Pferd im Mantel - Колокола обречённых. Ч.1: Очищение молитвой

— А я Илья. — хлопнул своей дверью парень, заняв водительское кресло. — Курево в бардачке, берите, дядя Фёдор. Вам сейчас, наверное, покурить больше всего хочется!

Фёдор распахнул бардачок — ого, целый блок Винстона! Выудив пачку, трясущимися пальцами расколупал её, выщелкнул сигарету, начал шарить по карманам — а где же зиппо? Илья, наблюдая за его дёрганьями, чиркнул спичкой. Фёдор прикурил, глубоко затянулся. Немного отпустило… Выдохнув дым, он впервые внимательно оглядел паренька.

— Илья, значит… Ну, спасибо тебе, браток! Откуда же ты там взялся-то, парень? Наши же мужики эту фуру первой грузили…

— Так ведь это ж наша машина, дядя Фёдор! — ответил Илья, трогая тягач с места. — Папкина. Сами мы из Питера — батя сюда раз в неделю гонял, а в этот раз и меня прихватил, словно чуял что.

— Илья… а батя твой что?

— А… — махнул рукой Илья, отгоняя неприятные воспоминания. — Мы когда в Тверь уже въехали, только тогда поняли, что тут что-то не так. Ну, уже в Волочке дела были! Но мы не поняли тогда, в чём дело. А тут… Батя с другими шоферами пошёл выяснять, что это за люди на базе орудуют, а мне сказал сидеть в кабине. А это-то были мертвецы. Порвали они батю моего. И других мужиков тоже. Батя потом ночью когтями по кабине скрёб и рычал. А по радио тогда уже объяснили, в чём дело. Я и сидел в кабине первое время. Сожрал всё что было у нас с батей. Мертвяки через несколько дней потянулись наружу — на базе их мало осталось. И батя тоже ушёл… Мне так легче даже стало. По радио говорили, что по Питеру атомной бомбой вдарили… Я начал выбираться из машины, жрать-то охота. Ну, с топором. В офис ихний забрался — там пару дней просидел. Только жрать там нечего было тоже. Я там топором охранника, видимо, замочил. Ну, мертвяка, конечно, не живого. Вот, пистолет у него забрал.

Илья с гордостью вытащил из-за пазухи блестящий револьвер, передавая его Фёдору. Срамнов откинул барабан — так и есть, газовый, девять миллиметров. А блестит страшно!

— Лютый ствол! — ухмыльнулся он, потихоньку отпускаемый уже пережитым.

— Какой есть. — нахмурился Илья, лавируя между брошенными машинами на Окружной.

— Да ладно тебе. Я не со зла. Сам понимаешь — против ходунов этот револьвер, что мат против медведя.

— Так-то да. Только я им в упор мертвячиху на складах пристрелил, когда жратву тырил. Прямо в глаз — бах! И нет её.

— Да ты чё?!

— В натуре!

— Силён, братан! И чё — так и сидел в грузовике всё время? Два месяца??

— Ну а какие варианты, дядь Фёдор? — удивлённо спросил парень. — Ключи-то у бати остались, а он в этого превратился. А как там с электрикой разобраться, чтоб Фреда завести — я не силён. Не, ну я пошарил по округе, чтобы машину найти. Это-то не проблема — а куда ехать-то мне? Я тут чужой, ничего не знаю. Город горит, кругом эти… мертвецы. Питер — всё, нет его больше… Куда мне? А тут склады продовольственные — я подумал, если живые есть, однозначно сюда нагрянут. С едой-то проблемы. Ну и вот.

— А ты башковитый пацан, Илюха! — хлопнул его по плечу Срамнов. — Верно всё рассудил!

— А то! Только долго вы ехали. Да и закончилось всё плохо.

— Ну чё — ни добавить, ни убавить. А чего ж ты прятался, когда нас увидел?

