Дневник почтальона (СИ)

Сталкер дочитал дневник до конца и в тот же миг с горечью подумал: «Господи, как же он похож на моего отца». Иван Сергеевич Беседин был одним из тех, кто отдал приказ закрыть все входы в «Московский метрополитен». Отец верил, что чрезмерное количество людей привело бы к необратимым последствиям. Приняв на грудь лишнюю дозу горячительного, Иван Сергеевич, обычно кричать: «Метро не резиновое, всех не вместит», после чего между ним и охранниками завязывалась словесная перепалка, вскоре перерастающая в драку. Человечество принесло с поверхности страх, отчаяние и злобу. Единую систему управления испортили хаос и анархия. Невозможно управлять тем, кто должен был умереть, а выжив, не знал, что с этим делать. Воевали все со всеми и все это время бывшее руководство метро, именующее себя «технари», пыталось не допустить разрушения своего последнего пристанища. Станислав работал вместе с отцом и его соратниками. Организованное ими небольшое объединение станций «Сокол», «Аэропорт» и «Динамо», стали крупнейшими животноводческими центрами метро. На станции «Аэропорт» консервируют слизь, на «Соколе» находятся загоны для свиней. А на «Динамо» производят одежду из свиной кожи. Также на факториях наладили производства спирта. Именно эта гадость побудила «технарей» вмешаться в войну Красной Линии с Ганзой и её союзниками.

Товарищ Москвин и господин Логинов как будто заключили союз с дьяволом, который не выполнил план, и к миллиону смертей на поверхности требует добавить несколько тысяч в метро. Чтобы отец не говорил, он хотел вернуть власть в свои руки. Мы занялись одним из самых отвратительных преступлений воровством детей лидеров группировок и их окружения. Единственным отличием было то, что мы не просили выкуп, а требовали остановить резню, в обмен на жизнь двадцати трёх детей.

— Ты сказал двадцати трём? — прервав мысли сталкера, спросила Ольга.

— И давно ты читаешь мысли, — после небольшой паузы спросил Станислав.

— Давно, — поджав губы, ответила девушка. — Мы боялась. У людей с мутантами разговор короткий, встретил и в расход.

— Мы! Как же я сразу не догадался. Оксана?

— И Михаил, но он маленький ещё. Он не понимает своей силы и ему страшно, отводя взгляд, проговорила ученица.

— Теперь понятна её боязнь оружия, без него на поверхность не выпустят, а кто-то из вас должен всегда быть рядом с пацаном. Так?

— Да.

— Лидия Моисеевна знает?

— Прости!

— Стало быть, знает. Но почему ты раньше…

— У меня не получалось, — злясь, закричала Ольга. — Такое ощущение, что у тебя в голове установили стену. Только сейчас после твоего эмоционального срыва я смогла услышать.

— Двадцать третьим был Владимир Москвин. Он умер у меня на руках от неизвестной болезни. Лида хороший врач, но и она не всесильна. Как ты понимаешь, мы уже не могли вернуть детей, не открыв правды о смерти одного из вас.

— Похищения придумал твой отец? — тихо, словно боясь услышать правду, прошептала Ольга.

— Мы вместе остановили войну.

— Ты! Вы хуже лютых. За что ты так со мной? Мои родители живы? Отвечай сейчас же! – кричала девушка, размахивая автоматом.

— Я думал.… Прости, они погибли. У Михаила и Оксаны тоже — отводя взгляд, ответил Станислав.

— Остальных детей надо вернуть родителям. Ты поможешь?

— Провести на поверхности не вариант, слишком большая группа, всех живыми не доведём. В туннели излучатель работает. Идёт себе человек, бац и ему страшно становится, да так, что застрелиться хочется, ей-богу.

— Выключи, чёртов излучатель, — вновь закричала девушка.

— Выключатель в логове лютых. Чтоб их выкурить оттуда, армия нужна, — разведя руки в стороны, проговорил сталкер.

— Мы, что в ловушке и кроме группы Пионера о нас никто не знает.

Станислав молча кивнул.

— Ты можешь что-нибудь сделать? — растерянно спросила Ольга.

Наставник должен всегда оставаться невозмутим. Он о многом не рассказал этому юному созданию, но теперь уже и говорить не надо. Отец умер несколько месяцев назад. Старик достаточно пожил и обеспечил двум своим сыновьям спокойную жизнь. Брат Владислав вошёл в совет Ганзы и продолжил дело отца. Благородная цель, превращённая в киднепинг. Станислав покинул «Белорусскую» и вернулся к своим подопечным. На чьей стороне окажется Лешка Пионер сталкер не знал, но все же надеялся, что многолетняя дружба окажется сильнее жажды наживы. Оставалось найти лекарства, если повезёт разжиться патронами и вернуть детей их родителям. И только после этого, если останется жив, он сможет вернуться за Лидой, и увезти её вместе с Михаилом, Оксаной и Олей, туда, где их не будут считать изгоями.

— А оно существует? — спросила Оля.

— Не беспокойся, мы обязательно найдём его, — ответил Станислав.

— Тогда пора идти, — произнесла девушка, распахивая входную дверь.

— Значит, пора, — улыбнулся наставник.

Испытание веры в напарника самое сложное. Порой мы не верим самим себе, но бываю моменты, когда от слаженных действий двух человек зависит их жизнь…

Р.S. Из дневника почтальона: «Молодой парень молча протянул мне клочок бумаги. Совсем недавно он кричал мне в лицо, о том, что мы все уже трупы. Брызгая слюной и беспрерывно матерясь, он замахнулся, но все же не ударил. И вот он снова рядом.

— Возьми, тут немного хлеба. Спрячь и уходи!

Сказал, развернулся и скрылся в дыму пожарищ. На бумаге было всего несколько слов: «Пусть они узнают...».