Александр Голубев - Спящая Красавица

Часть консервов кинул в машину, которую подогнал вплотную к подъезду, а часть отнес домой и кинул прямо на кухне на пол. Не время следить за порядком.

По дороге решил не гнать. Во-первых, надо было внимательно смотреть по сторонам, а, во-вторых, не исключено, что где-то может быть затор из машин, и как бы мне не влететь в него на полном ходу. А, в-третьих, не исключено, что кто-нибудь, ошалелый от радости, что видит живого человека, выбежит на дорогу да и бросится мне под колеса.

Однако никого я не встретил. Пустынно. Как будто едет президентский кортеж, и всю дорогу перекрыла служба охраны. Почувствовал себя на какой-то миг президентом. Не понравилось. Хочу людей живых увидеть. Но нет. Не судьба.

Еще одно сравнение пришло на ум: одноглазый король в стране слепцов. Ну его. Я бы все отдал, только включите Жизнь, отмотайте назад, пусть все будет как прежде сумбурно, непонятно, но чтобы Жизнь кипела везде и всюду. Чтобы моя Оля была живой и веселой.

До самого МКАДа ехал в гордом одиночестве. Кольцо тоже не особо отличалось плотностью движения. Кое-где на обочине стоят припаркованные автомобили, но не больше, чем всегда.

На Лениндрадке картина была немного другой. Возле города машин практически не было, но чем дальше я отъезжал, тем больше было машин в кювете по обеим сторонам дороги. Складывалось такое ощущение, что водители элементарно заснули за рулем и не справились с управлением.

Если так все и было, то возникают закономерные вопросы. Знали они или не знали? Знали, что, заснув, они, скорее всего, больше никогда не проснуться?

Возможно, знали. Или догадывались?

Разбитых машин было не то чтобы много, но хватало. В каждом случае машины не были растащены, рядом не было тягачей, эвакуаторов или патрульных машин ДПС.

Значит ли это, что виновники ДТП элементарно заснули за рулем, но к ним на помощь уже некому было приехать?

Была одна страшная авария. Заснувший водитель большегрузной фуры на полной скорости влетел в скопление припаркованных автомобилей возле придорожного кафе. Какая-то машина загорелась. Надо ли говорить, что было дальше?

Сбитых людей я не видел. То есть все были либо в машинах, либо у себя в квартирах?

Я вообще людей по дороге не видел. Только тела в машинах.

Без приключений доехал до ворот кладбища. Как и везде они оказались закрытыми. Да не просто закрыты, а на висячий замок на цепи, которая была обмотана вокруг створок.

Вылез из машины, перелез через забор и пошел на поиск инструмента для раскопок. Нашел пристройку к основному административному зданию с вывеской «ПУНКТ ПРОКАТА ИНВЕНТАРЯ». Хорошо, что окна без решеток.

Без церемоний разбил стекло и влез внутрь. Внутри меня приветствовали нестройными рядами разнокалиберные лопаты, ведра, грабли, ломики, носилки и пара кирок.

Выбросил в окно то, что было нужно, вылез и направился к месту семейного погоста.

С тех пор, как похоронили прадеда, земля еще не успела осесть и слежаться как следует. Поэтому поддавалась относительно легко. И чем глубже я углублялся, тем легче становилось копать.

В тот год снег только-только начал сходить в городе, а в лесу еще основательно лежал. Земля, конечно, была мерзлая, но при рытье могилы проблем не возникло. Стоило снять двадцать сантиметров верхнего промерзлого слоя, как дальше пошло легко.

Рыл землю, забирая в правую сторону от того места, где был гроб с прадедом. Получился широкий боковой лаз с камерой в конце. Сильно углубляться тоже не стал. Двух метров вполне хватит для моих целей.

Когда покончил с раскопками, то поплелся, обессилев, к воротам за машиной с телом Оли.

Подъехал задом к закрытым воротам. Достал из машины буксировочный трос. Привязал его с одного конца к цепи, связывающей створки ворот, а с другого конца к проушине под задним бампером своего авто. Рванул с места, и полторы тонны железа сделали свое дело. Машина дернулась, а ворота с громким скрежетом распахнулись. Даже не пришлось вылезать, чтобы открыть створки. Они сами по инерции распахнулись во всю ширь да так и остались, конвульсивно подрагивая.

Подъехал к подготовленной погребальной яме.

Вынес на руках из машины тело любимой, положил ее на край свежей могилы. В последний раз посмотрел в безмятежное лицо. Посидел рядом, попрощался, поцеловав в холодные губы и лоб.

Затем забрался в вырытую яму и стащил ее тело за собой. Уложил на хвойные ветви, которыми выложил землю. Не оглядываясь, выбрался наверх и начал закапывать могилу.

Именно после этого, запах сырой весенней земли постоянно напоминает мне о последних минутах, которые я провел наедине со своей любимой.

После того, как со всем покончил, достал из машины карабин и бутылку водки. Вскрыл бутылку, передернул затвор и выпустил в воздух всю обойму. Водку хлебал прямо из горлышка.

Сразу накатила волна жара. Поднялась из желудка, и ударила в голову. Зашумело в ушах, а ноги стали свинцовыми от слабости.

Плюхнулся прямо в багажник, где недавно лежало тело Оли. Посидел несколько минут в оцепенении, приходя в себя.

Вскрыл банку тушенки. Поел. Немного отпустило. Посмотрел на початую бутылку и еще пару раз приложился к ней.

Вот так теперь хоронят своих близких. Вот и все поминки.

Посидел еще немного, прислушиваясь к тишине. Странно. Где те птицы, щебет которых не стихает здесь никогда? Очень странно. Стоит ясная солнечная весенняя погода, следовательно, должны петь птицы.

Природа тоже грустит? А может животные также, заснули, как люди? Люди - те же самые животные.

Доел тушенку, но водку допивать не стал, а то не доеду.

Нет, дорожных карателей в полицейской форме я не боялся. Просто буду не в состоянии адекватно рулить и запросто въеду в припаркованный не там где надо автомобиль.

А жить все-таки хочется. Пусть даже и в таком мире. По привычке, наверное.

Завел машину, посмотрел на датчик топлива - полбака. Хватит. Хотя о бензине стоит задуматься.

Дома зажег огарок свечи, достал еще бутылку и устроился на кухне на диванчике. За окном уже стемнело.

Так и просидел в дрожащем свете одной свечи, глуша водку, пока не отрубился.

Кажется, и мне пора сделать перерыв до завтра.

Куда спешить?

Открыл глаза от яркого света. Думал, что кто-то фонариком в лицо светит.

Все оказалось банально. Просто солнечный свет бил в окно. День был в самом разгаре.

Похмельным синдромом, слава богу, никогда не страдал. Просто было ощущение общего упадка сил. А когда поднялся, чтобы сходить в туалет, то повело и заштормило. Видимо, активными действиями взбаламутил внутри себя старые дрожжи.

Глянул на валяющиеся под ногами бутылки.

Однако.

Надо же, допил вчера до дна и вторую.