Николай Беляев - Змеиная осень [СИ]

Выйдя из Управы, я и сам не заметил, как оказался напротив общаги. М-да, пока мозг занят мировыми проблемами, ноги привели меня именно туда, куда я и собирался — к Маше. Зайти, что ли?

Пожилая тётушка на вахте встретила меня так, словно я был как минимум Чикатилой со стажем. Процедив что-то насчёт того, что корпус женский, пускать внутрь наотрез отказалась, причём о том, что у меня на плече болтается карабин, вообще и не заикнулась, словно ствол был пустым местом. Такое ощущение, что вахтёрша ещё советской закалки, из тех, что испокон веку сидели с наганами на проходных. Кстати, ничуть не удивлюсь, если узнаю, что наган при ней есть и сейчас — ими тут часто вооружают тех, кто сидит на вахтах. Молодёжь, правда, предпочитает автоматические пистолеты — ради практичности, или дробовики и обрезы — для солидности или понтов. А вот кто постарше — с наганами.

М-да, через такую охрану и зомби, пожалуй, не пройдёт, так что я просто попросил позвать Марию Латошину. Но этим не обошлось — тётушка со склочным видом попросила предъявить документ, записала моё имя в массивную амбарную книгу, сверилась с какой-то картотекой и лишь потом попросила у проходящей девушки — хотя, судя по интонации, скорее уж потребовала — позвать Латошину.

— Скажи, что спрашивает какой-то муджахед с ружьём, — бросила она ей вдогонку, хотя моё имя уже прекрасно знала, могла бы сказать.

Вот что значит не побрился — уже «моджахед». Хотя у меня щетину уже на второй день видно, при том что в бороду она и через неделю не превращается. Парадокс.

Маша спустилась почти сразу — в каком-то свитерке почти до колен и в сандалиях. Вот, уже и вещами обзавелась… Зелёные волосы взъерошены, и хорошо было видно, что корни вовсю отрастают — ещё немного, и волосы Маруси вернут себе свой натуральный тёмно-русый цвет.

— Привет, Серый Волк, — без удивления поздоровалась она, словно мы с ней расстались четверть часа назад. — Что стоишь, вон, скамейка есть.

Скамейка стояла у стены с противоположной от «вахты» стены холла и пустовала — видимо, мало кому хотелось сидеть под зорким оком бабули.

— К тебе попасть труднее, чем в Кремль, — не выдержал я, садясь.

— Валентину Иванну даже зомби не пройдёт, — подмигнула бабульке Маша. Села рядом: — Гуляешь?

— Ну да, мимо проходил, — развёл я руками. — Решил зайти.

— Новой игрушкой похвастаться? — кивнула Маша на карабин. Заметила… а впрочем, трудно не заметить — с длинностволом по городу не ходят, так что подобные штуки в глаза бросаются сразу.

— Не, просто так зашёл. А игрушка новая, ты права.

— То-то ты за неё держишься так, словно за ручку любимой…

Вот в этом вся Маша. Дай ей палец — всю руку оттяпает.

— Язвительная ты, Маша, — вздохнул я.

— А иначе слопают, — парировала девчонка. — А так сразу и язва будет.

Ну да, ты ей слово — она тебе десять. А правда, зачем я зашёл? Реально ведь просто так.

— Зарядку для мобильника ищу, — ляпнул я первое, что пришло в голову.

— Для андроида?

— Ну да.

— Погоди, сейчас принесу.

Я даже не сразу переварил сказанное — просто тупо смотрел вслед Маше, идущей в сторону лестницы на второй этаж. Что, мать вашу? Вот так просто? Просто прийти к Маше и попросить? Бред какой-то.

Девчонка вернулась, протянула блок питания со шнуром:

— Держи. Потом вернёшь. Разъём такой?

— Да шнур у меня свой есть, — проблеял я. Вероятно, сегодня у меня на лице отображаются все мысли, потому что Маша посмотрела удивлённо:

— Ты чего пялишься, будто привидение увидел?

— Откуда она у тебя? — промямлил я.

— Так моя, в кармане куртки была, — вздохнула девчонка с таким видом, словно объясняла двухлетнему, почему зимой холодно. — Мы ж с тем парнем на электричку шли, чтобы в Питер ехать. Специально в обход, чтобы прогуляться, времени было навалом.

У меня в голове начало понемногу проясняться. Выходит, Маша попала в пробой, когда она с парнем, имени которого я уже не помню, шли по району, именуемому «Расстанкой», направляясь на вокзал… Теперь ясно, почему она оказалась здесь в учебное время — видимо, то ли пар не было во вторник, то ли просто закосила денёк-другой в начале семестра. Зараза, как же всё просто!

— А смартфон тут не нужен, толку с него, — продолжала девчонка. — У меня в нём книг даже нет, а интернета тут у вас и не было никогда.

Машу мы подобрали с пустыми руками — ну да, шнур в кармане, мобильник тоже, наверное… Конечно, в институт обычно ездят хотя бы с пакетом вещей, но он мог быть в руках у её приятеля, а могла и просто выронить его, когда оказалась незнамо где… Это уже не принципиально.

Важно, что у меня теперь есть зарядник!

— Думаю, Маш, тут найдётся кое-что поинтереснее интернета, — сказал я уже более уверенно. — А ты снимала телефоном, когда была тут?

— Нет. Нафига? Я сэлфи не люблю и почти не фоткаю. И времени прошло всего ничего, я ж почти всё время с тобой и была.

— Ага, ага… Слушай, где можно поговорить без ушей вашего цербера?

— Только если на улице… Погоди, сейчас выйду.

Я ждал у входа снаружи, когда вышла Маша — в той самой новой полувоенной куртке и ботинках. И ей идёт — этакая бой-девка. Не, Маруся без внимания тут точно не останется…

— Ты что-нибудь с Колледжем решила? — спросил я сходу.

— Да не знаю я, — пожала плечами девчонка. — И хочется, и колется…

— Тогда вот тебе загадка на логику, — и я кратко пересказал ей историю визита в Виковщину, впрочем, не называя самой деревни и без своих домыслов, ограничившись только тем, что видел своими глазами.

— Как думаешь, кто это такие могут быть?

— Друиды, — уверенно сказала Маша, почти не думая. — Ну или эти, как их у нас называют, волхвы. Так нагло можно себя вести, только если ты понимаешь, что за тобой сила.

— Маш, вот не надо про волхвов, ладно? Мне одного хватило… А почему тогда аура непонятная?

— Ну ты что, книжек не читал? Любой нормальный друид умеет превращаться в животное.

— Оборотень?

— В том и дело, что нет! Оборотень — это как болезнь, а у друидов — силы природы. Небось ещё и зверей из леса разогнали.

Ай да Маша! А что, версия красивая. Конечно, ни о каких друидах тут никто никогда не слышал — но и про существование реальных волхвов мы впервые узнали меньше недели назад. Кстати, на Велимира подействовала серебряная пуля — но и Бурденко сказал, что он «тёмный».

— Ты будешь смеяться, Маша, но в том лесу зверей почти нет. Они походу теперь все на Болоте…

— Это как? — осеклась Маша. — А деревня какая, далеко?

— Виковщина.

— Двугорье? Это же совсем рядом!

— Ну, не для воскресной прогулки, но недалеко, тут ты права.

— Не для воскресной… Мы сколько раз туда пешком ходили.

— Так, Маруся! Ты забыла, что ты как бы не совсем дома?