Андрей Левицкий - Нашествие. Москва. Буря миров

Зашелестела бумага. Хорек аж заерзал от желания увидеть, что там у них нарисовано. Яков продолжал:

— Мы должны помочь Леше спланировать операцию по захвату фильтра. Он предложил вариант, но мне в нем кое-что не нравится. Очень не нравится, хотя я не могу…

— Что не нравится? — перебил Курортник.

— Да то, что выполнение такого плана будет сопровождаться большими разрушениями. И смертями — вне всякого сомнения.

— А в чем план?

Тут Хорек едва не сорвался: ерзая, он сполз на край карниза. Пришлось отпустить ветошь, устраиваясь удобнее, и при этом не сопеть, хотя очень хотелось — но внутри могли услышать. В конце концов, он встал на колени сбоку от окна, снова сдвинул ветошь да еще и одним глазом заглянул внутрь.

Штуковина размером с тумбочку, явно сделанная иностранцами, с монитором и кучей маленьких бородавок, серебрилась в углу командного пункта. Возле нее сидел главный иностранец по имени не то Юрай, не то Юран, а командир, Лабус, Курортник, Яков и Явсен, — ближе к окну, за столом.

Часть разговора Хорек упустил, и теперь до него донеслась реплика Лабуса, непонятно к чему сказанная:

— Он предлагает тройную диверсию?

— Вот именно, Костик, — сказал Яков. — Сложная операция, а у них совсем нет времени, очень трудно будет организовать все это за несколько часов. То есть это у них часы, а у нас должны пройти сутки. Сейчас главное, во-первых, оставаться тихими и незаметными, противники не должны узнать про этот лагерь. Во-вторых, надо помочь Леше спланировать операцию захвата. И в-третьих — самим подготовиться к тому, чтобы, когда Кир с учеными попадет сюда, быстро закинуть их в центр вражеской базы.

Лабус подергал себя за ус.

— До сих пор поверить не могу, что время вот так по-разному идет. Это же в голове просто не укладывается!

Хорек снова чуть не слетел вниз. Сутки! Ночь, день — и потом отряд командира должен напасть на главную базу демонов! Его друзья думают, что здесь находятся в безопасности, что могут подготовиться — но ведь есть еще пятнистые демоны-разведчики. Хорек теперь все про них знал, потому что ночью выбирался с завода и наведывался к их стоянке за вагонами. Они шпионят за этим лагерем, а друзья про них ни сном ни духом!

Мальчик прополз по карнизу, подобрался к дырке в потолке и через нее проник на цеховой чердак. Полутемный и с кучищей непонятных железяк, ржавых и пыльных. Присев на корточки, Хорек крепко задумался.

Что делать? Ему очень не хотелось выдавать себя. Он уже помог друзьям, неплохо помог, но все равно — рано еще светиться, надо оставаться тайным спасителем и защитником. Хотя эти пятнистые могут все испортить. Они сообщат другим демонам, где лагерь, или нападут сами… нет, не нападут, их совсем мало, он ночью насчитал семерых…

Всего семеро! Хорек засопел, вскочил и помчался в угол чердака.

Там под железячкой у него был тайник, в котором лежали разрядник и три гранаты, украденные ночью из мастерской возле цеха. Так, на всякий случай, ведь защитнику и спасителю гранаты не помешают. А на самой железячке, заботливо присыпанная пылью, чтоб не выделялась, висела большая рабочая куртка, прихваченная в цеху.

Ну вот, оружия вдосталь — у него есть гранаты, разрядник, нож… А еще ловкость, умение, опыт. Он сам нападет на пятнистых. Залезет на одну из гор щебня, между которыми стоят тачанки, и забросает демонов гранатами. И еще молниями в них, молниями! Всякие кровавые картины так и замелькали перед его глазами.

Потом он снова задумался, тихо сопя. Еще несколько дней назад Хорек мгновенно убедил бы сам себя, что справится с отрядом демонов, полностью уверился бы в этом и отважно ринулся бой, ни о чем не размышляя и не пытаясь спланировать свои действия. Но теперь он осознал: нет, всех уничтожить не получится. Что он на самом деле сможет сделать? Подорвать хотя бы одну тачанку, убить, ну, одного или двоих, еще кого-то ранит осколками, ведь на его стороне будет неожиданность…

Всех не убьет, но главное другое: в цеху услышат взрывы с выстрелами неподалеку, командир пошлет людей разобраться — и они добьют пятнистых. А Хорек к тому времени скроется, исчезнет, растворится, как ниндзя в ночи. И снова вернется сюда, выполнив свой долг.

В тайнике у него была особая сумка, чтоб вешать на пояс. Хорек спрятал в нее гранаты, а еще банку шпрот, минералку и большой огурец, свистнутые ночью из цеха. Надел рабочую куртку, стянул на груди ремешок разрядника, крепко прижав оружие к спине, и поспешил к окну на другом конце чердака.

Через него, закатав длинные рукава куртки, выбрался на пожарную лестницу. Высота была головокружительная — но не для Хорька. Он от высоты просто балдел.

Поднявшись по лестнице, мальчик осторожно склонился над краем крыши.

Ах, крыша! Она была просто прекрасна — просторная, со всякими выступами и лесенками, и со слуховыми окнами, и вентиляцией, и пропеллерами под решетчатыми колпаками — рай на Земле, а не крыша. Жаль, что здесь всегда дежурили четыре или пять человек. И сейчас они тоже были… но ни один из этих лопухов не замечал пятнистых. Хотя если не знать, в каком месте те прячутся, то засечь их, конечно, трудновато — хоть в бинокль, хоть без.

Пожарная лестница находилась со стороны дороги. Услышав приглушенный гул, Хорек присел на перекладине и оглянулся. Мимо завода ехал грузовик с открытым кузовом, где высилась гора камней, спереди и сзади двигались тачанки. Таких машин, а то и целые грузовые караваны, с камнями или чем-то еще, мальчик видел уже много, и они всегда направлялись в одном направлении.

Когда машины укатили, взгляду открылись вагоны, стоящие на рельсах за дорогой. На крыше последнего показались два силуэта. Или померещилось, никого там нет? Трудно отсюда разобрать…

Засопев, Хорек уставился в небо. До вечера где-то час. А до того как совсем стемнеет — еще два. Это время он проведет на чердаке, потом спустится, и тогда — держитесь, пятнистые! Хорек идет!

Комендант Максар бер'Грон оперся кулаками о стол, еще недавно заставленный яствами, которые так любил пожирать покойный Коста, и сказал:

— Я подозреваю заговор. Кого, с кем и против кого — разберусь. И я не допущу, чтобы строительство земного Центавроса стало ареной войны между кланами… с кем бы ни воевал твой клан.

На последних словах он позволил себе повысить голос. Это не был настоящий гнев, Максар лишь изображал его. И подозревал, что стоящий напротив Любера бер'Мах мало верит в искренность его эмоций.

Младший брат Косты был не таким толстым, но тоже имел излишний вес. С возрастом разжиреет — у Махов это в крови. Оттопыренный животик, маленькие ручки с короткими пальцами — и неожиданно большие, ясные, умные глаза. Этот человек внушал беспокойство, хотя с виду казался совсем безобидным. Очень уж мягкий и, в непростой для его клана ситуации, сохраняющий даже какую-то доброжелательность. Либо дурак, либо что-то у него на уме… Нет, Любера был кем угодно, только не дураком, тут уж никаких сомнений.