Сергей Арьков - Тёмная рать [СИ]

- Да он не виноват, - попыталась обелить Владика Машка, которая, на самом деле, очень плохо понимала суть претензий Цента.

- Ага! Как же! Будто он не видел, что в стране происходит. И что он сделал? Взял ли ствол и пошел ли бороться? Нет. Сидел тихо на своей параше и не высовывался.

- Я всегда голосовал за кандидатов от несистемной оппозиции, - зачем-то сообщил Владик, надеясь, что это ему как-то поможет. Не помогло.

- За кого ты голосовал, мы еще обсудим, - пообещал Цент. - Этот вопрос не закрыт. Все остальные тоже.

Впрочем, выяснение политических пристрастий Владика пришлось отложить до лучших времен. Мертвецы не дремали, не потели и не уставали. Движимые стремлением добраться до свежего мясца и полакомиться им, тухлые сограждане уже напирали со всех сторон. Цент бежал первым, на ходу снося лопатой головы попадавшимся на пути зомби, Машка и Владик старались не отстать от него. Оба понимали - Цент их ждать не будет. И если он первым доберется до автомобиля с ключами в замке зажигания и бензином в баке, то запросто может бросить своих спутников. В основном, конечно, Владика, ну и Машку за компанию, раз та взялась заботиться о программисте. До девушки, кстати, это тоже начало доходить. И материнский инстинкт, побуждавший ее опекать Владика, начал сдавать позиции инстинкту самосохранения. В какой-то момент, когда вцепившийся в нее иждивенец ослабил хватку, Машка вырвалась и побежала за Центом, с каждым шагом отдаляясь от покинутого всеми Владика. Тот вначале ничего не понял, подумал, что произошло недоразумение, а затем с уст его сорвался вопль отчаяния и душевной боли. Конец света отнял у него все, теперь еще и едва обретенную девушку. Но был и прибыток, да такой, что грех жаловаться - ему достался Цент. Испытывая невыносимые душевные муки, программист породил еще один вопль, громче прежнего. Ноги не держали, воли к жизни не было ни грамма.

- Почему Владик кричит? - забеспокоилась поравнявшаяся с Центом Машка. Горькие вопли программиста пробудили в ее душе раскаяние. Даже стала думать, что зря покинула прыщавого юношу, и нужно бы за ним вернуться.

- Потому что он тормоз, - сквозь отдышку ответил Цент. - Ему мертвецов мало, он еще созывает.

- Маша! - захлебывался ором Владик, суча руками как капризный ребенок. Он бы, пожалуй, еще и на асфальт упал, дабы побиться в истерике, но мешали наступающие на пятки зомби.

- Заткнись, животное! - рявкнул Цент.

- Машенька! - громче прежнего стенал страдалец.

Трудно сказать, были ли тому причиной крики Владика, или просто стечение обстоятельств, но вырваться беглецам не удалось - выход в большой мир из лабиринта узких улочек оказался перекрыт огромной толпой зомби. Точно такая же толпа напирала сзади. Цент остановился, затравленно глядя по сторонам. Место оказалось на редкость неудачное - вокруг возвышались слепые стены без окон и дверей. Сквозь них не пройдешь, на них не влезешь. А тут еще программист пожаловал, и с ходу попытался заключить Машку в объятия. Не добежал двух шагов - Цент подставил влюбленному юноше подножку, и тот грохнулся оземь, а точнее, на канализационный люк. Не успел отойти от болевого шока, как почувствовал, что кто-то тащит его за ноги. Сгоряча решил, что это зомби, вследствие чего начал отчаянно брыкаться, борясь за свою несчастную жизнь. Но сделанный вывод оказался неверен. Все было куда как хуже. Над головой прозвучала ругань, затем в бок вонзился чей-то чугунный ботинок.

- С люка резко! - повелел изверг. - Машка, помогай.

Вдвоем они подняли и уронили в сторону тяжелую крышку канализационного люка.

- Как тут глубоко! - простонала Машка, заглядывая в открывшийся колодец. - Дна не видно. Надо туда что-то бросить.

- Бросить? - оживился Цент. - Да это мы запросто!

После чего ухватил Владика поперек живота, легко приподнял, и начал запихивать в отверстие. Программист визжал, извивался и цеплялся руками за края колодца.

- Они уже близко! - кричала Машка, имея в виду мертвецов. - Скорее!

- Сейчас, отрублю ему руки лопатой, чтобы не мешались... - прохрипел Цент.

После этих слов Владик тут же прекратил всяческое сопротивление, а спустя мгновение уже летел вниз, во тьму и неизвестность. Падение показалось бесконечно долгим, но, в действительности, продолжалось всего долю секунды. Надежда упасть на мягкое и пушистое не оправдалась. Напротив, грохнулся на что-то чрезвычайно твердое, едва не переломав все кости. С уст сорвался хриплый крик боли, который был услышан на поверхности.

- Он жив! - не сумел сдержать разочарования Цент. - Машка, давай, ныряй. Я за тобой, заодно люк закрою.

Девушка, не раздумывая, прыгнула следом. Последним под землю ушел Цент, сумев захлопнуть за собой люк прямо перед носом наваливающихся на добычу мертвецов. Зомби остались без плотного завтрака. Главное блюдо, как по живому весу, так и по содержащемуся в нем объему крутости, пролетело сквозь темный колодец и совершило почти удачное приземление - вначале, вроде, на ноги, но затем равновесие утратилось, и сел на задницу, контузив обе ягодицы. Захотелось кричать и ругаться, но Цент стиснул зубы и подключил силу воли. Незачем подсказывать мертвецам, куда делась кормежка. Еще, чего доброго, сковырнут крышку люка, да как повалят сверху.

Было темно и сыро, откуда-то капала вода. Владик застонал и попытался понять, жив он еще, или уже не совсем. Весь организм отзывался болью на малейшее движение, а в мозгу оформилась пораженческая мысль, что за такое скотское существование бороться просто грех.

- Где вы? Эй? Вы тут? - раздался неподалеку испуганный голос Машки. Владик хотел откликнуться, но его опередил Цент.

- Не ори, коза, - прорычал он во мраке. - Или по дохлым заскучала?

Машка ойкнула, и затихла.

- Владик? - позвал Цент ласково. - Владик, ты меня слышишь?

Несчастный программист впился зубами в ладонь, одновременно боясь ответить и не ответить. И в том и в другом случае его ждала кара.

- Владик, если ты жив, отзовись, - попросил Цент. - Я это с радостью исправлю.

В голове программиста возникла идея отлежаться по-тихому. Авось Цент не найдет его в темноте. Но тут плотный мрак рассеял неожиданно вспыхнувший свет. Поводив лучом фонарика по влажным бетонным стенам, Цент обнаружил искомое. Искомое лежало на грязном полу в форме дефектного эмбриона и старательно притворялось несъедобным.

- А, вот ты где! - обрадовался Цент. - Машка, иди, проверь, он живой или как?

Девушка не без опаски приблизилась к Владику и осторожно ткнула его пальцем.

- Не шевелится, - прошептала она.

- Неужто бог прибрал? - засомневался Цент, после чего счел необходимым самолично установить факт наличия или отсутствия у программиста признаков жизни. Тыкать пальчиком он не стал, вместо этого двинул ногой в костлявый бок айтишника. Когда с уст Владика сорвался болезненный стон, изверг радостно улыбнулся и констатировал: