Макс Роуд - Sleepiness (спячка)[СИ]

Однако, не успев порадоваться этим фактам, на мосту через Москву-реку я, как и накануне вечером, был вынужден остановиться, настолько кардинальными были произошедшие за это время изменения. Если, двенадцать часов назад, река представляла из себя просто буйный поток, текущий по руслу, то сейчас она уже вышла из берегов, полностью затопив набережную. Высота воды была такова, что она доходила до половины колеса у припаркованных вдоль тротуара автомобилей и уже подбиралась к разбившемуся самолету, лежавшему неподалеку. Тем не менее, когда я вышел из машины и склонился с перил, то сразу стало ясно, что положение больше не ухудшается, поскольку полосы на бортах машин и покрытая грязью пешеходная дорожка красноречиво свидетельствовали о том уровне воды, какого она достигала этой ночью и который сейчас резко пошел на спад. Оценив ситуацию, я догадался, что где-то далеко произошел большой разлив и весь поток устремился к нему, так и не сумев закрепиться в городе. Конечно, с одной стороны это было хорошо, но с другой это означало, что где-то вода наделала неисчислимых бед, затопив немалые территории. Впрочем, я был уверен, что те места куда я собирался вывозить своих близких остались не затронуты стихией, поскольку вблизи не было ни одного, сколько-нибудь значительного, водоема. По всей вероятности, после прорыва какой-то плотины в Москву-реку проникли воды одного из водохранилищ, расположенных вокруг города, но сейчас опасность миновала, и после того, как я кое-как разобрался в ситуации, больше на мосту меня ничего не задерживало.

Было почти десять часов утра, когда мы прибыли на Малую Бронную к дому родителей и еще не менее десяти минут я потратил, втаскивая бабушку на пятый этаж. Еще в самом начале, едва втащив ее в подъезд и остановившись отдохнуть перед первым пролетом, я понял что несколько поторопился, потому что за бабушкой можно было заехать и позже, в самую последнюю очередь, исключив таким образом необходимость лишний раз переносить грузное тело. Но поскольку лучшие мысли часто приходят «потом», мне ничего не оставалось, кроме как продолжить свое восхождение, после которого, уже в квартире, я еще долго не мог прийти в себя, тяжело дыша и обливаясь потом.

Аккуратно уложив бабушку на все тот же матрас (больше свободных мест в квартире не было, поэтому пришлось разместить ее прямо на полу) я, желая удостовериться что со всеми все в порядке, совершил обход комнат, оставивший после себя двоякое впечатление. С одной стороны, все продолжали спокойно спать, сохраняя вполне безмятежное выражение на лицах, а с другой оправдались мои опасения относительно некоторых проявлений физиологических функций организма, длительное время находящегося во сне. Теперь мне предстояло еще четыре раза провести ту самую процедуру, которую недавно пришлось провести с бабушкой и сейчас я сильно сожалел, что идея с подгузниками так поздно пришла мне на ум. Особенно огорчала катастрофическая нехватка воды, которой для подобных целей требовалось немало, а учитывая что в случае с Еленой ее потребуется в несколько раз больше, чем для остальных, проблема только усугубилась. Однако, делать было нечего и несколько раз невольно поведя носом, я отправился в ближайшую аптеку, захватив по дороге из машины свой любимый топор.

Аптечный бизнес в Москве, как приносящий гигантские прибыли, был развит очень хорошо. Почти на каждой мало-мальски приличной улице имелась своя аптека или, на худой конец, аптечный пункт, а поскольку сейчас я был в самом центре города, то мог даже выбирать между несколькими аптеками, находящимися в радиусе не более двухсот метров. Но поскольку речь об оплате не шла, то я зашел в первый попавшийся на пути магазин, принадлежащий крупной торговой сети. Наверное, теперь уже излишне говорить, каким образом я проникал через закрытые двери, поэтому не буду повторяться, а скажу только, что довольно быстро разобрался в предлагаемом ассортименте и набив всем необходимым сразу три больших пакета, уже через пятнадцать минут снова был дома.

В прихожей, поставив свои приобретения на пол, я не поленился достать свой вчерашний список и вычеркнуть из него 16, 17 и 24 пункты, как выполненные. После этого снова сходил к машине, взял из нее две упаковки питьевой воды, дома вылил несколько бутылок в таз, надел мамины резиновые перчатки и подойдя к Александре Яковлевне, с которой решил начать первой, принялся за дело.

Я не считаю нужным описывать животрепещущие подробности производимых мной действий (кому надо, сможет сам легко представить), а скажу только, что далось мне это нелегко и на все необходимые операции потребовалось более часа времени. Плюнув на предрассудки и собственную брезгливость, я аккуратно вымыл тех, кто явно нуждался в освежении, надел на всех принесенные из аптеки подгузники, накрыл свежими простынями и только тогда перевел дух. Теперь я мог быть спокоен за то, что когда с моими родственниками случится очередной конфуз, мне не придется устранять его неприятные последствия, возможно, в самой неподходящей для этого ситуации.

Ощущая сейчас немалое удовлетворение от хорошо сделанной работы, я был полон решимости двигаться дальше, последовательно выполняя намеченный план., Согласно ему, теперь мне предстояло посетить несколько крупных магазинов, с целью обзаведения необходимыми для автономного существования вещами. Перед выходом я еще раз просмотрел свой список, но, не придумав ничего нового и решив в случае необходимости дополнить его уже на месте, вновь положил бумагу в карман, зачем-то посмотрелся в зеркало и вышел из квартиры, даже не удосужившись запереть дверь. К этому моменту, будучи уже совершенно уверенным в своем одиночестве, я все меньше и меньше стал обращать внимание на подобные вещи, диктуемые социумом — передо мной стояла задача попытаться выжить, а на этом фоне, как известно, многое отходит на второй план.

Из множества подходящих мне торговых центров, ближайший находился в Химках. С Садового кольца я выехал на Ленинградский проспект, и за исключением этого маневра, двигался теперь только прямо. Я еще не был в этой части города и сейчас внимательно смотрел по сторонам, следя за возможными изменениями. Однако со стороны дороги проспект ничем не отличался от прочих городских магистралей и кроме все тех же кроме битых машин, да нескольких дымов от пожаров, я не увидел ничего нового. Даже Химкинское водохранилище и начинающийся за ним канал имени Москвы, хорошо обозреваемые с Ленинградского моста, оказались далеко не так полноводны, как я ожидал. Конечно, уровень береговой линии был несколько повышен, но все же не настолько, чтобы можно было всерьез говорить о катастрофе, а значит, пока все было не так плохо, как казалось еще недавно. Медленно двигаясь по мосту я всматривался вдаль, но когда возле открывшегося слева Северного речного вокзала показалось несколько больших теплоходов, пришвартованных у пристани, нога сама нажала на тормоз. Меня всегда привлекала корабельная тема — часто я просто бредил морем, на котором не был уже несколько лет, и сейчас мне вдруг захотелось немедленно посмотреть на это великолепие. Наверное не менее пяти минут я боролся с искушением, но затем все же нашел в себе силы услышать доводы разума и, скрепя сердце, двинулся дальше.