Андрей Левицкий - Нашествие. Москва. Буря миров

— И наши люди не станут нападать?

— Нет, их слишком мало, чтобы уничтожить еретиков. Они лишь наблюдатели.

В руке темника появились четки, закачались, помигивая отраженным вечерним светом, проникающим в окно. На пальце левой руки блеснул перстень с изображением шестерни и человеческой фигуры в ней.

— Подобная слежка не имеет смысла без регулярных докладов, а разведчики отбыли уже давно. Если до ночи их гонец не появится, надо действовать. Найти лагерь еретиков, окружить, залить газом или сжечь… ты лучше меня знаешь, что делать, мастер-комендант. Известно что-нибудь о других крупных отрядах сопротивления в этом районе?

Максар поднял стоящий на столе светильник, встряхнул — стеклянный шар на подставке озарился синим.

— Нет, хотя мы постоянно проводим рейды и облавы. Весь этот район практически полностью подчинен нам. Южнее есть несколько отрядов, но они не опасны. И все же я бы организовал воздушное патрулирование.

Четки закачались в руке.

— Да, ведь я хотел порадовать тебя, мастер-комендант: твое пожелание выполнено, мы сумели доставить три гранча. Наше Око раскрылось недалеко отсюда, на краю полей, там найдется место для взлета и посадки. И мы привезли не только гранчи, я приказал доставить кое-что еще. Эти… приборы уже здесь, я покажу их тебе, но сначала давай поглядим на Святую Машину.

— У нас только два защитных шлема, — возразил Максар. — По-моему, оба сейчас используют аборигены, построившие генератор.

— Я приказал доставить с Ангулема еще пару. Они в коридоре, идем.

Слегка удивленный мастер-комендант вслед за темником покинул зал. В коридоре стояли двое — мужчина постарше и смуглый юнец. Оба в свободных темных одеждах, с боевым двузубцем, нарисованным на левом виске, — знаком клериков, воинов Гильдии.

На столе между ними лежали два серебристых шлема с овалами непроницаемо-черных забрал. Такие шлемы умели делать Проклятые, и ни пеоны, ни темники не смогли пока что повторить эту технологию. Излучение генератора могло сжечь мозг, для защиты и предназначались устройства, которых с прежних времен сохранилось всего одиннадцать. Пять хранились на Ангулеме, два на Сайдоне, по два — на Териане и на Земле. А теперь их здесь четыре! Защитные шлемы были очень ценными приборами, и то, что Эйзикил смог доставить сюда еще пару, многое говорило о его возможностях, о власти, которой он обладал.

Проходя мимо, старик показал на шлемы, и два клерика, бережно взяв их, пошли за ним и Максаром к лестнице.

Лаборатория, где создали генератор, была круглая, с помостом у стены и пологой воронкой в центре. Там и находилось устройство. Воздух вокруг плавился, тёк, словно горячая густая жидкость, переливался призрачным сиянием, от которого начинали болеть глаза.

Рядом на деревянной тележке стояла просторная каменная бадья, в ней булькал питательный раствор, из которого рос Сиб. Больше всего он напоминал цветок: узкая ножка, расширяющаяся сверху, с изогнутыми лепестками, в которых покоилась сфера, сотканная из тысяч посверкивающих зеленых молний. Вместе с остальными частями Святой Машины она постепенно росла, превращаясь в энергетическое ядро, которому вскоре предстояло стать источником огромного Ока.

Двое землян в ангулемских шлемах и защитных костюмах земного производства, в резиновых перчатках и сапогах на толстой подошве, стояли перед генератором спиной к двери, через которую в лабораторию заглянули Максар с Эйзикилем.

Поврежденный глаз коменданта пульсировал болью, в голове словно разгорался костер, и клубы густого темного дыма наполнялли череп. Так действовало излучение генератора. Максар надел протянутый молодым клериком шлем, дернул защелкой у его основания. Над забралом на краю зрения зажегся красный огонек, сменился желтым, потом зеленым, синим — и погас. Наступила глухая, давящая тишина. Он повернулся к Эйзикилю, который поднял руку и коснулся чего-то на затылке своего шлема. Тихий щелчок — и тишину сменили два голоса, говорящие на незнакомом языке.

Клерики остались на площадке снаружи, рядом с пятью хорошо вооруженными охранниками, а они с темником вошли внутрь и оказались на помосте.

— Я включил систему связи так, что мы слышим их, но они не слышат нас, — пояснил темник.

Земляне, не замечая их, продолжали переговариваться.

— О чем они говорят? — спросил Максар.

Темника помолчал, слушая.

— Неправильно называть его пеоном, но я буду использовать это слово. Старший пеон, который руководил всеми работами, говорит, что не считает себя ни в чем виноватым. Да, он не ожидал такого, но он… он не одобрял человечество в том виде, какой оно приняло к моменту нашего появления, считал земное сообщество… гм, скажем так: порочным. А общий курс… курс их развития неправильным. И он надеется, то есть полагает, что теперь все исправится. По-моему, он искренен. Или сам себя убеждает в том, что искренен.

— А что говорит младший пеон?

— Напоминает про семьи этих двоих. Спрашивает: в том, что с ними стало, старший пеон тоже не считает себя виноватым? К слову, а что с их семьями, мастер-комендант?

— Они жили в этом городе, мы нашли их и держим у себя. Эти пеоны знают: если что-то произойдет с генератором или Сибом, их родные будут умирать долгой мучительной смертью у них на глазах, причем сами они тоже в это время будут умирать… долго и еще более мучительно.

Один из землян оглянулся, заметив гостей, сказал: «Они здесь»- Максар расслышал слова, но не понял их смысла. После этого пеоны замолчали и поспешно отошли в сторону.

— Ты уже решил, каким способом доставишь наверх Святую Машину? — спросил Эйзикил.

— Предоставляю это тебе, — ответил Максар, приглядываясь к растущему Сибу, у основания которого булькала металлическая жидкость. — Остались… ночь, день, возможно, еще полночи или около того, не больше.

— В таком случае, я предлагаю сейчас же уничтожить надземную часть здания. Генератор трогать нельзя, но Святую Машину мы извлечем через колодец, который пробьем в перекрытиях подземных этажей. Необходимы длинные штанги и круглый подъемник. Здесь три этажа, я с помощниками займу верхний. И еще, мастер-комендант: Гебрил Вишу старается вовсю, люди работают день и ночь… Нижний ярус Центавроса почти готов, а значит, пора ставить башни Эгалита.

— Приступим немедленно, — согласился Максар.

На площадке за дверью их ждал бывший капитан Сафон, щеголявший новым кителем с четырьмя красными полосками. Отдав защитный шлем клерикам, Максар объявил новоиспеченному командеру:

— Это здание снесут, останутся только подземные этажи. На нижнем стоит генератор, Эйзикил займет верхний, а я поселюсь на среднем. Распорядись, чтобы туда перенесли мои вещи.