— Так ты сам посуди, дядь Фёдор! — развёл руками, отпустив руль, Илья. — Нагрянули, все с оружием. Давай мертвецов мочить. Высунись тут — стали бы разбираться — живой ты, не живой? Ебанули бы дробью в башку — и весь сказ. Не так, что ли?

— Ну, вероятно, ты прав. — согласился, удивляясь сообразительности не по годам парню, Срамнов, прикуривая вторую сигарету. — А чего щемился, когда мужики к тебе в кабину залезли — заводить?

— Так по той же причине. Я подумал — спрячусь пока, а потом нарисуюсь, когда уезжать придёт время.

— Спорно, Илья. Подожди — а ты куда рулишь-то? — спохватился Фёдор.

— А мне всё равно. Куда скажешь — туда и поедем, дядь Фёдор.

— Ага, вот так вот? Ладно, считай, сам вызвался — я тебя за язык не тянул. — подколол паренька Фёдор. — Давай-ка, вон, на эстакаду, направо — и обратно, в Тверь.

— Дак там же встречная!

— А, ну да. Я и забыл совсем! И чего такое предлагаю — мигом права отметут у тебя за такое. Ах, да — у тебя же их и нет, наверное? Давай, поворачивай — в Село тебя отвезу! — продолжал подтрунивать над пареньком Фёдор, отгоняя этим сарказмом ежесекундно атакующие его воспоминания о схватке с ходунами на складской базе. Это помогало.

— Какое ещё село?!

— Сельское, деревенское. — передразнил снова парня Срамнов. — Теперь жизнь только в деревне — в городах её больше нет. К слову, сам я с Москвы. А в село — Кушалино. Там народу много, так что, братан, выбора у тебя никакого.

Автопоезд подполз к съезду с эстакады и Илья перегнулся посмотреть куда ему предстояло вывернуть.

— Не, дядь Фёдор, сюда не загоню. — покрутил головой он. — Ширины не хватит. Надо разворот искать.

— Ну… тогда метров пятьсят вперёд давай. Там развернёмся.

Заметив разрыв в центральном ограждении, разделяющим встречные полосы Ленинградки, Илья принял в левую полосу, и резко вывернув на месте руль, развернул фуру в обратную сторону, скинув с дороги в кювет не к месту брошенную на шоссе синюю Вазовскую «шестёрку» с растопыренными дверями. Десять к одному — пару месяцев назад в недрах этого детища совкового автопрома разыгралась до финала нешуточная трагедидия. Это невооружённым взглядом было заметно — вокруг машины были недобрые бурые пятна, а за рулём как-бы находилось что-то такое смутно знакомое — обглоданный костяк, скорее всего. Это то, что успел заметить Фёдор натренированным взглядом.

— Теперь видишь стакан мусорской вон? — показал он Илье пальцем на остов бывшего опорного пункта ГАИ на развилке в Тверь.

— Ага.

— Ну, за ним правее уходи — и жарь прямо до конца. Топлива-то много?

— Да бак почти! — хлопнул руками по рулю Илья. — Батя не любил с полупустыми баками в чужих городах находиться.

— Молодец батя твой, Царство ему Небесное.

— А Вы что, дядь Фёдор, верующий, что-ли?! — удивился парень.

— А ты нет?

— Неа. — мотнул головой Илья.

— А, ну ничего. — кивнул, усмехаясь Срамнов. — До Села доберёмся, обживёшься чуток, поглядишь на наши скорбные дела — тогда поговорим об этом. Пока, я вижу — рано.

Деревню, что перед въездом в город, пролетели не заметив. Деревня — как деревня: половина домов выгорела, другие зияют проёмами разбитых окон. Пусто. Справа показалась потраченная временем и непогодами кургузая стелла — мол, приехали: Тверь. Звук мощного мотора спугнул стаю ворон, с криками поднявшуюся с ветвей деревьев, растущих по сторонам дороги — туча этих чёрных крылатых паразиток взмыла в серое небо, и каркая, устремилась к центру города, наперегонки с фурой. Теперь им лафа натуральная — подфартило. Гниющего мяса вокруг — горы, жри — не хочу.