Антон Шаффер - Арт-Джаз

— Ощущаю, — с придыханием ответил Арт, сделав вид, что ему действительно лестно ото того, что его везут в такое место. — Ни когда бы в жизни не подумал, что мне может выпасти подобная честь!

Машина остановилась около одного из корпусов и «ядерщик», стоявший около входной двери тут же подбежал к ней, чтобы открыть дверцу Нетрошеву. Тот вылез наружу с надменным видом, отвергнув предложенную ему для помощи руку, и махнул рукой Арту, чтобы тот следовал за ним.

Они вошли в здание, внутри которого Арт почувствовал такой когнитивный диссонанс, что у него даже закружилась голова. Внутри все было настолько роскошно, что с трудом верилось, что за дверями этого дворца жизнь, которую нормальному человеку и жизнью-то назвать сложно. Золото ослепляло, переливаясь и сверкая в свете огромных хрустальных люстр, гроздями свисающих с потолков. На каждом пролете широкой лестницы стоял караул, который отдавал честь Нетрошеву, после чего каждый «ядерщик» молниеносно вставал на одно колено и поднимался лишь тогда, когда вошедшие достигали следующего пролета.

На третьем этаже они свернули в длинный коридор, в конце которого виднелись двустворчатые двери высотой до самого потолка, около которых также стоял караул. Они были еще на половине пути до дверей, когда словно из неоткуда появился человек в элегантном костюме, преградивший им путь. Арт не сразу сообразил, что этот денди вышел из двери, которая была сбоку, но полностью сливалась со стеной, будучи чисто внешне частью декора.

— Рад вас приветствовать, господин главный хранитель, — почтенно поклонился мужчина. — Вождь уже ждет. Я тот час же доложу.

— Будьте так любезны, Павел Павлович, — поблагодарил Нетрошев.

Они снова остались в коридоре вдвоем. У Арта созрел вопрос:

— Георгий Андреевич, — прошептал он. — А как же меня сразу к самому Вождю что ли?

— А что такое? — удивился Нетрошев. — Да. Сразу.

— Но ведь меня даже не проверили, — возразил Арт. — А вдруг я и правда соврал, что художник. Как же время — то можно отнимать так у Вождя?

— А ты время вождя не считай, — то ли серьезно, то ли в шутку посоветовал главный хранитель. — У него времени больше чем у нас всех вместе взятых. А почему сразу к нему? Видишь ли, Олег, как ты понимаешь, не так часто люди осмеливаются заявить, что они, де, художники или музыканты к примеру. На моей памяти, а я служу здесь уже пятый год, ты четвертый человек. Так что уделить тебе пару минут для Вождя совсем не сложно. К тому же, ты ведь читал Уголовный кодекс Новой России? Что там сказано? Что ложное объявление себя творцом влечет за собой смертную казнь. Но в Уголовном кодексе опущен один нюанс — смертный приговор приводится в исполнение мгновенно и самим Вождем. Это его прерогатива. Уяснил теперь?

— Уяснил, — ответил Арт как раз в тот момент, когда двери распахнулись и их пригласили войти.

Вечер опустился на города намного раньше, чем обычно в Москве. И так стремительно, что Короткову показалось, что он не успел перестроиться со света на тьму, от чего ему стало немного не по себе. Несколько минут назад ему отзвонился полковник из Управления и сказал, что интересующие его люди будут ждать москвича в небольшом баре в центре Иркутска. Именно туда сейчас и направлялся Сергей Иванович.

Его действительно уже ждали. Три смурных типа сидели у барной стойки и лениво попивали напитки в абсолютно пустом заведении. На входе администратор поинтересовался фамилией гостя, а услышав ее, тут же расплылся в приветливой улыбке и лично проводил гостя в зал.

— Присаживайся, — один из авторитетов указал на пустой высокий стул, припасенный, видимо, специально для Короткова. — Пить что будешь?

— От виски бы не отказался, — нарочито небрежно бросил майор.

— Ого! — усмехнулся смурной. — Избалованные в Москве менты пошли. Наш бы водочки заказал, а тебе виски подавай.

— Ты мне лекцию читать сейчас будешь? Я вроде не в займы прошу.

— Да не кипятись, майор, — тут же сгладил ситуацию еще один из иркутских бандитов. — Это Штырь так шутит. Виски так виски. Тем более, что мы и сами его пьем.

Он взял стакан и от души плеснул в него золотистой жидкости, кинув после пару кусочков льда. Бармена за стойкой не было.

— Нормальное у вас заведение, — оценил Коротков обстановку. — По московским меркам очень даже ничего.

— Ладно, ты майор песни нам не пой. Давай сразу к делу — мы люди занятые, у нас времени не так много. Выкладывай. — Тот, которого называли Штырем, сделал недовольное лицо и сделал большой глоток виски, накрыв его затяжкой сигары.

Коротков оценил деловитость представителей уголовного мира и решил не испытывать их терпение. Подобную публику он знал наизусть. Если хоть что-то начинало идти не по их сценарию, хоть что-то портило им настроение, они ту же замыкались и уходили в несознанку. А еще хуже — начинали нести пургу, путая карты так, что после очень сложно оказывалось понять, где правда, а где ложь. Поэтому Коротков перешел к делу:

— Меня интересует Алик Нежданов. Наш, московский. Но на днях рванул со всех ног в Иркутск с одной штуковиной, которая меня очень интересует.

— Интересное дело, — с умным видом сказал Штырь. — Алик Нежданов… Кто-нибудь слышал чего?

Он повернулся сначала к одному авторитету, а потом ко второму. Те пожали плечами и печально посмотрели на Короткова. Майор понял, что игра началась. Ох, как же он любил такие моменты! Главное, что все шло в нужном русле. Авторитеты могли просто встать и молча выйти, не проронив ни слова. Но нет, они начали игру, торг.

— Значит, не в курсе никто, — огорченно ответил Коротков, приложившись к стакану. — Надо же, а мне рекомендовали вас как профессионалов. Ребята, мол, всех знают, а уж если московские приезжают, то тем более…

— Ты не свести, майор, — перебил его Штырь, который явно был за главного в этой троице. — И на понт не бери. Понял?

— Понял, конечно, — смиренно отозвался Коротков. — Хорошо, я поставлю вопрос по другому: вам вообще знакома фамилия гражданина Нежданова? Или, Алмазяна, например?

Теперь следователь бил прямо в болевые точки. По оперативной информации, которой с ним любезно поделился полковник, именно Штырь сидел три года в одном бараке с Алмазом в самом начале девяностых. А такие знакомства в никуда не пропадают.

— Слушай, майор, — окрысился Штырь. — Ты чего хочешь от нас? Ты спросил про своего Нежданова, так мы тебе ответили, что знать такого не знаем.

— Но Алмаза-то ты знаешь?

— И чего?

Коротков добился, чего хотел. Штырь был теперь достаточно заведен для того, чтобы начать разговаривать по существу. Оставалось лишь немного поднажать, а если потребуется, то и припугнуть — ресурсы для этого у Сергея Ивановича, благодаря полковнику, имелись.