Данил Кузнецов - Сталки. Лес [CИ]

– Попробовать стоит, – подумав, ответила разведчица. – А чтобы сразу развернуть кампанию по благоустройству, надо будет взять и это… – Она похлопала по металлическому боку аппарата, на котором сидела. – Материалы я буду заказывать из Федерации в дополнение к поставкам для строительства будущей базы, которую я постараюсь, чтобы развернули на другом материке… Короче, я согласна. Выдвинемся сегодня же, но – чуть позже. Мне надо упаковать свои вещи… – Женщина улыбнулась, как будто только что озвучила некую тонкую шутку. – А пока давайте поедим на дорожку. Концентратов хватит на всех. И вот этого, – Зелма посмотрела на Нурса, спускающегося по лестнице к ним с ведром воды, принесённой от протекавшей не очень далеко отсюда реки, в руках, – тоже.

– Кстати, – сказал Лас, обращаясь к велку-«отшельнику» и доставая всё ещё молчащий вредомер. – Может быть, покажете, как его включить обратно?

10

Деревня Сталочная, 30-й год после Звездопада, 11-й день осени.

В деревне было непривычно тихо. Не раздавались громкие голоса и смех, но и плача тоже не было слышно. Селение словно опустело с уходом Ласа, Плюща и Ксюни. Не добавляла веселья (по крайней мере, открытого) и недавняя смерть Старика, которого успели похоронить, но ещё не до конца забыли.

Погода соответствовала царящему в деревне настроению: всё небо было белым с серыми разводами. Лишь незаметно шелестел лёгкий ветерок, заглушавший изредка раздававшиеся негромкие звуки (жизнь-то не остановилась, а просто шла пока что на уменьшенной громкости).

…Лина, накинув тёплую кофточку (ведь ветер был не простой, а холодный, пронизывающий – с севера дул, чтоб его…), гуляла по деревне, которая из-за последних событий казалась пустынной, едва ли не вымершей: жители в большинстве своём сидели по домам, чувствуя грусть, странную апатию и слабое смутное беспокойство за тех, кто ушёл предположительно на время, и тех, кто – навсегда. Сталочкой владело сходное с этим настроение, но – немного по другой причине.

«Это всё из-за меня, – думала Лина; этим в основном она и занималась последние дни. – Ну, не всё, но многое… Лас и Ксюня побоялись, что Старик всё расскажет велкам, и сбежали; Плющ же письменно обругал велка Круза и решил уйти вместе с ними – поддержать, так сказать, в трудное время… И они не возвращаются. Вот уже пятый день! Я… волнуюсь зав них. Да, волнуюсь, хоть это я и сдала Совету Ласа с Ксюней! Она была моей подругой с самого детства! Такое не забывается! А в Ласа я просто однажды сдуру влюбилась… напрасно, наверное: кроме него, тогда в деревне были ещё трое парней подходящего возраста! А сейчас – только Плющ, да и его нет на месте… Что же я наделала! Может быть, они уже того… умерли?..»

При этой мысли из глаз Лины потекли непрошеные слёзы. Сталочка смахнула их, но они не прекращались, застилая глаза искажающей видимое изображение мутной прозрачной плёнкой. Лина проморгалась и тут поняла, где именно находится.

В паре сагней от неё зиял распахнутыми дверью и окном пустой дом Ласа, покинутый им ради спасения собственной любви.

Лина больше не могла сдерживаться. Чувство вины усилилось до предела (как бы компенсируя этим то, что оно не работало всё лето), и слёзы полились потоком. Лина на негнущихся ногах подошла к дому, села у его стены на начинающую желтеть и вянуть траву и безудержно, но тихо зарыдала.

– Не помешаю? – раздался у неё над ухом чей-то низкий голос, в котором слышались сочувствие и участие.

Лина подняла заплаканное лицо и сквозь мутную пелену слёз увидела стоящего рядом с ней и смотрящего на неё сверху вниз велка Зора, неизвестно как незаметно к ней подошедшего. Его глаза излучали понимание и надежду, и Лина невольно почувствовала то же самое, а у неё из глаз перестало лить как из ведра. Сталочка поняла, что велку тоже несладко, но он реагирует на это по-другому, а сюда пришёл, чтобы её успокоить и подбодрить. Ей это было сейчас очень нужно.

– Я присяду? – спросил мужчина, указав рукой на траву рядом с Линой. Та только кивнула, глядя на него как на единственного человека, который вызвался помочь ей в трудной ситуации.

Велк благодарно кивнул и сел наземь рядом со сталочкой, затаившей дыхание в ожидании того, что он скажет.

Велк не торопился начинать. Он посидел немного, обхватив руками колени и сосредоточенно глядя вдаль, как будто в поисках нужных слов, моргнул несколько раз, сглотнул и заговорил:

– Пятый день – это не показатель. Они могли взять припасов на десять дней, на пятнадцать… К тому же, Сталка на востоке заворачивает к Трубе, так что без воды они не останутся… да и без еды: ведь Лас с Плющом, как-никак, сталкеры… Они могут существовать в лесу сколь угодно долго – предположительно, конечно, но предположение может и сбыться… В общем, пока не доказано обратного, следует считать их живыми.

– И велка Нурса тоже? – спросила Лина. – Его нет уже шесть лет… Его вы тоже живым считаете?

– Пока да, – подевав губу, ответил велк Зор. – Ему сейчас лет вдвое меньше, чем было Старику! Так что… Короче, не хорони их заранее. Всё может быть. Возможно, они вернутся…

– Возможно? – переспросила Лина. – Возможно?! – Она повернулась к велку, и тот понял, что у неё сейчас начнётся истерика. – Это всё, что вы можете мне сказать?! Когда вы уходили в тот факнутый поход к Краю леса, вы тоже говорили, что, вероятно, вернётесь все! И что? Я потеряла Квильда! Возможно… Что вы вообще понимаете?! Я мечтала им отомстить, я всё подстроила, но сейчас мне их жаль! Жаль, понимаете?! И если они не вернутся, я буду думать, что это я их убила! Даже Плюща, хотя он-то ни в чём не был передо мной виноват! Да и остальные вообще-то тоже! Я вела себя тогда как последняя дура…

И Лина, выговорившись, наконец, снова зарыдала.

Велк не смотрел на неё; он сидел на траве, прислонившись спиной к бревенчатой стене, казавшейся прохладной ладе сквозь утеплённую рубаху, глядел вперёд, на соседнее здание, косясь при этом влево, на восток, где до сих пор находились (неизвестно, в каком состоянии) беглецы, и думал, что же такое ответить Лине, чтобы не вызвать у неё новый приступ самокопаний.

Но в этот момент, случайно отведя взгляд на тот участок леса, где четверо с половиной суток назад исчезли Лас, Плющ и Ксюня, он увидел то, что заставило его моментально забыть то, что он уже приготовился сказать Лине, и исторгло у него изо рта вскрик изумления. Сталочка повернулась в ту же сторону – и, обомлев, замерла с открытым ртом.

Из леса рядом друг с другом выходили беглецы: Лас приобнимал Ксюню, Плющ шёл чуть сбоку. На их лицах застыли лёгкие улыбки, а в глазах теплилось что-то… велк Зор даже не смог понять, что именно. Они как будто смотрели в будущее, зная, что скоро (может, и прямо сейчас, как подумал бывший наставник нынешних сталкеров) что-то произойдёт. Что-то… необычное…