Данил Кузнецов - Сталки. Лес [CИ]

– Это вообще-то мой самопал… Нечего брать без спросу чужие вещи.

Вернулся к «беглецам» и сказал:

– Вот теперь и в самом деле – пошли.

И группа вслед за ним отправилась на юго-восток, прочь от Трубы.

7

Поначалу шли молча, глядя в спину идущему впереди велку-«отшельнику»: Лас – с интересом («Что же он делал всё это время в лесу?..»), Ксюня – с обожанием («Как он вовремя выручил нас!..»), а Плющ – с изумлением («Отец, ну ведь можно же было как-нибудь сообщить, что ты жив!..»). и всем хотелось поскорее дойти до его лесного жилища и услышать наконец, что же Нурс хотел им рассказать.

Но, к всеобщему удивлению, «спаситель» сам нарушил молчание:

– А что же вы в лес-то дёрнули, с какого перепугу? Что-то я не верю, что ваша экспедиция – ой, простите, поход был санкционирован… тьфу ты – разрешён Советом…

Лас с Плющом переглянулись, не зная, кому из них стоит ответить на этот вопрос. Потом Плющ шепнул:

– Давай ты: ты больше знаешь…

– Ну, если коротко, то… – И Лас вкратце изложил бывшему велку события последних дней, приведшие к известному результату.

Какое-то время Нурс помолчал, не оборачиваясь, поскрёб пальцами бороду и пробормотал:

– М-да, натворили вы дел… И как дальше планируете – то есть собираетесь выкручиваться?

– Вся надежда на этот… «компьютер», – ответил Плющ, гордый собой, что запомнил-таки это странное слово, – и твой рассказ, отец. А там уж решим… Кстати, может быть, объяснишь, с чего вдруг ты заговорил какими-то мудрёными словечками, а? прежде я их от тебя что-то не слышал…

– То было прежде, – сказал Нурс не замедляя шага. – Теперь я знаю гораздо больше против того, а значит, имею право на интеллектуальные… – тут он запнулся, но пояснять новое заимствованное неведомо откуда слово не стал, а просто закончил фразу: – …заскоки.

– А почему ты ушёл из деревни? – спросил Плющ. – Я понимаю, что ты никогда не делал ничего просто так; то есть и здесь должна быть своя причина, ведь так, да?

Велк-«отшельник» помедлил, шумно выдохнул через нос, показывая, что эта тема ему не очень приятна, но потом всё же ответил:

– Они не понимали меня. Я хотел изучать лес, предлагал всякие мероприятия, методы, технические решения, строил концепции – но Совету на это было наплевать. Им важнее поддерживать жизнь в Сталочной, ни о чём больше не задумываясь. А я хотел понять, что же случилось двадцать девять лет назад, почему всё вокруг так, а не иначе… Лас, это ведь я подсказал твоему отцу идею и конструкцию вредомеров, которым тогда ещё присваивал такое несовершенное название… И однажды я не выдержал. Ушёл, не оставив никакой записки, потому что считал, что только так я принесу больше пользы – как себе, так, возможно, и селению.

Признаться, выживание в лесу в течение такого долгого времени, да ещё и на этой заражённой территории было нетривиальной задачей. Я построил себе домик неподалёку (ну, относительно…) от Трубы, как вы её называете, и всё свободное время, кода я не был занят поисками пропитания и не совершал регулярное путешествие за водой к Сталке, думал, стараясь докопаться до истины. Кое-что я понял самостоятельно, но большую часть мне всё-таки подсказали… – Нурс снова осёкся, поймав себя на выбалтывании лишнего.

– Кто подсказал? – допытывался Плющ. – Можешь хотя бы намекнуть?..

– Нет. Всё узнаете, когда дойдём до моего жилья, – жёстко сказал велк-«отшельник» и замолк, больше не отзываясь ни на какие попытки разговорить его.

А Лас, Ксюня и Плющ независимо друг от друга пришли к единому мнению, что Нурс от них что-то скрывает. Что-то очень важное…

Вскоре они добрались до маленького, всего две с половиной на две сагни и полторы в высоту, неприметному в сгустившемся к тому времени лесу, на который, сменяя полыхавшие за спиной у путников последние оранжевые отблески заката, падала ночная мгла, домика без окон и с небольшой дверью, на которую был навешен крепкий деревянный засов.

– Это на всякий случай, – пояснил велк, снял с крючков по обе стороны двери («беглецы» не знали, как ещё можно назвать эти штуки) примерно двухпундовый на вид кусок бревна, взял его в одну руку (было видно, что такая тяжесть вызывает у Нурса затруднения – ну ещё бы, в таком-то возрасте…), другой открыл дверь и запустил внутрь группу молодых людей, после чего вошёл сам, закрыл дверь и опустил засов на пол около неё так, чтобы часть «брёвнышка» всё же подпирала выход.

А потом – в полной темноте этого не было видно – потёр ладони, предвкушая предстоящее потрясение юных сталкеров и сталочки, связанное с тем, что они сейчас увидят и узнают…

– Отец, а чё тут так темно?.. – неуверенно спросил Плющ, интуитивно ожидая какого-то подвоха.

– Сейчас будет светло, – ответил Нурс и нажал на стене не замеченный молодыми людьми выключатель, расположение которого помнил с точностью до долей вреха.

На потолке помещения зажёгся ослепительно яркий маленький кружок белого света, к которому от выключателя по стене и потолку тянулись провода, от выключателя продолжающиеся также вниз и уходящие под пол в углу, и который на удивление хорошо освещал всю внутренность строения.

– Что это?.. – зажмурившись, прошептал Плющ, потрясённый и восхищённый этим явлением; впрочем, подобные чувства в тот момент испытывали все трое.

– Спаси Первосталк!.. – пробормотал Лас, заслоняя ладонью глаза от света и осторожно смотря сквозь пальцы на не виданный в деревне источник освещения.

Ксюня промолчала, только открыв рот от изумления и с ладонью «козырьком» у лба уставившись на это маленькое «чудо».

– Люминесцентная лампа, – с усмешкой наблюдая за реакцией «беглецов», сказал бывший велк. – Технология, которая вам в деревне и не снилась. Вернее, снилась, но вашим предкам, которые давным-давно потеряли даже это – мелкое, по сути своей, – знание.

Лас, Ксюня и Плющ в полном шоке смотрели на Нурса, не в силах выговорить ни слова от настигшего их потрясения. Но вскоре Плющ прочистил горло, сглотнул и спросил у улыбающегося «отшельника»:

– Отец, что ты знаешь такого, чего не знаем мы? И, если уж на то пошло, то где этот… компьютер?

– Сейчас вы всё увидите и узнаете, – ответил Нурс.

Бывший велк вдруг опустился на корточки, нашёл на полу рядом с собой нужное место, постучал по полу в каком-то быстром замысловатом ритме (стук получился не глухой, каким являлся бы, будь под полом земля, из чего Лас, Плющ и Ксюня заключили, что там – что-то вроде погреба, где, наверное, и находилось самое интересное…) и сказал:

– Зелма, это свои. У меня тут гости, так что не пугайся…

Ещё до того, как он договорил, в полу открылся квадратный люк. Откинулась крышка, и снизу в помещение заглянул тот, кто прятался внизу. Вернее, та.