим чваканьем впилась под лопатку гиганта и ударила в землю россыпью осколков оболочки и кровавых ошметков, забрызгав лицо девушки очередной порцией крови.

— Тупой... Баба... — Прохрипел раненый гигант и, покачнувшись, опустился на колени. — Убь-ю-ю.

Сама наполовину потерявшая зрение от заливающей глаза своей и чужой крови Кити на четвереньках подползла к винтовке, дотянувшись до свисающего с приклада обрывка ремня и потянула оружие на себя. Между рук девушки взвился фонтан пыли. Через секунду послышался звук выстрела.

— Промазал, — зло прошипела Кити и, перехватив винтовку, попыталась встать на ноги. Не получилось. Мир шатался и плыл, руки дрожали. Звуки слышались, как через толстый слой ваты. Покосившись в сторону бушующего, буквально, в двадцати шагах кровавого шторма, центром которого был Зеро, Кити, сплюнула под ноги огромный ком из смеси пыли крови и слюны, и буквально, кожей чувствуя, как утекает драгоценное время, со всей возможной скоростью, на четвереньках рванула к мутанту, по-прежнему стоящему на коленях и пытающемуся запихать в зияющую на груди дыру ошметки сердца. Со стоном поднявшись на ноги, девушка, утвердив ствол винтовки на широченном, будто капот пикапа плече, сморгнула снова залившие глаза кровь и пот, и приникла к прицельной планке. Вот. Вон там... Мгновенный проблеск на два часа. Задержав дыхание, девушка осторожно выбрала слабину спускового крючка. Только бы не промазать, только бы... Раздался выстрел, и в то же мгновение ей показалось, что кто-то огрел ее по голове молотком. Что-то невидимое рвануло волосы с такой силой, что она услышала, как трещат шейные позвонки. Щеку и шею залило чем-то горячим и липким. Взгляд расфокусировался, а мир начал стремительно проваливаться в разверзшуюся под ногами воронку.

— Держись, девоч... А-а-а, сука!... — Повернувшийся было к девушке гигант, яростно заорав, выдернул из загривка глубоко засевшее в плоти копье, хлестанул обидчика когтями по шее, дернул пытающегося зажать чудовищную рану на горле серокожего за лапу и раскрутив, словно куклу, швырнул в толпу набегающих противников.

— Всех убью...

Земля под ногами завибрировала, и будто пошла волнами. Чувствуя, как внизу живота формируется тугой комок иррационального, неудержимого животного страха, а кости пробивают острые уколы боли, Кити, застонав, перехватила винтовку, не вставая, поймав в прицел ближайшего мутанта, спустила курок. Раз, два, три, четыре... Так быстро она ещё никогда не стреляла. Оружие забилось в ее руках, словно пойманная за хвост рыба, но к несказанному удивлению девушки все пули попали в цель. Строй почти смявших гладиатора мутантов распался. Но это было уже неважно. Чувствуя, как сознание медленно проваливается в какую-то черно-багровую дыру, Кити равнодушно наблюдала за медленно окружающими ее и Зеро тварями. Тридцать или пятьдесят. Может шестьдесят или семьдесят... Неважно. Они не справятся. Зеро слишком устал, потерял слишком много крови, и, если бы не его трюки с инфразвуком, наверняка был бы уже мертв. А она слишком слаба, чтобы даже попытаться уползти. Словно подтверждая невеселые мысли, её голень словно сдавили в тисках, мир в очередной раз поплыл, и в поле зрения возникла обезображенная выстрелом в упор безглазая харя, никак не желающего умирать мутанта.

— Поймал. — Оскалился разорванными губами серокожий. — Сейчас... больно...

Раздался звук, будто на землю обрушились первые капли ливня, и в голове серокожего образовалось сразу десяток отверстий. В лицо пахнуло горячим, остро пахнущим перегретым машинным маслом и озоном воздухом, в десятке сантиметров от глаз промелькнуло что-то массивное, отливающее хромом, бешено вращающееся, и придавившую девушку к земле тушу просто снесло...

— А ВОТ И МАМОЧКА, СУКИ! — Звонкий, наполненный ничем не сдерживаемой яростью голос наемницы хлестнул, словно плеть. Снова раздался звук падающих капель, и толпа серокожих отшатнулась назад, оставляя за собой не меньше десятка тел. По глазам Кити ударила яркая вспышка, и один из мутантов хрипло заорав, принялся крутиться на месте, срывая с себя горящую одежду и кожу.