Андрей Фролов - Волчьи тропы

Потом качество звука немного улучшилось, и в динамиках заскрежетал сухой голос Агмунда:

— Пришедших вслед за бурей! Вижу я, как просыпается земная твердь, утягивая в бездну людей и братьев их… — Старик закашлялся. — Вижу детей Локи, страшны они ликом, и нет среди них схожих. Они выходят на свет, чтобы поглотить его, и снова умирают люди. Круг Мидгарда треснул, а Мировой Ясень содрогается… Вижу я Локи, скованного в подземной пещере; он смеется, сотрясая Миры и пытаясь разорвать путы. Приходит время Белому Волку вновь встать на тропу, или юг земли навсегда станет царством великанов… Вижу коварное существо, порожденное мраком, что способно смотреть много дальше любого из смертных. Оно заглядывает за предел времени и видит через целые страны. Больше не будет помощи или знаков, мир в темноте, и тебе самому предстоит найти дорогу наверх! Многие обречены, многие обречены, обречены… — Потом шорох одеял, сухой кашель. — Дайте пива, — добавляет Агмунд слабым голосом.

Конец записи.

— Это второе, — Торбранд принял у Рёрика трубку, — вообще он говорил дважды, но только этот успели записать.

— А п-п-первый раз?

— Рагнарёк, — конунг выпустил ароматный дым, — только в руках людей срок последней битвы, час испытаний перед освобождением, и еще что-то о Мировом Волке. Слышал Оттар, он и рассказал…

— Какой-то прах… Довольно бессвязно и неконкретно, — не терпящим споров тоном прокомментировал из-за Атли его брат-великан, осушая кружку. Обтер губы. — То ли дело предсказания вёльвы — Змей укусит Тора, но тот проломит ему череп своим молотом, потом пройдет ровно девять шагов и сам упадет замертво от яда. Его сын Магни подхватит Мьйолльнир, и так далее…

Конунг не ответил. Рассматривая очаг, он дымил трубкой и поглаживал узкий подбородок.

— В любом случае, — сказал Рёрик, наклоняясь над столом, чтобы видеть Арнольва, — если человек принес в мир пророчество — дар Норн — значит, чего-то жди.

— Ну, это да… — протянул великан, кивая и снова наполняя кружку из глиняного кувшина.

— Судя по времени, — неожиданно сказал Торбранд, — второе пророчествование, если это действительно было оно, сделано Агмундом в ночь битвы у Круглых Камней…

— Означает ли это?… — Рёрик нахмурился, но конунг, оказывается, еще не договорил.

— Это означает, что с чем бы ни столкнулись ушедшие под землю у Камней люди Командора Дорна, нам так или иначе предстоит выяснить это самим. И, как кажется лично мне, довольно скоро.

Теперь замолчали все, то ли задумавшись, то ли соглашаясь с Торбрандом. Вдруг конунг сам сменил тему, наклоняясь вперед.

— Орм! — негромко позвал он.

Северянин повернулся за столом, нетвердым взглядом нашаривая вождя среди сидящих. Встал, неторопливо пробираясь со своего места, и подошел к короткому столу, сдерживая зевок.

— Да, мой конунг?

— Завтра утром скажешь своему сыну, чтобы он выковал меч. Передашь, что так велю я, и оружие должно быть готово не позже, чем через одну луну.

— Как велишь, Торбранд, — Орм пожал плечом, — конечно скажу…

— Добро. — И тот откинулся обратно на высокую резную спинку кресла.

Орм еще раз зевнул, развернулся и побрел на место.

— Думаешь, пора? — спросил Рёрик.

— Думаю, да… — кивнул Торбранд. — А что Атли скажет?

— Наверное, — как обычно пожимая плечами, ответил ярл.

Ну да, конечно, в нужный момент получить от Атли прямой и искренний ответ без припасенного за пазухой камня — это сложнее, чем отобрать у пьяного Рёрика наложницу. Но на этот раз Торбранд не отступился.

