Сергей Лукьяненко - Три дня Индиго [СИ]

— Это Максим Воронцов, — сказал я. — Я с вами уже говорил, дважды. Особенно во второй раз интересно получилось. Сейчас я не один, я…

Да к чёрту, нет времени объяснять! Я рванулся, цепляя за руку Милану. И закричал:

— Я со своей девушкой! Эти пятеро — враги! Помоги нам!

Экран полыхнул серым светом и ударил ветер. Жёстко, мне показалось, что по лицу хлестнуло горячим шершавым полотенцем.

А в следующий миг всех разметало по кабинке. Невидимая сила прижала нас к похрустывающим и прогибающимся стенам, помещение заполнил тёплый, пахнущий озоном воздух. Я не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, каким-то чудом удерживая за руку Милану.

Потом из экрана выметнулась-выстрелила здоровенная хитиновая лапа. Схватила меня за пояс, потащила. Рука Миланы выскользнула из моей ладони.

— Милану! Милану тоже! — закричал я.

Лапа на миг остановила движение, когти задёргались, будто пальцы, ловко переворачивая меня спиной к экрану. Сознание плыло от раскалывающей голову боли. Словно в тумане я видел пятерых Слуг, прижатых к стене — и Милану, которая вдруг соскользнула на пол — держащая её сила исчезла. Долю мгновения она колебалась, потом бросилась ко мне, прыгнула: цепляясь, обнимая, вжимаясь в меня.

Лапа Инсека потащила меня в экран.

Мы обманули Слуг!

Мы их провели, тупых безжалостных идиотов!

Вот только…

Почему же они смеются?

Почему все пятеро Слуг улыбаются, глядя, как Инсек втягивает нас на свою лунную базу?

И только когда меня обдало влажным жаром, когда Земля и Представительство превратились в картинку на экране, я понял. Закричал:

— Нет! Нет, не надо!

Но было уже поздно.

Мы оказались на осколке Луны.

Вдвоём с последним Инсеком.

Свет был неярким, но сейчас казался мне ослепительным. Я щурился, прикрывая глаза ладонью, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не застонать. Меня пошатывало, хоть я и сидел, такой низкой была сила тяжести. Сладкий и одновременно грибной запах вызывал рвотные позывы.

Милана обнимала меня, то ли желая помочь, то ли от страха — рядом с нами стоял Инсек.

Помещение оказалось огромным, в этот раз мой выход на связь застал Инсека не в туннеле. Я даже не мог сосредоточиться на деталях, видел лишь, что это огромный зал с плавно закругляющимися стенами и причудливыми многочисленными… приборами? Агрегатами? С тем же успехом это всё могло быть просто мебелью или произведениями искусства — ровные формы, ни одного прямого угла.

— Почему ты стал отказываться от спасения? — спросил Инсек. Приблизился к нам — маленькие ходильные ноги быстро переступали по полу, две длинные передние конечности потянулись ко мне.

— Не тронь его! — крикнула Милана, рванулась вперёд. Разумеется, её унесло в сторону, здесь она весила от силы десяток кило. Инсек ловко перехватил Милану, вернул на место.

— Беспокоиться не надо. Я не несу угрозы.

— Я несу… — прошептал я. — Они хотели, чтобы я попал сюда… я поздно понял… Я — опасность…

— Что с тобой происходит? — спокойно спросил Инсек.

— Голова… боль…

— Его ударили! — сказала Милана. Она собралась и говорила почти спокойно: — Его ударили по голове, это сотрясение мозга!

— Нет… Или не только… — я сжал ладонями виски. Ощущение было таким, словно череп сейчас лопнет. — Мне что-то дали выпить… я отравлен или заражён… или взорвусь…

— Последнее маловероятно, — решил Инсек.

Он опустил лапу на пол, металл разошёлся, образуя воронку. Инсек подержал свою конечность в воронке, потом извлёк — на когтях повисли тягучие фиолетовые сгустки.

— Прими…

Я даже не колебался. Я сейчас и стрихнина бы выпил. Открыл рот — и длинный чёрный коготь стряхнул в него фиолетовую жижу.

— Глотай, — продолжил Инсек терпеливо.

Я проглотил. Вещество напоминало по консистенции подтаявшее желе, было чуть горьковатым и словно бы содержало спирт. Нёбо и горло онемели.

— Сейчас тебе станет легче, — пообещал Инсек. И обратился к Милане: — Ты в лучшей форме, объясни, что произошло.

При всём пугающем облике, при всей нереальности произошедшего и необычности обстановки, что-то в его манере общаться успокаивало. Инсек походил на старого доктора — спокойного, всё повидавшего, не пытающегося упрекнуть, напугать или наобещать чудес.

— На Земле убили Продавца. Это сделала женщина, Кандидат в Прежние, она тоже погибла. Кажется, она была связана со Слугами. Нас захватили Слуги, сказали, что им надо поговорить с вами. Максима чем-то напоили.

— Очень кратко и чётко, — похвалил её Инсек. — Интересный метод диверсии. Он может сработать.

Не разворачиваясь, Инсек попятился от нас. Остановился у вырастающей из пола металлической арки. Помедлил, пока проём не стал достаточно большим. Потом медленно прошёл сквозь неё, не отрывая от нас взгляда.

— Максим? — спросила Милана. — Ты как?

Мне было лучше. Я с удивлением понял, что боль отступила, растворилась почти бесследно. Тошнота тоже почти прошла.

— Уже лучше, — сказал я, осторожно садясь. И почему-то засмеялся.

— Неизвестный вирусный агент, — сказал Инсек. — Любопытно. Он не должен действовать на людей. Агент предназначен для уничтожения моего вида.

Он двинулся вперёд, снова проходя через арку. Но теперь поверхность арки засветилась ярко-белым светом, Инсек проходил сквозь него, словно сквозь занавес.

— Вы лечитесь? — спросила Милана.

— Отчасти, — сообщил Инсек. — Это очень интересный конструкт. Прежние всегда хорошо работали с вирусным геномом. Лучше, чем мы.

Из пола выросла, вытянувшись к потолку, тонкая и прозрачная плёнка, разделила отсек на две части, изолировав нас от Инсека. Как ни странно, но казалось, что плёнка из того же металла, что и всё вокруг — только очень, очень тонкая.

Я вдруг почувствовал лёгкое прикосновение к рукам. Опустил взгляд и вздрогнул — из пола выросли и впились в запястья гибкие металлические трубочки.

— Не обрывай, — сказал Инсек. — Я пытаюсь очистить твой организм и определить механизм поражения.

— Да? — удивился я.

Происходящее вызывало всё большее удивление. Всё казалось странным и необычным, даже Милана.

Даже я сам.

Что-то со мной происходит.

— Я проверю и тебя, женщина, — сказал Инсек. — И себя.

Он лёг на пол, из которого серой травой выросли тонкие иглы, вонзившиеся в его панцирь. Я посмотрел на Милану — её тоже пронзили, притянули к полу металлические нити.

— Вы не пострадали, — успокаивающе сказал Инсек. — Вирус не действует на людей. А в организме Максима есть дополнительный повреждающий фактор, привязанный к его геному. Можно назвать его упрощённым мутагеном, разрушающим базовые структуры мозга.