— Что значит «наверное»? Я прошу согласиться или оспорить, а не булки мять!

— Тогда — да.

С усилием пропуская мимо ушей небрежность фразы, Торбранд кивнул, с виду удовлетворенный ответом, прекрасно понимая, что «да» в устах Атли совершенно не то же самое «да», сказанное Рёриком, например.

— Хорошо. Рёрик?

— Согласен.

— Арнольв?

— Да! Он очень неплохо себя показал…

— Отлично, — Торбранд легонько стукнул по столешнице ладонью, — значит, так тому и быть! А теперь, — он широко улыбнулся, — когда сегодня терять все равно больше нечего, не напиться ли нам наконец?

Предложение было подхвачено дружным одобрением ярлов, и даже голос Атли, как ни странно, звучал вполне искренне. Примолкла гитара, игроки в кости недоумевающе обернулись на неожиданно оживившийся короткий стол, а Рёрик со своего места проворно нагнулся вперед.

— Хлёдвиг, будь добр, подай мне вот эту бутыль, да, благодарю! — И пока Арнольв передвигал поближе кружки и кувшин с вином, а его брат убирал к краю пустые тарелки, Рёрик с размаху бухнул на образовавшееся пустое место ополовиненную трехлитровую бутыль с прозрачной жидкостью внутри.

Поехали в завтра…

День выдался удивительно свежим и ярким, словно, устав от семидневной серости и тоски, природа наконец-то решила взбодриться. Редкие клочки пушистых облаков лениво проползали по чистому синему небу, мир искрился красками и жизнью, а все неравнодушное к свету жадно тянулось к улыбчивому сегодня солнцу.

Даже показавшаяся из-за поворота реки пристань, ржаво-коричневая, древняя и покосившаяся, сегодня смотрелась вполне прилично и где-то даже нарядно. За ее спиной, мучая глаз разнообразием темных и светлых оттенков зеленого цвета, вверх от реки на склон убегали плотные ряды ярмарочных палаток и домиков, между которыми, возбужденно гудя, что было слышно аж на середине реки, толпился народ.

Август, середина луны, позднее утро, жара.

Отдергивая руку от накалившегося на солнце борта, Рёрик сказал что-то нехорошее, еще раз придирчиво осмотрел приближающийся длинный пирс. Придерживая шапку, задрал голову к закрепленному на мачте щиту и отошел в тень надстройки, становясь рядом с Ормом.

— Вон туда, левее, видишь? Там места еще полно… А за весла уже не пора ли?

— Да вижу я, ярл, — Орм повел плечом и просяще улыбнулся, — или за стир все еще хочешь?

Рёрик неопределенно хмыкнул, невольно бросил взгляд на доску управления рулями корабля и уныло пошел обратно, нашаривая в кошеле трубку. Вот Орму-то хорошо — разделся и загорай на корме, небрежно направляя драккар по уже сотни раз хоженой дороге. Он, поди, и на берег не собирается, а то и дремать уйдет в трюм… А Рёрик тут парься в этом медвежьем плаще, вот-вот, опять же, в толпу лезь. Он вынул трубку. Хотя чего уж жаловаться — да пусть от жары хоть вода закипит, а шкуры он своей все равно снимать не собирается. Глухо бубнивший в кормовой части трюма мотор неожиданно замолк, чихнув на прощание, а Орм привстал со своего места. Драккар, сразу же сбавивший ход, заметно просел в воду.

— Весла! — скомандовал кормчий, и северяне зашевелились на пластиковых скамьях-румах, поднимая с палубы тяжелые древки, а так и не забивший трубку Рёрик послушно и быстро опустился на свое место, убирая табак. Здесь, на драккаре, далеко не он главный. Щиты вдоль бортов слаженно сдвинулись, в специальные окна нырнули весла, и драккар еще заметнее замедлил ход.